последние пять пробежек мне пришлось вкладывать энергичные усилия, и это меня немало обеспокоило. Я бежал стиснув зубы и по-настоящему выкладывался. Перед Токио я пробежал всю серию 20 по 220 сильно и энергично. Сейчас во время бега непрекращающаяся боль в левой ноге хотя и была крайне острой, все же не заставила меня прекратить тренировку. Я отталкивался левой ногой так же сильно, как и правой, хотя и тревожился, не причинит ли мне это не приятностей в будущем.
В остаток недели я продолжал выполнять разнообразные скоростные упражнения, надеясь к первым большим соревнованиям в Лос-Анджелесе войти в форму. Это должна была подтвердить прикидка на полмили, которую я планировал провести в Гавайях, по дороге в Соединенные Штаты. В конце концов, рассуждал я, в Истере я уже пробежал милю на траве за четыре минуты, поэтому пик спортивной формы не так уж далеко.
Я забыл сказать, что кроме моего несколько вялого подхода к тренировке было и другое осложнение.
Начиная с января я был занят покупкой дома для нас с Салли. Скоро этой проблеме пришлось уделять столько времени, что я не мог без помех готовиться к предстоящему турне. Неоднократно мы хотели бросить это дело, но всякий раз, прочитав очередное объявление о продаже дома, снова впадали в искушение.
Наконец узнав из одного объявления, что владелец идет на неслыханные уступки, я решил прогуляться в последний раз, и, само собой разумеется, дом был куплен. Теперь, прежде чем переехать в новый дом, нужно было продать наш старый в порту Шевалье, купить новые и упаковать старые вещи. От всего этого я избавился лишь перед самым отлетом в Америку.
Победный бросок
Мы вылетели из Окленда с Артуром 29 мая, и на аэродроме в Гавайях нас встретил как всегда приветливый Генри Ямасаки и отвез в отель в Хилтон Гэвейен-Виллидж. Мы прибыли туда в половине одиннадцатого утра и затем отправились поплавать в океане. После этого был ленч, и с двух до пяти мы спали. Вечером мы провели легкую тренировку.
Мы бегали трусцой вокруг Форт де Расс, и не прошло и четверти часа, как в поле зрения появился бегун в шортах. Когда он приблизился, мы с удивлением обнаружили, что это Боб Шюль. Что ему надо на Гавайях? Вскоре выяснилось, что он приехал сюда, чтобы соревноваться со мной в разминочной прикидке. Мы договорились, что Шюль и его жена Шэрон пообедают вместе с нами — после второго купания в этот день, — и благодаря дружеским отношениям, которые Шюль завязал с помощником управляющего отелем, молодым Джоном Фукида, нам предоставили один из лучших столиков в знаменитом зале отеля Тэйпа- Рум.
На следующий день Шюль разбудил нас в половине седьмого, и мы вместе двинулись в Капиолани- парк на 55-минутную пробежку. С некоторым удивлением я за метил, что Артур не так хорош на пробежках, как обычно. Мы иногда забывали, что ему уже 48 лет. После полудня я провел хорошую тренировку на гаревой дорожке в Пьюкехоу Александр-Филд. Мои ноги были несколько «забиты», и навыки Артура в массаже были весьма кстати, хотя он массирует несколько грубо.
Генри Ямасаки организовал соревнования в понедельник, вызвав с материка Джима Грелле для участия на миле и поставив Боба Шюля против меня на полмили. Утром я час побегал трусцой и выкупался в океане, хотя день был хмурый и беспрерывно лил дождь. Перед началом соревнований, однако, погода прояснилась, и стадион заполнила многочисленная толпа зрителей. Среди них была большая группа моих сторонников. Я об этом узнал, когда они заревели, ободряя меня на последнем вираже. Оказалось, это были новозеландские зеленщики из Фо-сквер.
Я приехал на стадион как раз, чтобы увидеть соло Грелле за 4.03,0. Результат казался непостижимым, если учесть состояние дорожки. В своем забеге на полмили я рассчитывал показать около 1.50,0 и начал, как мне показалось, довольно быстро. Однако пробегая мимо секундометристов на первом круге, я услышал: «Пятьдесят шесть, пятьдесят семь…». Никакого вдохновения не было. Я замедлил бег на вираже, и за 220 ярдов до финиша Шюль вышел вперед и увеличил темп. Я озабоченно преследовал его, настигнув лишь у самого финиша, и выиграл с небольшим преимуществом, показав 1.53,8.
