машине? Сколько там весит мумия? Двадцать семь фунтов? Столько он унесет. Бросить ее в багажник и смыться, пока здесь не спохватились. Хотя, вздохнул Мори, он далеко уже не спринтер. Да и рискованно нести мумию у всех на виду. Прикрыть ее курткой? Может быть, она в ящике – но тот-то уже должен быть тяжелым. «Эх, дер алтер кокер, – подумал о себе Мори недовольно. – Чемодан уже не могу донести от «линкольна» до номера в мотеле без чужой помощи. Что мне толку вытащить Дуна, если я не смогу…»
– Эй, старик!
Мори резко обернулся на громкий голос, чуть не споткнувшись. Уже на него вышли? Он увидел какого-то мальчишку в черной кожаной куртке, который махал ему с капота автомобиля. Еще один, здоровенный, в распираемой мускулами рубашке, сидел с ним рядом. Так это ж знаете кто? Те ребята вчерашние, из «Пончо». И улыбаются во весь рот.
Мори помахал в ответ, и мысли его понеслись вскачь. Может быть, все же Судьбы ему улыбаются. Если нужна помощь, так…
Он неспешно пошел к ним:
– Привет, друзья! Что привело вас к музею в такой чудесный день?
– Да просто болтаемся без дела, – ответил тощий.
– Каждому свое, как я всегда говорил. А не хотите еще чуть-чуть здесь поболтаться?
Они переглянулись, пожали плечами:
– Можно.
– Понимаете, друзья, я ученый, и у меня тут дело к людям, которые там работают. – Он показал на здание. – Мне тут может понадобиться маленькая помощь, один большой пакет. Вы как насчет по двадцать пять баксов каждому, чтобы помочь его перетащить?
– Запросто.
– Без проблем.
Мори вытащил из кошелька две десятки и пятерку, протянул их тощему парню хищного вида, с бритой головой и прозрачной бороденкой.
– Остальное потом. Я свою машину поставлю позади здания, повидаюсь с теми людьми и выйду через заднюю дверь… через полчаса где-то, вас устроит? Сунете пакет в мой багажник и станете, ребята, на пятьдесят «вашингтонов» богаче.
– Отлично.
Мори поставил свой таун-кар в сорока футах от двери, помахал ребятам и вернулся к главному входу.
– «Нейшнл джеографик»? Грант, говорите? И сюда приедет доктор Финкельштейн? Сегодня?
Директор Дакхауз радостно потер руки.
Платон Скоупс нервозно переминался с ноги на ногу:
– Должен быть здесь с минуты на минуту.
– Мы его угостим завтраком.
– Сэр, сегодня опять венские сосиски.
– Нет-нет, не
– Сэр, доктор Финкельштейн – ученый. Я думаю, он поймет трудности передового знания перед лицом невежества и предрассудков.
– Вы Флору предупредили, чтобы она его ждала? Я снял табличку «Вклады приветствуются». На весть об этой вашей мумии посетители налетели как мухи, так что я велел ей начать взимать плату за вход. Надеюсь только, у нее ума хватит не взять с Финкельштейна. Как вы думаете, не стоит ли пока закрыть Зал Крючков для посетителей? Не хочется, чтобы он слышал замечания этих молодых кретинов, которые ищут пиратов, крокодилов или фей.
– Сэр, его интересует только мумия.
– Понятно, хотя мы должны ясно указать, что наше главное дело…
Зазвонил телефон.
Скоупс снял трубку, послушал, кивнул.
– Скажите ему, Флора, что я прямо сейчас буду. И смотрите, не вздумайте брать с него пла… Да? – Он посмотрел на нахмуренного Дакхауза и сказал в телефон: – Верните немедленно. Да, все полтора доллара. И подружелюбнее будьте. Это очень важный посетитель. – Дакхаузу: – Я пойду его встречу.
– Вместе пойдем.
Персик, зажав в кулаке половину сосиски, с капающей с пальцев горчицей вылетел из дверей здания. Младший и Ящик спрыгнули с капота, небрежно облокотились на борт. Но запыхавшийся Персик им выпалил:
– Он тут… внутри… Молот. Я его видел, вот как вас сейчас, близко.
– Свистишь! – не поверил Младший. – Как он выглядит?
– Как твой старик говорил: торчит, как третья сиська. Этакий латинос в фиолетовых штанах, и рубашка на нем розовая, болтается. Спорить могу, настоящий шелк. Золотых цепей немерено. Сандалии на босу ногу, и вроде как пушка под рубашкой выпирает. У него усишки тощие, темные волосы напомаженные. Загар темный. Тонну духов на себя вылил. Не такой верзила, как мы думали, но точно из тех, кто вывозит людей
