проходила между загонами, неся в каждой руке по ведру. Вдруг дверь позади нее распахнулась и в проеме показалась невысокая темная фигура с длинным прутом в руках, на конце которого горел крохотный огонек и…
— Берегись! Сзади! — завопил Ваймс.
Сибилла уставилась на него, повернулась назад, выронила ведра и что-то закричала.
Из прута вырвался язык пламени. Он ударил Сибиллу в грудь, расплескался по загонам и внезапно погас. Гном посмотрел вниз и начал отчаянно пинать шланг.
Столб пламени, в который превратилась леди Сибилла, произнес властным тоном, не терпящим неповиновения — Сэм, ложись. Немедленно!
Сибилла упала на песочный пол, а по всей линии загонов драконы вытянули свои головы на длинных шеях.
Их ноздри вспыхивали, втягивая внутрь воздух.
Им кинули вызов. Их оскорбили. И они только что поужинали.
— Хорошие мальчики, — сказала Сибилла, лежа на полу.
Двадцать шесть огненных струй ответили на вызов. Ваймс, лежащий на полу и прикрывающий собой сына, почувствовал, как волосы на его шее завернулись от жара.
Пламя было не красным гномским огнем, а таким, которое мог произвести только драконий желудок. Оно было практически невидимым. Похоже, что одна из струй попала на оружие гнома потому, что раздался взрыв и что-то вылетело через крышу. Драконий питомник строился по принципу мастерской фейерверков: стены были очень толстыми, а крыша очень тонкая, чтобы обеспечить скорейшее попадание на небеса.
Когда все затихло, кроме возбужденного икания, Ваймс рискнул поднять голову. Сибилла немного неуклюже вставала на ноги, ей мешали защитные одежды, которые носили все заводчики драконов.[16]
Железная дверь в дальнем конце загона светилась от жара вокруг черного силуэта гнома. Перед ней стояла пара железных ботинок в лужице расплавленного песка, остывающих от температуры белого каления.
Металл потрескивал.
Леди Сибилла вытянула руку в толстой перчатке, потрогала след, оставленный горящей нефтью на ее кожаном фартуке и сняла свой шлем. Он со стуком упал на песок.
— О, Сэм… — тихо сказала она.
— Как ты? С Сэмми все в порядке. Нам надо выбираться отсюда!
— О, Сэм…
— Сибилла, забери его! — медленно и четко, стараясь пробиться сквозь шок, проговорил Ваймс, — гном мог быть не один!
Леди Сибилла сфокусировала свой взгляд. — Дай мне его, — приказала она — А ты возьми Раджу!
Ваймс посмотрел в указанном направлении. Молодой дракон с болтающимися ушами и чуть немного деланным выражением хорошего настроения, моргнул. Это была порода Золотой Вутер, дракон с таким сильным пламенем, что грабители даже применяли его для вырезания замков банковского сейфа.
Ваймс с осторожностью поднял его.
— Накорми его углем! — скомандовала Сибилла.
Это у нее в крови, сказал себе Ваймс, вкладывая антрацит в жаждущую глотку Раджы. Женщины в роду Сибиллы героически прикрывали спины своих мужей в осажденных посольствах на краю земли; производили на свет потомство, сидя на верблюдах или в тени отдыхающего слона; угощали друг друга шоколадом, пока тролли разрушали здание или просто сидели дома и ухаживали за теми немногочисленными сыновьями и мужьями, кому удалось вернуться домой с бесконечных войнушек. В результате появилась разновидность женщин, которые превращались в кремень под зовом долга.
Раджа срыгнул и Ваймс вздрогнул.
— Это был гном, да? — спросила Сибилла, укачивая Сэмми. — Один из тех, забурившихся?
— Да.
— Почему они пытались убить меня?
Если вас пытаются убить, значит вы близки к тому, чтобы узнать истину. Ваймс жил по этому правилу. Но что они хотели… Даже такой безжалостный убийца, как Хризопраз, не стал бы пытаться делать подобное. Это было безумие… Они будут гореть. Они будут гореть.
