Бетси подняла подбородок, готовая отбить возражения:
– Потому что у меня сегодня видение было. На блинчиках.
– На блинчиках!
– Ты не издевайся, Джинджер Родджерс. Разве не так с тобой разговаривают маловеры? – Бетти подождала, пока Джинджер кивнет в знак согласия. – Это вот как было: как только я выжала сироп, тут же увидела лицо Князя – прожаренными пятнами на верхнем блинчике. – Бетси увидела, как Джинджер приподняла бровь: – Клянусь тебе! Там был его большой нос, и он улыбался, как всегда улыбается. Потом сироп разлился по всему блину, и лицо пропало. Но как только он появился, я сразу сердцем поняла, что Бог хочет оставить Князя целым и вернуть нам.
– Это радует, – сказала Джинджер – Надеюсь, что ты права.
– А вообще-то его мумия может вернуться скорее, чем ты думаешь.
Джинджер посмотрела вопросительно.
– Я слышала, как преподобный Пэтч говорил с Голиафом Джонсом. Он сказал, что Бог велел ему не валять дурака с просьбами, демонстрациями и адвокатами, а взять то, что ему принадлежит.
Рита Рей шмякнула сотовый телефон о стойку.
– Я этого директора с сахаром умасливала вернуть моего дорогого усопшего супруга. Так он трубку вешает… ты меня слышишь?
– Да-да, – пропыхтел Орландо, отжимаясь на кухонном полу.
– А если верить тебе, верить газетам, кто его опознал? Я? Его законная жена, прожившая с этой скотиной двенадцать долгих месяцев? Нет – малолетняя писюха, с которой он крутил шашни – вот кто!
– Джинджер не малолетняя, – сказал Орландо. – Ей не меньше двадцати пяти.
Сотовый телефон попал ему в ребра.
Орландо улегся набок, почесал ребра и, увидев свою
– Ах, люблю, когда ты сердишься. Иди ко мне.
– К тебе, хрена с два. Ты слышал, что я сказала? Они отказываются мне его отдать. Нет Шики – нет страховки.
Рука Орландо ушла от паха вверх, когда он пожал плечами, разведя ладони.
– Не надо волноваться. Мы его заберем. Для того ведь и существует
Орландо снова стал отниматься.
– Ага. Много проблем. Много.
Рита Рей скривила губы в хитрой усмешке.
– А знаешь, может, и нет. Есть у меня план. Прежде всего надо подать заявление о пропаже человека.
– Послушайте, ребята, – прокашлялся Траут. – Что, если получится так: Молот вламывается в музей добыть тело Дуна и привезти мне, как обещал… а там никого нету?
– Деда, отчего с этими красивыми всегда какая-нибудь лажа?
– Вроде бы она хорошая девушка.
– Ее бойфренды шли вереницей, а у меня нет времени на игры.
– Ты ее испугался.
– Да нет… это… это как с ее подругой, которую я домой подвез. Они от тебя чего-то хотят, и пойди пойми чего. Мне сейчас меньше всего нужны осложнения по женской линии, когда мой предок лежит на секционном столе и его вот-вот разрежут.
– А почему ты не подключишь к этому делу чероки? Они бы…
– …захотели забрать его себе. Это мой предок, и я его похороню на нашей земле. А единственный способ это сделать…
– Сынок… – Дедуля встал с качалки, положил руку на плечо Джимми. – Прошу тебя, не делай ничего такого, о чем потом пожалеешь.
– Ну нет, – ответил Джимми. – Не пожалею. Об этом ты не беспокойся.
34
Шики Дун извивался от жара. И жалящего света. Тела он не ощущал, но острый приступ страха сообщил ему, что он в аду.
Он изо всех сил зажмурился, чтобы это все пропало. Но свет и жар остались.
Поле ощущений слегка потемнело. Что-то склонилось над ним, закрывая свет. Он хотел взмолиться,
