Поэзия Латинской Америки

Обманутые

Его зовут, как человека: Гельман.
Он — «вождь» четверки тех бандитов,
что повели меня в тюрьму.
Высокий белокурый
ариец с именем арийским,
с широкою улыбкой
веселого ребенка.
Кто б мог подумать, как печально
его занятье:
держать в застенке женщин,
и рыться в их одежде и бумагах,
и красть стихи,
мои стихи!
Но если я полна лучей и света, —
пусть в песне вырвутся они!
Но если голоса во мне звучат, —
пусть в ветре эти голоса поют!
Обманутые!
Даже над моей могилой
услышите колокола,
зовущие набатом
к свободе вас!

Э. Барреда «Цветы». 1950 г.

ПЕРУ

ХОСЕ САНТОС ЧОКАНО[234] Перевод Г. Шмакова

Сон кондора

Под небом Анд, где звезд сияют жала,
на пике горном средь немых снегов,
сидит он, повелитель облаков,
вперив глаза в закат кроваво-алый.

Его стальная грудь белей опала,
в провалах глаз — сверкание зрачков,
играют блеском боевых клинков
кривых когтей ацтекские кинжалы.

Один, как перст, глядит он хмуро ввысь,
над ним туманы тихо поднялись
и бахромой серебряной повисли,

и в них он тонет, крыльями шурша:
так тонет в море накативших мыслей
усталая и сирая душа.

Кена-индейская флейта

Нет, не сестра она лесной свирели,
баюкавшей сатиров и дриад!
Предсмертным плачем голубя звучат
ее мелодий жалобные трели.

То раня слух, то слышный еле-еле,
ее протяжный и щемящий лад
плывет над спящей пуной наугад,
немые Анды тихо колыбеля.

Роняя в ночь рыданий жемчуга,
она поет, стыдлива и строга,
и звук ее так горестен и светел,