А под конец птица превратилась в сияющую, пламенную женскую фигуру. И я увидела то, что произойти не могло в принципе. Нигде и никогда.
Дестра, словно сошедшая с плаката, протянула руку к мужчине, стоявшему за спиной огненной женщины. Но огонь не стал отодвигаться в сторону. Медно-алая, словно вылепленная из плазмы, рука оборвала на середине собственнический жест.
Я ни разу не видела, чтобы Дестра уходила, не получив желаемого. Никогда – в ее памяти. Тем более никогда – в распространенных слухах.
Но этой пламенной демонессе первый кошмар уступил. В огне мне почудились черты Вечной – только вот это не могла быть Вечная...
Женщина вновь превратилась в птицу и села на плечо рыжеволосого парня, который подвел к спасенному группу демонов. Свет, исходивший от огненных крыльев, менял лица, но разглядеть их можно было – особенно с учетом того, что они были мне знакомы.
Полный состав «Черного легиона». И последний, тот, кого огонь спас от Дестры. Вейрел.
Один взмах крыла – и его оболочка изменилась, превратившись в одну из тех, которые я видела в изображении – в достопамятной папке. Просыпаясь, я искренне порадовалась, что не стала стирать из памяти матрицу отчета – иначе фотографии запомнились бы не так хорошо...
Но все-таки – на Контера мне это показали? И что это за огненный символ такой – летающий и благотворящий? Ненавижу вещие сны с частично символьным рядом...
За окном все еще было темно. Талька и Ангмарская, дубу ясно, спали и знать не хотели, что мне к ним присоединиться все никак не удается. Правда, я не чувствовала себя сонной – не так, как после первого видения, когда удалось за каких-то полчаса успокоиться.
Приведя в порядок сознание, я встала, не утруждаясь поиском тапочек, и подошла к окну. За стеклом было темно – пацанский корпус тоже спал без задних ног. Оглянувшись на всякий пожарный в сторону Ангмарской, я сконцентрировалась и создала полную простую копию той самой папки. До утра ее, в смысле папку, можно было просматривать, но потом куда-то стоило бы деть. Поэтому я сделала копию временной.
К счастью, слезы Змея все еще действовали, так что даже в царившей вокруг темноте я могла рассмотреть созданное. Папка была толстой, но содержание стабилизации, проведенной по сценарию Ивл, меня не интересовало... Хотя... Я вспомнила, что Ивл, кажется, тоже имеет какое-то отношение к Дестре. Можно было бы уточнить в памяти, но я не хотела рисковать. Вот пройдет немного времени – и тогда покопаюсь вволю. Может, даже в Мириной – если получится.
Я открыла страницу с фотографиями. Да, все точно, как во сне – только Ломеан там не было... Все остальные совпадали. Тот парень, в которого превратился Вейрел, улыбался со снимка рядом с кратким пояснением «Эрендир, истинный, девятый уровень»...
Странно, что я этого раньше не заметила. Действительно, уровня не было только у одного чернолегионника – парня, похожего на девушку, судя по отсутствию пометки – полукровки. Остальные, включая мать Сулмор, могли похвастаться минимум четвертым. Команда с таким составом, особенно учитывая высокий уровень командира, могла бы работать на любом этаже, а не прозябать в песочнице, да еще и среди не лучших...
Я полистала все же художественную часть отчета. Там тоже нашлось несколько изображений – на сей раз групповых и во весь рост. Ничего нового на них, впрочем, не обнаружилось – если не считать того, что на одной из фотографий командир стоял в полуобнаженном виде и светил наплечной татуировкой. Кстати, татуировка была очень знакомая – одна из вариаций си-джеек... Как положено правоверной этернистке, я изучала их модификации, прежде чем приняться за вышивание ритуальной салфетки, и кое-что запомнила. Начертание со смещением, при котором «джей» похоже на зеркально повернутую «си», а рисунок в целом – на курсивный «икс», – вещь весьма специфическая. В свое время это был знак тех самых «вольных демонов», которые свергали Рейвена. Причем далеко не все его использовали...
«Назвать «вольных» поименно» – такой вопрос даже наш историк и даже мне не задаст. История их имен не сохранила, равно как и примененных к ним репрессий...
