чего опустится занавес. Кстати, передача о могиле в Талпиоте вызвала настоящую сенсацию. Каждый день мы получаем бесчисленные отклики от взволнованных христиан, а также от журналистов, которые хотят знать, как Кустодия в Святой земле[52] относится к данному вопросу.
— И что вы отвечаете?
Отец Филиппо отпил глоток вина.
— Мы говорим, что будут открывать новые могилы, в которых покоится Иешуа бен Иосиф: в конце концов, эти имена были такими же популярными во время рождения нашего Спасителя, как сейчас — Джон, Али или Антонио.
— Хорошо, если так, — ответил отец Леонардо. — Как только на экраны выйдет вторая часть, количество обращений снизится. Вот посмотришь, через неделю никто уже не будет говорить о могиле Иисуса. Ни в Талпиоте, ни в Массаде.
— Рим будет тебе благодарен, — отец Филиппо любезно поднял бокал за здоровье гостя. — Скоро тебя повысят до кардинала.
Отец Леонардо отставил бокал.
— Как только я здесь закончу, я покину Рим.
— И куда ты поедешь?
— Домой, — ответил отец Леонардо. — Наконец-то снова домой, дорогой друг.
Отец Филиппо посмотрел на часы, висевшие на стене над секретером.
— Пора выдвигаться, — сказал он и поставил бокал на стол.
Скала-крепость Массада, на западном берегу Мертвого моря…
Солнце светило неумолимо, и сухая земля отражала часть жара, так что воздух рябил. Они подъехали к горе с севера. Массада лежала перед ними — величественная скала высотой почти четыреста метров возвышалась посреди скудной каменистой пустыни. Лишь кое-где отдельно стоящие деревья тянулись вверх, к небесам — пальмы, кипарисы и разбросанные то тут, то там жалкие кустики. Крепость была построена царем Иродом Великим примерно за тридцать лет до рождения Иисуса. Долгие годы она считалась неприступной, пока не пала наконец в 73 году от Рождества Христова под натиском римских легионов под началом Флавия Сильвы и не была разрушена. Флавий Сильва долгое время держал крепость в осаде, пока однажды не приказал соорудить искусственную насыпь у низкой западной стороны крепости, так что его войска попали наконец на плоскогорье. Пятнадцати тысячам римских солдат противостояли жалкие остатки гарнизона ревнителей веры. 973 защитника: мужчины, женщины и дети, — совершили некогда коллективное самоубийство перед тем, как крепость пала, чтобы избежать римского рабства.
Когда Мошав повел машину мимо крепости, Том не мог отвести от нее взгляд. Они объехали гору и остановились на стороне, обращенной к Мертвому морю. На стоянке стояли несколько автобусов и легковых машин. Туристы с рюкзаками и альпенштоками толпились по обе стороны дороги. Рядом с маленьким зданием, в котором располагались отделы государственной безопасности и охраны крепости, был припаркован белый джип. Том внимательно осмотрелся, а Мошав повернулся к горе.
— «…Навеки устремив взгляд в воду жизни, так сидит на скале Голиаф, великан, поверженный Давидом, Давидом, царем евреев», — вспомнил Мошав слова профессора, процитировавшего часть перевода свитков.
— Воду жизни, — повторил Том. — Отсюда ее не видно.
— Поэтому нужно залезть на гору, — объяснил Мошав. — Воспользуемся канатной дорогой.
Почти три четверти часа Том и Мошав простояли в очереди, пока наконец кабина не остановилась перед ними. Во время поездки они рассматривали скалистые образования, лежавшие под их ногами. Несмотря на то что в кабину канатной дороги набилось почти сорок туристов, друзья отвоевали себе места у переднего окна.
— «… Под дворцом царя… стоит солнце жизни в зените, так что святой луч освещает… отдыхает, до конца всего сущего…», — прошептал Мошав, обернувшись, и заметил, как вода у южного берега Мертвого моря блеснула в лучах солнца.
Том схватил его за плечо и указал на тонкую, как игла, скалу, торчавшую чуть ниже плато.
— Может, это и есть Голиаф?
Мошав достал из рюкзака бинокль и устремил его на указанную точку.
— Она чуть меньше пяти метров в высоту.
— А та, на другой стороне, по-моему, высотой метра полтора.
— Давид и Голиаф, — пробормотал Мошав и обернулся. — И вода жизни на заднем плане.
— Думаю, надо подобраться поближе и исследовать этот район получше, — сказал Том, когда показались первые руины крепости на плато.
— Голубятня, — сказал Мошав. — Я знаю, что за ней находятся стены дворца Ирода.
Том указал на маленькую нишу в скале, которая шла от плато до маленького скалистого выступа метров на десять ниже высшей точки.
— Может, когда-то это была лестница?
Мошав подкрутил окуляр.
— Я уверен, мы не зря сюда приехали.
Внезапно он стал лихорадочно крутить регулировочный винт бинокля.
Том наклонился к нему.
— Что у тебя там?
Мошав подал ему бинокль.
— Тебе видна разноцветная часть скалы — там, где кончается маленькая ниша, возле обвала?
Том напряженно вгляделся в то место.
— Черт возьми, — прошипел он так, что несколько человек обернулись.
— Ты думаешь то же, что и я? — тихо спросил Мошав.
— Да, — ответил Том.
После того как кабина канатной дороги добралась до верха скалы и избавилась от груза по-летнему одетых туристов, Том и Мошав тоже вышли наружу. Сотрудники органов безопасности проводили их подозрительными взглядами, когда они отделились от остальной массы и двинулись на север.
Место, на котором находилась ниша в выступе скалы, лежало к северу от руин. Там им встретились несколько гуляющих туристов с фотоаппаратами. Том сел на одну из желтовато-коричневых скал и стал смотреть на Мертвое море. Было немного за полдень, и солнце на небе пылало еще жарче, чем прежде. Скала отдавала часть тепла, так что рубашка Тома скоро промокла от пота. Мошава, кажется, высокая температура ничуть не беспокоила. Он сидел напротив Тома и изучал брошюру, которую взял в кабине канатной дороги. Только когда туристы ушли, они приблизились к краю скалы.
— Нужно спускаться, — сказал Мошав и снял рюкзак. Возможности закрепить трос поблизости не было, так что им пришлось искать место, куда можно было бы воткнуть крюк с канатным шкивом. Пока Том искал скалу понадежнее, Мошав метр за метром разматывал канат.
— Я и не думал, что это будет настолько легко, — пробормотал Мошав. — Яара совершенно напрасно суетилась с получением разрешения на раскопки.
Том обернулся. Внезапно взгляд его упал на блестящий кусок металла.
— Иди-ка сюда! — крикнул он Мошаву.
Мошав бросил канат и подошел к Тому.
— Что?
Том указал ему на крюк с канатным шкивом, который торчал из скалы.
— Здесь уже кто-то был; вот откуда взялась эта разница в цвете скал под нами.
— Может, это просто совпадение, — возразил Мошав.
— Крючок новый, ржавчины нет, выветривания тоже, — не согласился Том. — Там внизу кто-то был, причем совсем недавно.
Мошав принес канат. Когда Том укрепил карабин в петле, Мошав огляделся. Жара загнала большую часть туристов в тенистые руины за бывшими стенами крепости. Напротив, Том и Мошав, освещенные ярким солнцем, все ближе подходили к выступу скалы. Том уже почти спустился, когда услышал мужской голос и
