информацией всплыла, это только укрепит подозрения в шпионаже, даже если ничего незаконного они не нарыли.
Советник поморщился.
— Выяснил, кто ведет расследование? Получится к ним как-то подобраться?
— Ты чересчур много от меня хочешь, — усмехнулся граф. — Не думаешь же, что у меня полный дворец агентов? Всего лишь свой человек среди близкой к Его Величеству прислуги. Можно кое-что подслушать, но уж точно не совать свой нос в секретные документы.
— Резонно. К тебе еще не приходили с вопросами?
— Нет, однако, полагаю, уже знают, что мы работаем вместе. Скорее всего, проверили сразу. Думаю, не следует это отрицать. Мы работаем вместе, ты работаешь на меня. Тайный агент тайной стражи, — Асмунд усмехнулся собственному каламбуру. — Будем настаивать на этой версии.
— Не ради денег, а исключительно из патриотизма? — советник вернул усмешку.
— Ну, это будет уже совсем подозрительно, ты, и совсем без выгоды, — не согласился граф. — Тебе даже король не поверит.
— Приму к сведению. Мне пора во дворец. Введи в курс дела Вердана. Боюсь, ему не удастся отдохнуть после поездки, пусть поработает в городе.
— Ты ему доверяешь?
— У меня есть основания, сам знаешь.
Его Величество был хмур и явно не очень рад приходу своего третьего советника. Но никаких вопросов Ингельд не дождался, ему буквально с порога было заявлено:
— Я не желаю видеть Вас в столице в ближайшее время, советник. Вы отправляетесь с инспекцией в Филакейские долины. Аронцы в последнее время чрезвычайно активны. Вы должны выяснить, что именно им нужно в спорных землях: доступ к Заповеднику или же место силы.
— Мои полномочия?
— Самые широкие, зайдите завтра в канцелярию, Вам вручат приказ за моей подписью. И, советник… извольте покинуть столицу как можно быстрей.
— Как прикажете, Ваше Величество, — Регди поклонился и вышел из кабинета короля весьма озадаченным. Он никак не мог понять, что это, почетная ссылка? Провокация, не попытается ли он связаться с аронтцами, оказавшись вдали от столицы и надзора ищеек короля? Или же Его Величество решил таким образом зачем-то на время убрать советника подальше от непонятных покушений?
Много неясного, но результат разговора с королем советника озадачил.
День подходил к концу, а за мной так никто и не пришел. Пора начинать беспокоиться, или еще рано? Мне казалось, что Ингельд все же не будет тянуть с этим, но мало ли. Может, у него случилось что? Вот это меня больше всего и беспокоило. За себя не волновалась уже совсем, со мной тут обращались вполне деликатно, из комнаты разве что выпускали только по естественным надобностям, да и то под очень пристальной опекой Тора. Зато мы очень много с ним разговаривали, не сказать, правда, чтобы особенно плодотворно, на отвлеченные темы дракон разговаривал с превеликим удовольствием, многословно и иногда так растекаясь мыслью, что спустя какое-то время было сложно вспомнить первоначальную тему разговора. А вот если я пыталась выяснить нечто по-настоящему важное, тут начинались проблемы! Эта дурацкая игра в шпионов за весь день довела меня до белого каления, моментами мне просто хотелось вцепиться в Тора клыками и когтями и трясти, трясти, трясти, пока он, наконец, не научится нормально отвечать на вопросы вместо того, чтобы постоянно увиливать! Уф, ну или хотя бы пристрелить, чтоб не мучиться. Мне не мучиться.
Кругом сплошная конспирация, интриги и шпионаж. Помешанные тут все на них, что ли? Лишнего слова не вытянешь без боя даже у дракона, да и тот норовит в сторону увильнуть каждый раз. И все-таки кое-что полезное мне из него выудить удалось. Благо, нам и не мешали, Старый как ушел утром, так больше и не появлялся.
Но чем ближе вечер, тем больше я нервничаю. Почему меня никто не забирает? Что там случилось у Ингельда? А вдруг его там без меня и убили уже?! Неприятная такая мысль. Что ни говори, а к Ингельду я уже успела очень сильно привязаться, к нему и к Бьёрну, больше, пожалуй, в этом мире нет никого, о ком я могла бы всерьез волноваться.
