член сей организации так далеко на западе. С самого момента нашей встречи он вызывал у меня тревогу; я решила попробовать применить способности к очарованию, чтобы вытянуть из него побольше сведений. Я сосредоточилась и спросила, зачем его послали в западные земли Красные Колдуны. К моему удивлению, он зло напомнил, что отказался отвечать на мои вопросы, и если я хочу сохранить жизнь, мне стоит прекратить лезть в его дела. Это был первый раз, когда мои способности к очарованию не оказали никакого действия. Нужно подождать встречи с Динахейр; тогда и посмотрим, что произойдет.
К концу следующего дня мы повстречали воительницу, облаченную в пластинчатый доспех (сказать по правде, вскорости я собиралась купить такой же). Она приветствовала нас с улыбкой: 'А, вижу искателей приключений, творящих добро в этом мире'. Глаза ее сузились, когда она заметила Эдвина. 'Как насчет покончить с выводком бормотунов?'
'Да, мы с радостью поможем тебе', — отвечала я, радуясь, что смогу посодействовать ей в благом деле.
'Прекрасно. Изготовьтесь к бою. Против бормотунов весьма действенна огненная магия, так что, если у вас есть подобные заклинания, воспользуйтесь ими'.
Чуть позже на нас напало две дюжины бормотунов. Воительница вклинилась в их ряды, каждый взмах ее меча уносил жизнь одного из монстров. Когда сражение завершилось, она сказала, что ей нужно идти. Мне жаль было расставаться с ней, ибо ее боевые навыки весьма впечатляли. Перед уходом она заметила: 'Бормотуны — чума, которую необходимо искоренить на Побережье Мечей. Возможно, мы встретимся вновь'. Перед тем, как скрыться в южном направлении, она открыла нам свое имя — Лаурель.
В этот день нам пришлось еще несколько раз сразиться с монстрами и пересечь небольшую речушку. Разбив лагерь на ночь, поутру мы продолжили путь, и вскоре достигли горного ущелья, перейти которое можно было лишь по навесному мосту. Мы миновали уже половину оного, когда на другом конце моста замаячили двое полуогров, преградив нам путь. Один заорал нам:
'Стоять! Никуда вы не пойдете! Это наш мост, и придется заплатить за то, что идите по нему!'
'Да, платите', — поддакнул второй. — '200 монет за все головы, иначе их же и лишитесь'.
'200 монет — чуток дороговато, не находите?' — отвечала я, не останавливаясь и продолжая приближаться к полуограм. — 'Я что, выгляжу так, как будто у меня есть лишние деньги?'
'Ну ладно, может, 200 монет и многовато', — согласился второй полуогр. — 'Ну платите тогда… 100 монет, что ли!'
'100 монет за все головы, иначе их же и лишитесь!' — добавил первый. — 'Хорошее предложение!'
'И все равно слишком много'. К этому времени я была уже в двух шагах от первого полуогра. — 'Может, я просто сделаю крюк на обратном пути и обойду ваш мост стороной?'
'Твоя голова такая тупая, что ты и не заметишь того, что ее лишилась!' — разозлился первый полуогр, хватаясь за оружие.
'Да!' — поддакнул его спутник. — 'Мы убьем вас, заберем вещички и золото! Тупая и есть!'
Полуогры были такими большими, что лишь один из нас мог атаковать оных, оставаясь на навесном мосту, в то время как мы с Минском, уже ступившие на каменный утес, занялись первым полуогром. Остальные, оставшиеся на мосту, по мере сил помогали нам, и вскоре полуогры пали.
Мы ступили в крепость гноллов, находящуюся за мостом. Башни, стены и здания были грубо вытесаны из камня. Я не думала, что построили крепость сами гноллы. Скорее всего, их пленники — те, которых они решили не есть; к тому же, постоянные внутренние склоки в общинах гноллах препятствуют каким бы то ни было серьезным начинаниям.
Нам противостояло несколько дюжин гноллов. К счастью, нападали они небольшими отрядами, ведь появление наше стало для них полной неожиданностью. И когда мы одержали верх над их вождем, гноллы разбежались кто куда. Мы освободили нескольких рабов-гоблинов, но в основном в подземельях крепости пребывали полусъеденные тела. Динахейр, однако, содержалась в отдельной камере. Возможно, устрашившись ее магии, а, быть может, желая принести ее в жертву какому-нибудь темному богу, они сохранили ей жизнь. Когда мы обнаружили ее, я рассказала, что поиски мы начали по просьбе Минска.
