— То есть, вы хотите сказать, что люди могут приходить и смотреть на картины, а картины, в свою очередь, могут давать на себя глядеть?
— Примерно так, — ответил попечитель. Он немного подумал и, почувствовав, что этого не достаточно, добавил. — Но динамичеуски.
— Вы имеете в виду, что картины заставляют людей двигаться, сэр? — спросил Моркоу.
— Да! — с огромным облегчением сказал сэр Рейнольд. — Отлично! Воут что собственно и происходит! И Плут долгие годы был у нас в публичном обозрении. Мы даже стремянку поуставили, на случай, если люди захоутят исследовать горы. Бывает, что люди приходят с навязчивыми идеями, например, что один из воинов указывает на едва заметную пещеру или что-нибудь подобное. Честноу, если бы там был какой секрет, я бы его уже нашел. Нет никакого смысла красть!
— Если только кто-то не нашел секрет и не хочет, чтобы кто-нибудь еще его нашел, — сказал Ваймс.
— Но это скорее всего произошло бы случайно, не так ли, командор? С картиной ничего такого не произошло в последнее время. Мистер Плут не объявился и не дорисовал еще одну гору! И, как бы неприятно не было мне это говорить, но достаточно было просто уничтожить картину.
Ваймс обошел вокруг стола. Все кусочки, думал он, я несомненно собрал все кусочки.
Начнем с той легенды о гноме, который объявился спустя несколько недель после битвы, еле живой и бормочущий о сокровище.
Хорошо, это сокровище могло было быть тем Кубом, подумал Ваймс. Гном выжил в битве, спрятавшись где-то и нашел эту штуку и она была важной. Он должен был спрятать ее куда-нибудь в безопасное место…. нет, скорее всего он должен был дать ее прослушать всем остальным. И конечно, он не мог забрать ее с собой, потому что там вполне могли встретиться тролли, бродящие по окрестностям в настроениях сначала треснуть дубинкой и лишь потом озаботиться вопросами. Ему нужны были телохранители.
Он добрался до людей, но по дороге в то место, где он спрятал куб, он умер.
Прошло две тысячи лет. Мог ли Куб сохраниться все это время? Черт возьми, они всплывают в кипящей лаве!
Итак, Куб лежал где-то там. Методия Плут пришел в поисках… живописного места или чего-то еще, он поглядел под ноги и вот он? Мне придется принять это на веру, потому что он действительно нашел Куб и заставил его разговаривать, черт знает как. Но он не смог его выключить. Он бросил Куб в колодец и гномы нашли его. Они прослушали Куб, но возненавидели то, что услышали. Они настолько сильно возненавидели это, что Мясодробилка приказал убить четырех шахтеров, случайно услышавших Куб. Итак, зачем им была нужна картина? На ней нарисовано то, о чем говорит Куб? Показывает место, где он лежал? Если вы заполучили куб в свои руки, разве этого не достаточно?
Он осознал, что сэр Рейнольд разговаривает с Моркоу…
— …как сказал вашему сержанту Колону, на картине изображено место, удаленное на несколько миль оут тоуго, где на самом деле происходила битва. Это соувершенно не та часть Кумской Долины! Этоу почти единственное, с чем согласны обе стороны!
— Так почему же он расположился там? — спросил Ваймс, уставясь на стол, словно надеясь извлечь из него подсказку одной только силой воли.
— Кто знает? Это ведь все Кумская Долина. Она занимает почти две с половиной сотни квадратных миль. Скорее всего, он просто пошел туда, где был наиболее впечатляющий вид.
— Как насчет чая? — спросила Сибилла, стоя в дверях. — Я чувствую себя немного не у дел, вот и поставила чайник. Тебе не мешало бы отдохнуть, Сэм.
На лице Сэма Ваймса появилась паника, вот опять важное лицо застуканное в домашней обстановке.
— Ох, леди Сибилла, они унесли Плута! — сказал сэр Рейнольд. — Я знаю, он принадлежал вашей семье!
