— Она такая маленькая. И где все это в ней помещается?
— Такое впечатление, что она не ела уже много дней, — сказал Валар.
Бреган кивнул:
— Может, так оно и есть на самом деле. Похоже, о ней не очень-то заботились.
— Ее тетка даже не попрощалась с ней, — сказала Габрия.
— Что верно, то верно, — согласился Пирс. — Но что-то не заметно, чтобы Тэм сильно расстраивалась по этому поводу.
Девочка внимательно слушала, глядя на них живыми карими глазами. Насытившись наконец, она отставила тарелку и благодарно улыбнулась.
Ночь была уже глубока, и мужчины один за другим начали расходиться. Габрия собрала в узелок все скудные вещички Тэм и устроила ее на ночь рядом с собой, в маленьком походном шатре.
Нэра и Эурус отправились в луга, но жеребенок остался у входа в шатер Габрии.
Рано утром в неясном свете зари Габрия проснулась и обнаружила, что постель Тэм пуста. Она торопливо оделась и выбежала наружу, для того чтобы резко остановиться и улыбнуться облегченно. Тэм не ушла далеко. Она спала, свернувшись подле жеребенка хуннули, ее голова покоилась на его теплом боку, а ручонки обнимали его ногу.
У ее босых ступней спала собака, а Нэра, стоящая рядом, бдительно охраняла всех троих.
Кобылица обратила к Габрии свои темные глаза:
«С ребенком все в порядке. Она уже приручила своего хуннули».
Габрия радостно кивнула.
Вскоре после восхода солнца путешественники были готовы покинуть место ночлега. Этлон хорошо отдохнул и чувствовал себя куда более сильным, чем накануне. Пирс пытался убедить его остаться еще на день, но вождь знал, что они не имеют права терять более ни часа. Хотя Габрия ничего ему не сказала, Этлон почувствовал ее беспокойство по тому, как взгляд ее то и дело обращался к северу. Хан'ди тоже становился нетерпелив. Дела в Пра-Деш не могут ждать.
Поэтому они уложили вещи и покинули долину Рейдгара. Если у кого-нибудь в трелде и пропала собака, он, видимо, не решился беспокоить группу Хулинина.
Когда они достигли линии холмов, окаймляющих долину, Габрия обернулась, чтобы взглянуть на Тэм, сидящую на Нэре позади нее: она беспокоилась, что девочка расстроена расставанием с родным домом. К ее облегчению, лицо Тэм не выказывало ни тени печали. Девочка кончиками пальцев погладила по спине жеребенка, скакавшего рядом, и окинула простиравшиеся до горизонта равнины восторженным взглядом. Что бы она ни оставляла позади, скучать ей было не по чему.
В последующие дни у Габрии не было причины опасаться за Тэм или сожалеть о принятом решении. Тэм оказалась смышленой девочкой и старалась помогать Габрии во всем. Она быстро научилась не досаждать Хан'ди, была осторожна с Этлоном и воинами, зато Сайеда встречала неизменной открытой улыбкой, и Габрия пользовалась ее доверием. Девочка начала уже привыкать к бесконечному однообразию путешествия и скудной пище, а благодаря внимательной заботе о ней бледность щек и темные круги под глазами скоро исчезли.
Путешественники скоро были вынуждены признаться себе, что Тэм не так уж обременительна для них. Ее собака Тредер постоянно находилась подле своей хозяйки, но пес был также привязан и к Сайеду, и юноша как-то раз взял его с собой на охоту.
Но, несмотря на все возрастающую привязанность Тэм к Габрии, девушке не давала покоя полнейшая молчаливость ребенка. Она вообще ни разу не издала ни звука. Даже если она немая, рассуждала Габрия, она же может плакать или кричать. Но девочка была так тиха, что мужчины порой начисто забывали о ее присутствии.
