– Не знаю. У входа в музей стоит полицейская машина, так что придется действовать осторожно. Мы с дедом оба работаем на Тадеуша Траута, и если я вляпаюсь в историю, дедуле это может стоить работы.
– Тадеуша Траута?
Шики обеспокоенно провел рукой по наклеенной бороде, поправил на лбу очки в металлической оправе, надвинул сильнее шляпу на парик.
– Ага, – подтвердил Джимми. – Говорят, он никому ничего не прощает.
Уходил от «Пончо» Шики далеко не в радужном настроении. Рука его рефлекторно полезла в карман пощупать счастливую монетку. И только его пальцы коснулись металла, как тут же внимание отвлеклось на тявканье целой своры собак. И один из самых высоких визжащих голосов показался знакомым. Шики проследил источник звука до «шевроле субурбан», припаркованного на пятачке перед офисом ветеринара и с надписью «Щенячья ферма Каталучи» на борту. Еще одно тявканье, и у Шики сердце заколотилось. Он побежал к фургону, заглянул в окошко, приоткрытое для вентиляции. Внутри стояли ярусы клеток и контейнеров, все заперты, и в них – дюжина щенков – тявкающих и скулящих комочков шерсти – черной, коричневой, белой, желтой – и семь взрослых собак: большой пудель, далматин, два голден-ретривера, колли, ротвейлер и… крошечный йоркшир. Тот, которого Шики выиграл у заводчика в игру на пяти картах в Лексингтон-Хайате почти девять месяцев тому назад. Любимый мальчик Шики.
– Гудини! – вскрикнул Шики.
Значит, эта стерва соврала, что продала его какой-то туристке, – она его продала на щенячью ферму.
Гудини тявкал из клетки у дальней стены фургона.
Дверцы фургона были закрыты, но Шики, потянувшись рукой в окно, открыл их без труда, залез внутрь и присел к полу, оглушенный невероятным собачьим грохотом. Когда Шики наклонился к сетке Гудини, тявканье йоркшира превратилось в пиротехнический визг. Шики сложил губы трубочкой:
– Держись, друг, ты уже, считай, на свободе.
Гудини вертелся в клетке шелковым дервишем, бросался на дверь, кидал землю задними лапами.
Шики вытащил из кармана кожаный бумажник, оттуда металлическую отмычку и шильце, пригнулся к жалкому замку на клетке Гудини – и вуаля! Взяв йоркшира одной рукой, он прижал его к щеке, чтобы пес его облизал, потом сунул за пазуху комбинезона и спрыгнул на тротуар.
Он подумал было выпустить больших собак, но решил, что здесь у них хотя бы есть еда и регулярная возможность потрахаться. К тому же кто знает, когда может вернуться владелец фургона, привлеченный собачьей суматохой?
– Извините, ребята, – сказал он и поспешил прочь.
Через несколько секунд он заметил мужчину в коричневом тренировочном костюме, выходящего от ветеринара с большим пуделем на поводке. Человек этот окинул фургон критическим взглядом. Шики быстро забежал за угол и погладил скулящий у груди комок.
– Добро пожаловать домой, малыш. Многое переменилось с тех пор, как я в Вегас уезжал.
Платон Скоупс ворвался в кабинет Дакхауза:
– Моя мумия
Давно уже хмуро глядя на парковку и с каждым часом теряя надежду на появление своей пышноволосой обожательницы Марии, владычицы его сердца и паха, Дакхауз повернулся к Скоупсу и прищурился:
– Сядьте.
– Надо было нанять второго сторожа, как я вам говорил! – продолжал Скоупс. – И закрыть музей, потому что кто-то проник в лабораторию и…
Дакхауз поднял руку, призывая к молчанию.
– Держать эту мумию в вашей лаборатории – значило бы размахивать приманкой перед этими безумцами. Второго охранника мы себе позволить не можем. Равно как не можем себе позволить подобной печальной известности – она привлекает к нам совсем не тех людей, что нужно.
– Куда вы девали мою…
– За последние три дня я получил – и оставил без ответа – письма от адвокатов, представляющих две различные племенные группы коренных американцев, от судебно-медицинского эксперта графства и от шерифа.
– Вы спрятали мумию? Я думаю, в лаборатории ей было бы надежнее.
Дакхауз повел в воздухе рукой, призывая Скоупса молчать и слушать.
– Вы думаете, мы получили бы компенсацию от людей, которые на нас напали? Полиция никогда не тронет религиозной секты, если только там не жарят и не едят младенцев. Они арестовали только троих, и нет доказательств, что прямых участников. У Кларенса, – продолжал он, – сломан нос. Я не удивлюсь, если узнаю, что он уже позвонил кому-нибудь из адвокатов 1-800-L-E-T-S-U-E. Совет по вопросам компенсации работникам? Страховка? Обязательно вылезут с вопросами. Наши служащие напуганы до смерти, а посетители…
Скоупс вскочил со стула, наклонился над столом директора и заорал:
– Где моя мумия?!
Дакхауз посмотрел ему прямо в глаза, улыбнулся едва заметно и пожал плечами:
– Я ее продал.
– Вы… ЧТО?