Я с усилием заблокировала приоткрывшуюся память. Я ж так никогда не вылечусь... Но откуда вообще эти репрессии вылезли? Нет у нас такого в истории, кажется... Хотя Чао, конечно, мог малость подгадить тем, кто его посадил на шефское кресло. Если бы захотел... Но скрывать бы, думаю, не стал – атмосфера террора бы только выиграла... Блин, блин и еще раз шестая нота! Вспомнила! Это из диалога Тальки и Сулмор проскочило! В числе прочей чуши... Мол, Вечная так и не отменила репрессивных мер, примененных к ее бывшим друзьям, и вообще на них наплевала с высоты своего положения...
Если и это Тайли наплел Стан, то я, кажется, понимаю, где он этого нахватался. Доказательство валяется на поверхности. В весьма неприглядном виде. Чувствую, придется мне все-таки зондировать почву – например, подвалить в эту команду с благопристойным предлогом наперевес. Мол, исследую... На предмет будущего присоединения.
Неважно, что меня уже много где ждут и в планы вписали. Изучать рынок с учетом меняющегося общественного положения различных команд никто не запрещал.
И все-таки, думаю, мне будет стыдно. Потому как на Вечную я, возможно, гнала зря... Хотя чего стыдиться? Мира в голове, даже в виде осколков, это практически болезнь. Больные демоны сами себя извинять право имеют, причем полное. Вот и все, и нечего разводить морализаторство...
Я захлопнула папку и отменила ее существование – следя, чтобы ничего не высыпалось на пол. Ангмарская обидится, если найдет у меня что-нибудь связанное с ее матерью.
А завтра первый урок – история, мать ее три раза об Дельтийский барьер... Вернее, уже сегодня. Интересно, я выспаться-то смогу? Как назло, спать хочется...
Итоги сумасшедшей ночи мне пришлось расхлебывать после того, как меня вытащил из послерассветной дремы вопль Талькиного радиоприемника. Таки восстановила, на наши головы... Интересно, это в порядке личной мести за вчерашнюю перепалку? Контер его знает, но голова у меня с утра гудела так, будто вчера гудела я. Причем усиленно. Ошарашив себя комплексом освежающих процедур (лед на голову и полстакана обезвреженной кристалки внутрь), я пришла в себя достаточно, чтобы облачиться в валявшиеся поблизости манатки, подогнать их по своей фигуре и даже пройтись по волосам расческой. Подумав, я перевязала непослушную гриву собственноручно вышитым шнурком. Получился неаккуратный хвост, немного напоминавший, с одной стороны, изгаженную малярную кисть – ветерана труда, а с другой – оригинально мутировавшее растение. В пользу второго говорили свисавшие концы черно-зеленого шнурка.
Выбранные мной для явления народу вещи принадлежали изначально Тальке. Так что теперь я напоминала помесь склада металлолома и олицетворения тьмы в одном флаконе. Второе просматривалось там, где между заклепками проглядывала интенсивно черная кожа. Свистнутые у Ангмарской тяжелые ботинки, обычно носимые хейтершей под платьем, мне подошли без подгонки. В зеркале, от удивления забывшем треснуть, я увидела нечто коренным образом отличающееся от прежней себя. И меня этот образ, Контер подери, устраивал.
Пусть только кто-нибудь заикнется о том, что я копирую Вечную времен вольных демонов! Да, мне эта мысль в голову пришла, но потом, значит – не копирую. Случайное совпадение, с кем не бывает... И вообще – Крэш тогда была ощутимо старше моих одиннадцати с неполной половиной лет, да и внешность моя без активации абсолютной привлекательности проигрывает на два-три порядка. Включиться, что ли? Нет, не стоит... Еще пересекусь где-нибудь с Ларой, а оно мне, простите, надо? И так у отрицательного символа в голове шиза полномасштабная, размером с Департамент...
Я перешагнула порог аудитории, твердо намереваясь вытрясти из препода, сколько лет мне еще страдать ерундой... то есть, простите, благороднейшей и полезнейшей наукой. Препода, впрочем, пока что не было, а превосходившие меня по возрасту, но не по развитию личности, подвалившие пораньше, занимались древним, как идея обучения демонов, взаимообменом. Среди народа я увидела знакомую фиолетовую прическу Ньярли. Но подходить к нему я и не собиралась – уже разобрались... К тому же, это мог оказаться вообще не Ползучий Хаос, а Аметис – существо туповатое, но историка невыясненным образом уломавшее. На приличные оценки. Очень даже порядочные... а в конце года даже ходил по народу слушок на эту тему, глубоко непристойный.
–Мэл, имею честь предложить, – я обернулась на голос и увидела личность, смутно знакомую по клубу