'Минск продолжает находить… престранных спутников', — дипломатично заметила Динахейр, кивнув в сторону берсерка. — 'Вы воистину смелы, если последовали за ним. Помощь ваша оказалась весьма своевременна; вы спасли меня от страшной участи'.
Эдвин заорал из-за моей спины: 'Почему ты бездействуешь?! Убей же ее!'
Несмотря на настояния мага, я не ощущала зла в Динахейр зла, посему не собиралась убивать ее лишь потому, что так приказывал Эдвин.
'Вижу, чистые мотивы не у всех из вас', — холодно процедила Динахейр, заметив алые одеяния Эдвина. — 'Полагаю, меня спасли от смерти ради того, чтобы все равно убить? Неужто цели его могут быть благородны? Осторожнее, подобных ему лучше держать на расстоянии древка копья'.
'Не слушайте россказней ведьмы!' — возражал Эдвин. — 'Мы заключили соглашение!'
'Забудьте о его безумных целях', — настаивала Динахейр. — 'Из меня получится куда лучший друг, нежели враг'.
Здесь я с ней согласилась. Действительно, она может оказаться куда более ценным союзником, нежели Эдвин. 'Наконец-то я слышу голос разума. Присоединяйся к нашему отряду, не страшись. Мне он все равно никогда не нравился'.
'Вижу, разум возобладал', — согласилась она. — 'В избытке оного, однако, Красных Колдунов нельзя упрекнуть'.
Эдвин пробормотал: 'Если они не исполнят то, что обещали, значит, соглашение наше расторгнуто!' Он обратился ко мне: 'Раз ты встала на сторону ведьмы, значит, помрешь вместе с ней! Бойся моего возвращения!'
'Я бы не спускала с него глаз', — предупредила Динахейр, хоть я и не думала, что у мага хватит смелости вернуться без союзников. — 'Подобные ему ведают лишь предательство'.
'Ведьма дурит тебе голову своей ложью!' — настаивал Эдвин, хоть становилось очевидно, что его уже никто не слушал. — 'Говорю тебе, она исполнена зла!'
'Зла по отношению к твоим начинаниям? Возможно', — допустила Динахейр, — 'однако более разумные считают по-другому'.
До Минска, наконец, дошло, что его вичларан угрожают самым откровенным образом. 'Только пальцем ее тронь и обещаю, впредь будешь ходишь до кустиков с коротеньким обрубком!'
'Тебе не защититься от моей магии, ведьма!' — в ярости вопил Эдвин.
'Защита не станет необходимостью', — запальчиво отвечала Динахейр. — 'Мое могущество не уступает твоему!'
'Ее силы — ничто, если она не желает воспользоваться ими!' — молвил Эдвин. — 'Прекратите молоть чушь и давайте покончим с ней!'
'Не подходи!' — Минск угрожающе взмахнул мечом. — 'Динахейр под моей защитой!'
'Ты не станешь ставить под сомнения мои желания, если я отправлю твою голову в дар Ортлору!' — добавила Динахейр. Бранвен, Имоен и я встали рядом с нею.
Наконец, до Эдвина дошло, что бросает он вызов всему отряду. Он ушел, и я даже не пыталась остановить его.
6. Облачные Пики
Я решила сделать крюк к югу, возвращаясь в Нашкель, и миновать Облачные Пики, ограждающие Амн с севера. В первый день нам немало пришлось карабкаться по горам и ущельям. Я расспросила Динахейр о ее прошлом, но отвечала она, тщательно подбирая слова. Она подтвердила то, что сказал мне Минск; да, она родом из Рашемена и Минск сопровождает ее на своей 'деджемме', странствии возмужания. Динахейр отметила, что на Побережье Мечей должны свершиться великие деяния, ибо так было предсказано. Она казалось весьма уверенной в себе и требовательной по отношению к спутникам. Я решила попробовать применить свои способности очарования и выяснить, зачем она явилась в сии земли. Ответ ее был