Когда начало темнеть, я от беспокойства уже не могла усидеть на месте, да и просто жутко не хватало движения в замкнутом пространстве, так что вскорости начала бегать по комнате, иногда даже по стенам. В самом прямом смысле. Собственная скорость и крылья позволяют чуть ли не потолку бегать, но по потолку неудобно, падаю.
— Успокойся, — Тор недовольно отвернулся к камину, — у меня от тебя уже в глазах рябит.
— Не могу! — делаю еще один, уже неизвестно какой по счету, круг по комнате. — Я нервничаю.
— Совершенно бессмысленное занятие, — прокомментировал Тор, закрывая глаза.
— Знаю, — останавливаюсь, чтобы отдышаться, — но ничего не могу с собой поделать.
Дело было, конечно, не только в том, что я нервничала. На меня в буквальном смысле давили стены. Никогда прежде не страдала клаустрофобией, но, по всей видимости, очень скоро ей обзаведусь. Это Тор, может быть, старый и ленивый дракон, ему все равно. А я дракон молодой, энергичный и, главное, крылатый. Мне простор нужен и возможность для приложения накопившихся за сутки безделья сил. Да, комната достаточно большая и в ней минимум мебели, что не затрудняет движения. Но она заперта! И это, как оказалось, сейчас моя главная проблема.
Беспокойство за Ингельда, полная неизвестность и действующие на нервы стены накладывались друг на друга, превращаясь в гремучий коктейль.
— Еще чуть-чуть, и я кого-нибудь загрызу, — смотрю на Тора. — Тебя, например!
— Все вы молодые — беспокойные, — неодобрительно заметил Тор.
— Зато ты старая ленивая ящерица!
Тор открыл один глаз, взглянул укоризненно.
— Ну, извини, — вздыхаю. — Меня эта неопределенность очень раздражает. Хоть бы уже твой хозя… прости, друг пришел и что-нибудь сказал. Или меня и вовсе возвращать не собираются?
— А ты настолько хочешь обратно к этому человеку?
— Знаешь, да, — я забралась в кресло и свернулась клубочком. Какое же оно все-таки маленькое! — Хочу. Я слишком хорошо еще помню свою человеческую жизнь, чтобы всерьез воспринимать идею перебраться в Заповедник. Не думаю, что там можно найти такие достижения цивилизации, как: мягкая кровать, теплый туалет и горячая ванна. Полагаю даже, что питаться там можно исключительно тем, что собственноручно поймаешь, да еще и в сыром виде.
— Ты забываешь, что там обитают вполне разумные существа, — хмыкнул Тор. Его позабавили мои рассуждения.
— Ну, допустим, они в самом деле обеспечивают себе минимальный комфорт, — не стала спорить я. — Но перспектива ловить на завтрак птичек с тем, чтобы потом поджарить их над примитивным очагом, меня все равно ничуть не вдохновляет. Да тебя самого-то, как видно, больше устраивают теплый дом с камином и слуги, почтительно приносящие все готовое на подносе, иначе не сидел бы здесь, а улетел в Заповедник. Скажешь, я не права?
Дракон неопределенно хмыкнул, не спеша отвечать на вопрос, и перевел тему:
— Но ты ведь не можешь не понимать, что твоя привязанность именно к этому человеку создана искусственно. Комфорт вовсе не означает необходимость возвращаться именно к нему.
Интересно, он очевидных вещей не понимает или же просто подначивает меня? Скорее, второе, тоже мне, великий учитель.
— А смысл мне менять шило на мыло?
— Что, прости?
— Да не важно, выражение такое. Я имею в виду, какой смысл мне что-то менять? Драконы ценны именно как фамильяры, так что любой человек, который пожелает обеспечивать мое комфортное существование, прежде всего сделает это ради того, чтобы обзавестись фамильяром. Следовательно, к нему у меня тоже возникнет искусственная привязанность. Так какой смысл менять того, к кому я уже привыкла, на неизвестно что? К тому же рядом с Ингельдом есть и другие люди, которые симпатичны мне по вполне