Тэм полюбила Габрию и, казалось, была счастлива, но не было заметно, чтобы она так же глубоко была привязана еще к кому-либо в группе. Габрия думала, что ребенку так несладко приходилось в его прошлой жизни, что девочка замкнулась в себе, в своем собственном мирке, куда были допущены только такие открытые и честные создания, как ее пес и хуннули. Найдется ли когда-нибудь человек, думала Габрия, который сможет вытянуть недоверчивую Тэм из-за ее стен?
10
Несколько дней спустя, после того как путешественники покинули Рейдгар Трелд, они оставили маршрут караванов и направились прямо к Кале через равнины. Движение на дороге караванов по мере приближения к королевству становилось все оживленнее, и путешественники поняли, что, если они и дальше будут двигаться по этому пути, им не удастся войти в город незамеченными. По настоянию Хан'ди они свернули с широкой проторенной дороги на едва заметную тропку — ею, очевидно, редко пользовались. Здесь луга и пастбища долин Рамсарина уступали место Холмам Красного Камня, здесь проходила граница между равнинами кланов Валериана и богатыми полями и лесами королевства Кала.
Путешественники ехали с той скоростью, с какой только могли; быстрые, теплые ветры неумолимо наступающей весны звенели в ушах их лошадей. Чем ближе они были к Пра-Деш, тем настойчивее подгонял их Хан'ди. Он знал: если мэр не отступилась от мысли завоевать Портейн, у них осталось очень мало времени. Хан'ди не исключал также возможности, что она переменила план действий; возможно, за те два месяца, что он отсутствовал, на город обрушились новые бедствия и беззакония, и эта мысль, бешено стуча в мозгу прадешианца, заставляла его все чаще подгонять лошадь.
Габрия тоже стремилась поспеть за убегающим временем. Воспоминания об ужасном видении снова и снова всплывали в ее мозгу, будто кто-то невидимый, но неумолимый настойчиво гнал ее навстречу врагу.
Однажды в полдень, когда Нэра одолевала неровный склон одного из холмов, Габрия вновь подумала о Бранте. Она еще ни разу всерьез не задумывалась о предстоящей ей схватке.
Если удача будет сопутствовать им, они могли бы, используя хитрость, найти поверженного вождя и выманить его из города прежде, чем мэр сообразила бы, что произошло. Но Габрия не доверяла планам, где все складывалось с такой легкостью.
Магическая сила, которой обладал Брант, была не только сильнейшим оружием правительницы, но также представляла опасность для нее самой. Она наверняка держит Бранта взаперти и под надзором, как опасное животное.
Габрия вздохнула. Она чувствовала себя не готовой к борьбе. Она изучила основы колдовства под руководством Женщины болот во время поспешного курса, который продолжался всего два дня. Для упражнений и практики времени не было, если не считать поединка с лордом Медбом, да и тут свою победу Габрия относила в основном на счет удачи. С тех пор она имела возможность тренироваться лишь во время своего изгнания — теперь ей казалось, что те месяцы пролетели слишком быстро. Она все еще считала себя ученицей, в то время как другие предполагали ее способной встретиться с врагом куда более хорошо подготовленным, да еще обладающим Книгой Матры!
Она посмотрела на Этлона и Сайеда, едущих впереди. Какая досада, что она не смогла научить их даже элементарным вещам в колдовстве. Этлон имел к магии довольно сильные способности. Габрия, правда, не знала ничего об истинных возможностях Сайеда, но, судя по всему, и он смог бы стать довольно могущественным колдуном. Если бы только она была в силах стать их наставницей!
Она была поглощена этими беспокойными раздумьями, когда группа взобралась на вершину высокого холма. Внизу, по ту сторону, простиралась долина реки, служившей границей.
— Вот это Пра-Деш, — объяснил Хан'ди своим спутникам, указывая рукой в южном направлении. Город был еще далеко, но путешественники смогли различить высокие башни, белые стены и просторную гавань.
Река Серентайн текла меж лесов далеко на северо-запад. С востока она пересекала Эмнок Трелд, Багедин Трелд, три из пяти королевств, меняя форму, становясь то маленьким ручейком, то разливаясь широко и непокорно.