— Они испугались, что я кое-что найду, — ответил Ваймс. — Думаю, что дела их пошли прахом и они решили остановить меня.
Неужели они настолько глупы? Мертвая жена, мертвый ребенок? Могли ли они подумать, что это хоть на миг остановит меня? Когда я их схвачу, а я это сделаю, то надеюсь будет кому сдерживать меня. Они сгорят за свои дела.
— Ох, Сэм… — пробормотала Сибилла, на миг теряя маску хладнокровия.
— Прости меня, я не ожидал такого, — сказал Ваймс. Он отпустил дракона и заботливо, почти благоговейно поддержал ее. Ярость была так велика, что он чувствовал, что способен выпустить шипы или защелкать надкрыльями.
Голова заболела снова, как будто над глазами пригвоздили кусок свинца.
— Что же случилось со всем этим, ну знаешь, хэй-хо, хэй-хо и жалостью к заблудившимся сироткам в лесу, Сэм? — прошептала Сибилла.
— Вилликинс в доме, — ответил он — вместе с Чистюлей.
— Так пойдем и найдем их, — сказала Сибилла, улыбаясь несколько отстраненно. — Хотела бы я, чтобы ты не брал работу на дом, Сэм.
— На этот раз она сама последовала за мной, — мрачно ответил Ваймс, — но я намереваюсь покончить с этим, уж поверь.
Он буду го… Нет! Их буду гнать до самого логова и вытащат наружу, чтобы представить перед лицом правосудия. Если только (о, ради бога!) они не станут сопротивляться аресту…
Чистюля стояла в холле рядом с Вилликинсом. Она неуверенно держала в руках трофейный клатчский меч. Вооружение дворецкого пополнилось парой тесаков для мяса, которыми он поигрывал с устрашающей опытностью.
— Боги мои! Да вы весь в крови! — воскликнула Сибилла.
— Да, ваша Милость, — вежливо ответил Вилликинс. — Для вашего спокойствия могу сказать, что кровь, на самом деле, не моя.
— В питомнике был гном, — сказал Ваймс. — Никаких признаков других гномов?
— Нет, сэр. У тех, кто проник в подвал был с собой аппарат для изрыгания огня, сэр.
— У гнома в питомнике тоже, — ответил Ваймс, прибавив — что, впрочем, не пошло ему на пользу.
— В самом деле, сэр? Я ознакомился с методами использования аппарата, сэр, и проверил правильно ли я все понял, направив огонь в туннель, из которого они прибыли, и удерживая его, пока горючая жидкость вся не выгорела. Исключительно на тот случай, если там еще кто был. И, как я подозреваю, это и послужило причиной того, что кустарник возле дома номер 5 загорелся.
Ваймсу не довелось встретиться с Вилликинсом в молодости. У Шумных Парней с Кокбильской было соглашение с Поддельно-Самогонной улицей, позволяющее им не отвлекаться на фланги, полностью концентрируясь на борьбе с бандой Мертвой Мартышки со Свинарного Холма. И он был рад, что ему не пришлось схватиться с юным Вилликинсом.
— Должно быть они вылезли за воздухом в том месте, — сказал он — Джефферсоны в отпуске.
— Что же, назвался груздем — полезай в кузов, — глубокомысленно заявила Сибилла. — И что теперь, Сэм?
— Мы проведем ночь в Псевдополис-Ярде, — ответил Ваймс. — Не спорь.
— Овнецы никогда ни от чего не убегали, — заявила Сибилла.
— Ваймсы всегда удирали так, что пятки сверкали, — парировал Ваймс, слишком дипломатичный, чтобы упомянуть о вышеупомянутых Овнецах, возвращающихся домой в виде отдельных частей. — И это означает, что ты будешь драться там, где ты этого хочешь. Мы возьмем карету и все вместе отправимся в
