– Я посмотрю, – отозвался Роган. – Поеду к Костелло и посмотрю, как там все организовано. Пока большего не обещаю.
Колам О'Мор сделал продолжительный выдох.
– Меня это вполне устраивает.
Глава 7
Гарри Морган пробудился ото сна и уставился на облезлый, весь в пятнах потолок. Если на него долго пялить глаза, то потолок почти превращался в карту Лондона. И он с чувством печали вспомнил небольшой бар на улице Дин в Сохо, который в прежние дни был его любимым местом времяпрепровождения. Вспомнил и гречанку, работавшую там. Это была такая женщина...
В горле пересохло, во рту стало противно. Он приподнялся на локте и рукой нашарил под кроватью бутылку. Она оказалась пустая, и он, отшвырнув ее, встал. Худощавый смуглый мужчина с рыжими волосами, черноглазый, с язвительно опустившимися уголками рта.
Натянув старый свитер, направился к двери. Раздался чей-то возмущенный вопль. В прихожей на Моргана наткнулся полоумный сын Костелло с открытым от ужаса ртом, за которым гнался Флетчер.
Похожий на вола Флетчер хотел было схватить мальчишку, но Морган, вытянув руку, помешал этому.
– Что такое?
– Этот мерзкий поросенок потаскал все мои сигареты! Под подушкой у меня лежали три пачки. Не осталось ни одной.
– Ты вчера проиграл мне их в споре, – напомнил Морган. – Ты так напился, что теперь ничего не помнишь.
– Рассказывай кому-нибудь другому свои сказки!
Флетчер грубо оттолкнул его в сторону и кинулся за мальчишкой, который пробежал прихожую и уже успел распахнуть дверь. Потом все произошло так быстро и суматошно, что впоследствии Флетчеру было трудно в деталях вспомнить о случившемся.
Он уже почти схватил мальца за шиворот, как вдруг плашмя свалился на замощенный булыжником двор. Захотел повернуться, но кто-то крепко прижал его ногой к земле. Флетчер чуть не задохнулся, но потом давление ослабло. Постепенно он отдышался, повернулся и увидел перед собой суровое и неумолимое лицо крупного мужчины.
Джесс Флетчер за всю свою жизнь еще никогда и ничего не пугался. Не испугался и теперь, лишь проявил естественную в таких обстоятельствах осторожность прирожденного драчуна, почувствовав такие же качества в противнике.
– Вставай! – приказал Шон Роган.
За его спиной у машины стояла Ханна Костелло, обняв мальчика за плечи, а в дверях негромко смеялся Морган.
– Трогательная сценка! – Он подошел ближе, когда Флетчер с трудом поднялся на ноги. – Я – Гарри Морган, мистер Роган. Вам придется извинить его за плохие манеры: в день его рождения мозги новорожденным не раздавались.
– Как-нибудь я заткну твою пасть грязью! – злобно огрызнулся Флетчер и, повернувшись ко всем спиной, вошел в дом.
– А где же мой дядя? – спросила Ханна.
– Он на грузовике поехал за покупками в Эмблсайд. И я очень удивлюсь, если он возвратится до закрытия трактиров.
Морган отодвинулся в сторону, насмешливо ухмыляясь, и Роган прошел мимо него к дому. Войдя в большую гостиную с полом из каменных плит, он увидел Флетчера, сидящего в кресле у окна. В одной руке тот держал бутылку, в другой стакан.
Роган не обратил на него внимания, обернулся к Ханне и Моргану, которые шли следом.
– А где же мальчик?
– Убежал в поле, – ответила она. – Теперь не возвратится дотемна. Он часто так делает.
– А где мы разместимся?
– Наверху две комнаты, одна моя, в другой спит мой дядя и Брендан.
– Мы с Джессом занимаем комнату за прихожей. – Флетчер фыркнул. – Может быть, ты хочешь выставить нас оттуда?
Роган спокойно взглянул на него.
– Когда решу так поступить, то скажу об этом.
Он прошел мимо Моргана и последовал за Ханной на кухню. Флетчер хлебнул виски и выругался.
– Великий Шон Роган – курам на смех! Просто здоровый болотный ирландец. Один удар в нужное место – и он переломится надвое.
– Почему бы тебе не сказать ему об этом самому, Джесс?
– Может быть, еще и скажу.
Морган хмыкнул.
– Предупреди меня, когда на это решишься. Мне хочется присутствовать при этом.
На кухне Роган присел на край стола и закурил сигарету. Ханна сняла плащ, повесила его за дверью.
– Яичница с ветчиной подойдет?
– Вполне, – ответил он и подошел к окну.
Ветер раскачивал старые березы, окружавшие дом, срывая с сучьев оставшиеся листья и высоко поднимая их над крышей дома, унося на поросшие вереском холмы и дальше в горы.
– Ну и местечко! Заглядывает ли кто сюда?
– Только туристы, любители бродить по полям и горам, но это случается только весной или летом. В четверти мили отсюда заканчивается дорога. Полтора столетия назад здесь добывали олово, но потом рудная жила иссякла. До сих пор сохранились следы этих шахт. Брендан может многое рассказать об этом.
– Похоже, он славный мальчуган.
Она кивнула.
– Немного запаздывает в развитии по сравнению с другими, вот и все. Дядя Педди третирует его, вот в чем беда.
– Хороша компашка, которую сколотил вокруг себя Колам.
– Что ты думаешь об этих двоих?
– Флетчер просто никудышный бродяга. Бывает, наверно, силен в драке, когда пускает в ход железные трубы или когда присваивает добычу. Морган – другое дело. У него, как я понял, хотя бы мозги в порядке.
– Не заблуждайся на этот счет, – возразила она. – Флетчера я еще могу понять. Он слишком невежественный, чтобы быть иным. Но Морган сознательно стал негодяем. За ним надо присматривать. Похоже, он больше всего любит затевать скандалы, а потом смотреть со стороны на потасовку и злорадствовать.
– Так и обжечься недолго, – заметил Роган. – Кто-нибудь должен сказать ему об этом.
Ханна поставила перед ним яичницу, масло и целую тарелку свеженарезанного хлеба; сама села за стол напротив, налила себе чашку чая, стала смотреть, как он ест.
– Ты здорово проголодался, – заметила она, когда он со вздохом отодвинул от себя пустую тарелку.
Он едва заметно улыбнулся.
– Я все съел не потому, что был очень голоден. Это получилось автоматически. Дело даже не в том, что в тюрьме кормят очень плохо, а в том, что на воле еда гораздо вкуснее.
Они закурили по сигарете, пуская дым в непринужденной тишине. По стеклам окна по-прежнему негромко барабанил дождь. Немного спустя на кухню зашел Морган, налил себе чаю, присел на край буфета.
– Как чувствует себя О'Мор?
– Он в хорошей форме, – ответил Роган.
Морган резко хохотнул.
