Маша чуть прищурилась. В глазах у нее сверкнули озорные искры.
– Вы меня соблазняете?
– Ни в коем случае.
– Я вам верю. – Мария провела рукою по лбу, убирая упавшую прядку волос. – Наверное, я сейчас очень несимпатичная.
– Достоинства и недостатки вашей внешности мы обсудим завтра.
Маша покачала головой:
– Завтра вы снова станете для меня чужим человеком, Глеб. И я буду ругать себя за то, что заявилась к вам в гости и выпила ваши запасы водки и тоника.
– Ничего. Я это переживу. – Глеб внимательно вгляделся в худое, осунувшееся лицо Маши и вдруг спросил: – Что с вами случилось?
– Что со мной случилось?.. В каком смысле?
– Вы выглядите очень усталой. И несчастной.
– Правда? – Она пожала острыми плечами. – Что ж, может быть. Около четырех месяцев тому назад я попала в аварию. Расшиблась сильно. Переломы, ушибы, сотрясение мозга… Левое плечо хирурги мне слепили практически заново. Когда я вышла из реабилитационного центра, я подумала, что жизнь вернется в прежнюю колею. Но я ошиблась.
Маша отпила глоток коктейля и встряхнула стакан. Посмотрела, как колышутся в напитке кусочки льда, и продолжила:
– История вышла совершенно банальная. Я выписалась из больницы, вернулась домой. Мужа не предупредила… Хотела сделать сюрприз. Ну, и застукала в нашей супружеской постели голую бабу.
– А муж?
– Что муж?
– Где в это время был муж?
– В ванной. Нежился под душем и распевал песенку из «Севильского цирюльника». Знаете, такую… па-па-рира-ра-ра-ра…
Глеб кивнул:
– Ария Фигаро.
– Вот-вот.
– И как он все объяснил?
– Да никак не объяснял. Просто не успел. Я тут же ушла из квартиры. А дальше общалась с ним только через адвоката.
– Вы даже не дали ему шанса оправдаться?
– Не дала. Мне стало так противно… – Маша передернула плечами. – В тот момент я даже видеть его не могла.
– А потом?
– А потом все стало еще хуже. Я все время прокручивала в голове эту сцену. И чем дальше, тем больше его ненавидела.
– Ясно. – Глеб снова взялся за бутылку. – Иногда проблему можно решить простым разговором.
– Но не тогда, когда тебя предали.
Глеб смешал коктейли. Бросил в стаканы льда. Пододвинул один стакан к Маше. Она кивнула:
– Спасибо. Теперь… – Она отпила глоток и облизнула губы. – Теперь он пытается забрать у меня сына.
– А с кем сейчас живет сын?
– Он пока у бабушки. У моей мамы. Мы договорились, что будем навещать его по очереди, пока суд не закончится. На этом настояли наши адвокаты.
Она сделала еще глоток. Вздохнула.
– Я не самая лучшая мать на свете. Но я мать. И я люблю своего Митьку. И не позволю этому предателю забрать у меня сына.
– Наша судебная система обычно стоит на стороне матери, – сказал Глеб.
– Не в моем случае. – Мария вздохнула. – Я завишу от лекарств. Я психически неустойчивая. Кроме того, у меня опасная работа, которая к тому же отнимает чертову кучу времени. – Мария посмотрела на стакан, который держала в руках, усмехнулась и покачала головой: – Нет, Глеб. Для них я настоящее исчадие ада.
Внезапно Мария остановилась. С чего это она вдруг решила открыть ему душу? Кто он ей – сват, брат? Друг? Да никто. Маша усмехнулась: ну и ладно!
Она сделала еще несколько глотков и почувствовала, как водка с тоником мягко ударила ей в голову. Отлично. Чувствовала себя Маша прекрасно. Мягкое кресло, приглушенный свет, красивая музыка… И коктейль такой вкусный, и так приятно кружит голову.
– Налейте мне еще водки с тоником, – потребовала Маша. – И лимона не жалейте. Я полюбила лимон.
– Вы полюбили водку с тоником. И, кстати говоря, вы уже много выпили.
– Знаю. Но я хочу еще.
– Завтра вам будет плохо.
– Пусть. Зато сегодня мне будет хорошо. Наливайте!
Глеб поднялся с кресла.
– Нет, Маша. Вам пора спать. Я дам вам огромное полотенце и чистую футболку. А пока вы будете в ванной, я застелю вам постель.
– Эх… – иронично вздохнула Маша. – Добрые нынче пошли мужчины. Понимающие. Ладно, черт с вами, спать так спать. Сможете завтра утром довезти меня до работы? Я с похмелья боюсь садиться за руль.
– Конечно. Отвезу, куда скажете. Я за полотенцем!
И Глеб вышел из комнаты. Маша проводила его взглядом и снова вздохнула.
«Чего я хочу? – подумала она. И пожала плечами: – Если бы я только знала…»
Глава 8
1
На следующий день Мария добралась до работы только к обеду, и то с помощью Глеба. Полковнику Жуку она отзвонилась заранее, сообщила, что неважно себя чувствует, и попросила пощады. Старик со свойственной ему формальной деликатностью заверил Машу, что работа подождет. Тем более что ничего страшного ночью не произошло, Алена Логинова жива и здорова, и никто не покушался на ее жизнь.
Маша спросила, отдал ли кто-нибудь криминалистам на анализ волосы, которые она завезла в офис с вечера. Старик ответил ей, что лично распорядился передать волосы в лабораторию, более того – попросил экспертов поторопиться с заключением.
Получив столь утешительные сведения, Мария отключила телефон, рухнула головой на подушку и проспала еще полтора часа.
Когда она появилась наконец в офисе, Стас и Толя пили кофе, просматривая сводку происшествий.
Волохов был мрачен и неразговорчив и вообще – выглядел немного пришибленным и каким-то растерянным. Мария списала это на усталость после ночного дежурства. Поздоровавшись с Машей, Стас поднялся с кресла, подошел к Корсаку и сказал:
– Выйдем-ка в коридор, приятель. Надо кое-что обсудить.
– Данилов! – сурово окликнула его Маша.
– Не волнуйся, мы на пять сек.
Стас буквально вытолкнул Корсака в коридор. Закрыл за собой дверь, повернулся к журналисту и сказал, глядя ему в глаза:
– Маруся мне как сестра, приятель. И она –
– Понял, – ответил Глеб.
Данилов смерил его прохладным взглядом и сухо произнес:
– Причинишь ей боль или даже простое неудобство – будешь иметь дело со мной. Я отчетливо