Остаток дня принес мне гораздо большее удовлетворение, потому что мы встретили старых друзей, Стэна Хэтти с женой, и они взяли нас с Артуром в главное отделение Аутриггер каноэ-клуба, которое теперь помещалось в прекрасном месте вблизи Дайамонд-Хед. В пляжных костюмах мы пили пиво на солнце, перемежая это занятие разговорами о серфинге и каноэ. Потом мы в клубной сауне за полчаса выпарили все, что поглотили.
Оттуда мы направились в дом Хэтти, из которого открывался захватывающий дыхание вид на Гонолулу. Не в первый раз я почувствовал, что мужчине нужно приехать с женщиной, чтобы по-настоящему оценить Гонолулу. И, разумеется, наоборот.
Во вторник погода была облачной и моросил дождь. Тем не менее, прежде чем упаковаться, мы провели почти часовую пробежку. Мы вылетели в Соединенные Штаты в 7.45 утра. Во время полета я познакомился с последним нововведением летного сервиса. В салоне под вешалками были вмонтированы телевизионные экраны, снабженные наушниками (гарантированно стерилизованными) и кнопочным управлением. Это позволяло индивидуально выбирать программу телевидения или одну из девяти радиопрограмм, по которым велись самые разнообразные передачи, начиная от трансляции популярной и классической музыки и кончая беседами для женщин и сводками для путешествующих бизнесменов. Было очень приятно дремать под музыку.
Мое состязание в Лос-Анджелесе было назначено на 4 июня, и когда 2 июня мы прибыли на место, реклама предстоящих соревнований достигла своего апогея. Нас вместе с другими спортсменами-гостями снимали по пяти телевизионным каналам сразу. Операторы установили свои камеры перед самым входом в ресторан, и мы по очереди переходили от одного репортера к другому. Прохожие то и дело наталкивались на нас и часто оказывались между интервьюером и его очередной жертвой.
4 июня я отправился на соревнование, чувствуя сильную нервозность — состояние обычное для меня перед стартом, когда я не уверен в своей форме. Мне предстояло бежать вместе с юным Джимом Райаном, Грелле и Йозефом Одложилом. Из этих главных моих противников самым серьезным казался Райан, который обыграл Грелле и Йозефа в Модесто две недели назад. Боб Шюль тоже участвовал в забеге и выглядел весьма самоуверенным. Он даже перед стартом сказал Рону Кларку, что чувствует себя способным справиться со мной. Не сомневаюсь, что это заявление было вызвано его выступлением против меня на Гавайях.
Готовясь к предстоящей миле, впервые в жизни я не столь сосредоточенно проводил разминку, чтобы как следует посмотреть другое состязание. Это был забег Кларка на три мили, в котором Невилл Скотт бежал, что бы поддерживать для Рона быстрый темп, насколько его хватит. Это был фантастический бег, и Рон показал на финише 13.00,4. Наблюдая, как бежит Кларк, я испытывал странное чувство, что мое соревнование не идет ни в какое сравнение с этим блестящим выступлением, и заметил Шюлю, что был увлечен зрелищем длительного бега.
Как прошла моя миля? Вот время на промежуточных отрезках. Первые 440 ярдов — 58 секунд, 880 — 1.59,0, 3/4 мили — 3.01,0, окончательный результат — 3.56,8. Я почувствовал себя уставшим на втором круге, и третий круг, мне казалось, я пробежал быстрее, чем это было на самом деле. Затем, хотя я и предполагал в этом забеге отсиживаться, я оказался рядом с лидером Кэри Вейзигером. За 300 ярдов до финиша, когда я обычно вкладываю в свой бег дополнительные резервы, я почувствовал, что начинаю слабеть. В этот момент я быстро прикинул, что Райан, Грелле и Одложил показали в Модесто 3.58,0 и это мне будет на руку, если сейчас я сделаю вызов. Я перешел на спринт.
Перед входом в последний вираж я понял, что до конца спринт не доведу. Мгновенно заново оценив положение, решил сбавить на вираже, подождать, пока меня не настигнут, а затем снова увеличить скорость, если останутся силы.
