таки было? Он боролся со своим взбунтовавшимся телом. Ему не нравилась Цифа (а кому понравится холодная, злобная женщина?), но воспоминание об ударе в сердце, который нанес Акулья Наживка и Норка — Норка! — действовавшая так деловито, вызывало тошноту и головокружение. Тошнота вновь нахлынула, на этот раз она была еще сильнее, обеими руками зажал рот, скатился с кровати и помчался в гардеробную через холл. Как только он вылетел в коридор, кто-то схватил его за плечо.
— Филин? Филин!
Минцера. Он отвернул голову, прежде чем его вырвало. Она держала его, пока он бился в судорогах, вытерла ему лицо платком.
— О, мой бедный Филин!
Увидев ее сочувствие, он расплакался от страха и пережитого приступа рвоты. Плакать было легче, чем говорить. Но часть его сознания внимательно следила за всем. Он услышал быстрые шаги, а потом голос. Это был Элхар.
— Миледи не велела давать больше наркотиков, — обвиняющим тоном заявил он.
— Я клянусь, в его еде не было ничего, кроме специй.
— Кто оставался с ним наедине сегодня?
— Я, — ответила управляющая. — И Цитанек. Но Щенок не стал бы травить его.
Элхар вытащил Филина из укрывающих объятий Минцеры и оглядел его.
— Что ты принял, кто дал тебе это?
— Ничего. Никто. Мне просто плохо. — Он попытался отвернуться, но мужчина держал его крепко. — Оставьте меня в покое.
Хватка Элхара стала еще жестче. Филин зашипел от боли.
— Скажи мне, что ты знаешь о Мышке, — проскрипел телохранитель.
На лице Филина отразилось полное смятение.
— Мышка? — спросил он.
Его голова была занята Норкой и Акульей Наживкой. Видя сомнения Элхара, он решил изобразить полное непонимание.
— А кто такой Венихар Гобез-Ихав? — продолжал задавать вопросы телохранитель.
— Лорд Советник Дома Ихавов, — быстро ответил мальчик.
Филин вскрикнул, когда Элхар опять сжал его руку. Минцера предостерегающе тронула телохранителя за плечо.
— Я натаскивала его по всем Домам Советников, Элхар, — сказала она.
Элхар пристально посмотрел на Филина, но хватку ослабил. Потом, чуть улыбнувшись, взглянул через плечо Филина и будто поздоровался с кем-то.
Почувствовав неожиданный прилив надежды, филин тоже посмотрел через плечо. Но там никого не было. Он обернулся к Элхару, и телохранитель отпустил его.
— Уложи его в постель, — велел он Минцере. — И приведи кого-нибудь, чтобы все тут убрали.
— Тебе что-нибудь нужно? — спросила управляющая, подтыкая одеяла. — Может, хочешь попить воды?
Он кивнул, и она вышла из комнаты. Когда вернулась со стаканом, его глаза были закрыты. Она поставила стакан на столик и тихо удалилась. В холле стояли Миледи и Элхар. Минцера осторожно прикрыла дверь.
— Ну, — спросила Миледи.
— Он спит. Это не мог быть яд. — Она пожала плечами. — Возможно, он просто не привык к жирной пище.
Исива повернулась к Элхару.
— Ну а ты удовлетворен тем, что у него не возникло никаких ассоциаций?
Элхар пожал плечами:
— Судя по его реакции на имя вашего Щенка, а он не мог притвориться настолько, чтобы обмануть меня, он действительно не связан с этой загадочной Мышкой. Это, конечно, означает, что часть нашей информации неверна, потому что Антаг говорил, что Венихар Гобез-Ихав назвал мальчика «другом маленькой Мышки». Кто-то врет или ошибается.
В своей комнате Филин осторожно подобрался к двери и приложил ухо к замочной скважине. В чем они могли подозревать Мышку?