— Мой дедушка любил говорить, что это какое-то чертово недоразумение, — ответила Сибилла. — Обычно он позволял мне раскладывать полотно на полу в бальном зале. Я любила давать имена каждому гному. Мы с дедушкой искали секрет, потому что он говорил, что в Долине было спрятано сокровище и картина показывала его местонахождение. Конечно, мы так ничего и не нашли, но мне было чем заняться в дождливые дни.
— Ох, картина не является шедевром, — сказал сэр Рейнольд. — И художник был совершенно безумен. Но каким-то образом, картина говорит со зрителями.
— Хотел бы я, чтобы она сказала что-нибудь и мне, — пробормотал Ваймс. — Дорогая, тебе нет необходимости заваривать чай. Один из полицейских…
— Не говори ерунды! Наш долг быть гостеприимными, — ответила Сибилла.
— Конечно, были попытки сделать копии, — продолжал попечитель, принимая чашку чая. — Оу, боуже, оуни были ужасны! Разве моужно скопировать картину в пятьдесят футов длиной и десять футов высотой хоть с какой-нибудь точностью…
— Можно, если положить ее на пол в бальном зале и заказать пантограф, — сказала Сибилла, разливая чай. — Этот чайник просто позорище, Сэм. Хуже, чем мусорное ведро. Неужели его никто не чистит?
Она посмотрела на их лица. — Я сказала что-то не то? — сказала она.
— Вы сделали копию Плута? — спросил сэр Рейнольд.
— О, да. Скопировала полностью, в масштабе один к пяти, — ответила Сибилла. — Мне было тогда четырнадцать. Это был мой школьный проект. Понимаете, мы изучали гномскую историю и, поскольку у нас была эта картина, глупо было бы этим не воспользоваться. Вы ведь знаете, что такое пантограф? С его помощью можно легко сделать большую или маленькую копию картины, используя геометрию, деревянные линейки и острый карандаш. На самом деле, я сначала сделала пять больших панелей площадью десять на десять футов в полный размер картины, чтобы наверняка принести все детали. А потом уже уменьшенную копию один-к-пяти, чтобы выставить ее так, как этого хотел несчастный мистер Плут. Мисс Аморалка поставила мне отлично. Она вела у нас математику и знаете, втыкала в пучок волос пару компасов и линейку. Она любила говорить, что девушка, которая умеет пользоваться угольником и транспортиром, далеко пойдет в жизни.
— Как обидно, что у вас больше нет этой копии! — сказал сэр Рейнольд.
— С чего вы это взяли, сэр Рейнольд? — ответила Сибилла. — Я уверена, что она где-то лежит. Когда-то она висела у меня в комнате. Дайте подумать… Забрали ли мы ее с собой при переезде? Я уверена… — Она встрепенулась. — Да, Сэм, ты когда-нибудь бывал здесь на чердаке?
— Нет! — сказал Ваймс.
— Значит, пришло время побывать.
— Никогда раньше не бывала на Девичниках, — говорила Шельма, когда они неуверенно брели по ночному городу. — То, что произошло в конце, всегда происходит?
— Что именно? — спросила Салли.
— Что бар загорелся.
— Обычно нет, — ответила Ангва.
— Никогда раньше не видела, чтобы мужчины дрались за женщину, — продолжала Шельма.
— Хех, это было что-то, а? — сказала Салли. Они проводили Смуглянку до дома. Смуглянка пребывала в довольно задумчивом настроении.
— И все, что она делала, это улыбалась мужчинам, — говорила Шельма.
— Да, — ответила Ангва. Она старалась сосредоточиться на ходьбе.
— Все же немного обидно за Шнобби, если она позволит таким мыслям завладеть ею, — продолжала говорить Шельма.
Спаси меня боже, от словоохотливых впивух… выпивух… выпивох, думала Ангва. Вслух она сказала — Да, но что насчет мисс Пушрам? Она несколько лет швыряла в Шнобби довольно дорогие сорта рыбы.
— Мы выступаем в защиту уродливой части прекрасной половины, — громко заявила Салли. — Туфли, мужчины, гробы… никогда не бери первое попавшееся.
