Тор насмешливо.
И что теперь, не скажет? Вот зараза, так и норовит увести разговор, чтобы не ответить даже на самый простой вопрос. Ладно, попробуем другой способ. Глазки жалобные сделать и ресницами похлопать.
— Ну, тебе что, жалко? Знаешь, как тяжело, когда даже поговорить не с кем? У тебя-то есть человек, который тебя понимает.
— Оставайся здесь, будешь говорить со мной.
— Ага, а сам своего… друга бросил бы?
Дракон посмотрел на меня скептически.
— Полагаю, ты и так могла бы догадаться, некоторые открытия приятней делать самостоятельно. Но коли настаиваешь, расскажу.
— Внимаю вашей мудрости, мастер Йодо, — в ответ неприкрытое удивление. — Все, молчу-молчу. Рассказывай.
— Ритуал, который проводится для того, чтобы дракон стал фамильяром человека, создает ментальную связь между двумя, настраивая ее на одну волну. Я об этом упоминал раньше? Ну, не важно, выслушаешь еще раз, если упоминал. Именно за счет нее драконы делятся особыми способностями с человеком, дракону же дается возможность понимать чужой язык, любой, который известен человеку.
— Я это знаю! А разговаривать-то как?
Тор недовольно поморщился.
— Не перебивай.
— Прости. Молчу.
— Связь со временем укрепляется, но это, впрочем, зависит не только от времени, но и от того, насколько эти двое совместимы характером и ментально.
— А совместимость эта возможна не всегда?
— Разумеется, нет, ты ж не думаешь, что все настолько одинаковые, чтобы легко находят общий язык? Здешние малыши просто не способны сравниться своим разумом с человеком, чтобы достичь такой глубины ментальной связи. Ну, а из Заповедника… не все они в прежней жизни были людьми.
— Что получается, если у нас с Ингельдом есть эта совместимость, мы сможем разговаривать (мысленно, я ведь правильно поняла?), а если нет, то этого уже никак не добиться?
— И мысленно, к тому же твой друг научится понимать драконий язык, примерно так, как ты научилась понимать незнакомый человеческий. Впрочем, только в том случае, если он действительно станет другом. Вам придется старательно налаживать отношения, любые достаточно сильные отрицательные эмоции по отношению друг к другу ослабляют ментальную связь. Вплоть до полного разрыва.
— Слушай, Тор, а кем ты был до того, как стал драконом?
— Да я уже и не помню, — он пружинисто поднялся на лапы, с хлопком сложив крылья. — Завтракать пора.
Опять ушел от ответа. Ох, чувствую, это будет такой же долгий и занимательный день, как вчера.
Следующий день у советника выдался хлопотным, в первую очередь надо было что-то решать с Трагатом и Кэт. Забрать ее как можно быстрей, или же наоборот затянуть, как думалось вчера? Неясно пока, что более выгодно сейчас, и каким образом повлияют на ситуацию принесенные Асмундом новости. В конечном итоге решил действовать по ситуации. Однако самолично мчаться на встречу с главой гильдии убийц было несолидно, да и бесполезно. Трагат никогда не соглашался на такие вот внезапные личные встречи. А значит, в первую очередь послать гонца в условное место и дождаться, когда там передадут сообщение главе гильдии и принесут ответ. Да не один раз, скорее всего. Долго и в самом деле хлопотно, гонец постоянно отрывает от других дел, да и возвращается почему-то постоянно не ко времени. Хорошо, что Кэт самому забирать не обязательно, даже как-то и не солидно советнику по таким мелким делам суетиться, можно и послать кого-нибудь. И даже ясно кого — Бьёрна. Надежный и неболтливый парень, ему вполне можно получить это дело.
В свете последних проблем следовало бы временно ограничить до минимума все контакты с гильдией. Но тут уж ничего не поделаешь, Кэт нужно забирать. Придется немного рискнуть. Если бы Ингельд знал заранее, что все так серьезно, он бы просто отменил вчерашнюю встречу с Трагатом. Но не судьба.
К обеду явился гонец из дворца: Его Величество желает видеть своего третьего советника сегодня вечером. Это было нетипично, потому тревожно. Нет, вызов во дворец дело привычное, советник мог день или два не появляться при дворе, если не было ничего срочного. И король, разумеется, мог в любой момент вызвать своего советника, но обычно по вечерам никаких рабочих совещаний не было, а о прибытии чужеземных послов всегда было известно заранее.
Если уж на чистоту, в отличие от двух других советников, работы у Ингельда не так уж много. Какие должны быть обязанности у человека, который изображает из себя совесть короля? По сути, вовремя сказать, что тот не прав, не поплатившись за это головой. В других королевствах с этим успешно справлялся шут, однако предок нынешнего короля считал, что шут — это несерьезно, ему, конечно, многое позволено, но к словам шута часто просто не прислушиваются, а королевского советника выслушать положено по определению, на то он и советник. Однако Его Величество бездельников рядом с собой не терпел, так что регулярно подкидывал третьему советнику ту или иную работу. Вот и получалось, что график Ингельда был хоть и свободным, однако очень неравномерным.
Что ж, посмотрим, что Его Величество скажет сегодня. Увиливать Ингельд не собирался, было бы что-то по-настоящему плохое, король отправил бы не приглашение во дворец, а гвардейцев с приказом на арест.
Прислал сообщение Асмунд, обещая заглянуть в гости перед тем, как советник отправится во дворец. Возможно, у него будут новости, которые позволят лучше подготовиться к предстоящему разговору с Его Величеством.
Но сегодня советник ждал еще одного гостя и ждал с нетерпением. Этот человек работал на него уже три года и обычно занимался разнообразными деликатными поручениями и работой с сетью осведомителей за пределами столицы. Вегард, невысокий сорокалетний блондин с обаятельной улыбкой и веселым нравом. Чем-то он сильно походил на Асмунда, на этой почве оба очень быстро нашли общий язык, и граф регулярно пытался переманить Вегарда в тайную стражу. Тот обычно отшучивался, не спеша менять что-то в своей жизни. Асмунд не отчаивался и предлагал снова и снова сменить место работы, скорее уже в шутку, чем всерьез, надеясь получить положительный ответ. И никогда не спрашивал у Вегарда о причинах такой верности.
Ингельду причина была прекрасно известна, но с другом он ей делиться не собирался, не потому, что не доверял, дело было в том, что он обещал не раскрывать никому этой тайны. И слишком ценил Вегарда, чтобы нарушать обещание. Бывший разведчик и рейнджер был обязан советнику жизнью, и не только своей, но жены и, тогда еще не родившегося, ребенка. Оказать услугу этому человеку у Ингельда получилось случайно, но Вегард считал себя должником, а понятия о чести у него были совершенно рыцарские.
Разведчику приходилось постоянно бывать в разъездах, последний раз он уезжал по одному важному поручению на два месяца. Впрочем, все 'важные' поручения в свете последних событий отходили на второй план. Советник был рад, что теперь будет кому поручить работу с информаторами и сбор слухов. Вегард разбирается в этом намного лучше. И своих, личных осведомителей у него было достаточно и в столице.
Асмунд и Вегард появились почти одновременно, советник уже собирался во дворец, времени оставалось мало.
— Ты почти опоздал, — заметил советник, — я уже ухожу.
— Я тебе все равно ничего особенного сказать не могу, — развел руками Асмунд. — Аронтцы подсунули королю намек на то, что ты занимаешься шпионажем в их пользу и посоветовали обратить на тебя более пристальное внимание. Доказательств у них нет, иначе бы предоставили их сразу. Но торговля