— Может быть, — размышляла Миледи, — Филин знает эту Мышку под каким-то другим именем.
— Это возможно, — согласился Элхар. — И я полагаю, он может и не знать всего, что связано с Мышкой. Надо понаблюдать, хотя сейчас я склонен думать, что мальчик не представляет непосредственной угрозы.
— Очень хорошо, — сказала Исива. — Но кто убил Цифу и почему? Что она делала в портовом районе?
— Я послал ее искать Мышку. Она, должно быть, нашла какой-то след, какую-то связь. Ясно ведь, что она обнаружила что-то более интересное, чем я.
— Мышка, Филин, Киса, — размышляла Исива. — Это попахивает сговором.
— Но дети всегда выдумывают истории и игры, — сказала Минцера. — Миледи, это может быть простым совпадением.
— Кроме того, — сказал Элхар, — что Филин знает Мышку.
— Я не верю в совпадения, — резко заявила Миледи. — Во всяком случае, не там, где собирается больше одного Дома Советников. Элхар, мне нужны ответы на мои вопросы, и меня не особенно волнует, как ты их добудешь. Постарайся быть осмотрительным, но если дело дойдет до убийства, я прикрою тебя.
Какой-то инстинкт предупредил Филина: он мгновенно перелетел через всю комнату, нырнул под одеяла, повернулся спиной к двери и постарался успокоить дыхание. Его слух, напряженный до крайности, уловил щелчок замка, тихие шаги, шелест шелков и запах духов: это была Миледи. Ему казалось, что она обязательно услышит, как колотится его сердце. Он перевернулся с тихим стоном. Свет от ее лампы упал ему на глаза. Он почувствовал, как предательски подрагивают веки, поэтому, пробормотав еще что-то как бы сквозь сон, открыл глаза.
Свет лампы отбрасывал причудливые тени на лицо Исивы Гитив. Сейчас она казалась такой зловещей, такой безжалостной, что Филин не смог сдержать испуганного всхлипа.
— Да, — прошептала она. — Ты должен меня бояться. Я держу твою жизнь в руках, и так будет всегда. И все же, если будешь служить мне верно, тебе будет удобно, и ты даже будешь счастлив. Но если предашь меня, то… — в ее голосе прозвучало столько угрозы, что у него по спине пробежал холодок ужаса, — тогда я сделаю так, что ты пожалеешь, что вообще родился.
Дрожащим от слез голосом Филин спросил:
— Но я даже не знаю, что вы от меня хотите. Как же я могу хорошо вам служить?
На ее губах заиграла улыбка, еще более пугающая чем недавнее выражение жестокости.
— Ты увидишь. Со временем увидишь. — С этими словами она удалилась, заперев его в темноте.
В этой давящей темноте ему явилось видение, ясное, как день: Киса с расширенными от ужаса глазами оглядывается через плечо, убегая по безлюдным, затянутым туманом улицам портового района.
— Нет, — выдохнул он.
Его охватил страх. Его преследовали видения, столь же дикие и ужасные, как кошмары после хацета. Образы были туманные, размытые, будто он смотрел сквозь серебряную сетку. Он видел горящие дома, разъяренную толпу на пристани, Элхара с торжествующим выражением лица, Арру без сознания. Арра! Он ухватился за этот образ, вспомнив, что она говорила ему об убежище от его видений. Он замедлил дыхание и сосредоточился на воспоминании о музыке. Сумасшедшая гонка видений замедлилась; он почувствовал, что набрел на этот мирный уголок, его убежище. В наступившем спокойствии без всяких видений он, наконец, заснул.
В другом крыле Дворца Арра, встряхнув головой, пришла в себя. Это было очень странно: кто-то звал ее по имени, мысленно прикоснувшись к ее разуму. Это Филин, подумала она. Но потом, вместо того чтобы заговорить с ней, он накрыл свой разум — и на мгновение ее тоже — спокойствием. Он не был отчаянно
