— Полагаете, меня это сейчас волнует? — иронично спросил Ингельд. — Ах да, я хотел бы получить своего фамильяра обратно.
— Ну это уже наглость, советник!
— Вам все еще нужен архив? Иначе забрать его не получится. Пришлось подстраховаться, я знаю, где архив, но достать его может только дракон.
— В таком случае, не проще ли использовать любого другого дракона?
— Попробуйте.
Ингельд был уверен в том, что говорил. Пришлось изрядно поломать голову над тем как подстраховаться, надежней спрятать архив, чтобы не так просто было добраться, даже если его вынудят признаться, где тайник. Решение в итоге подсказала сама Кэт, как говориться — все гениальное просто. Тайник должен располагаться в таком месте, куда может пробраться некрупный дракон. А чтобы его не мог открыть любой подходящего размера, тайник должен быть такой же, как тот из которого она добывала архив в первый раз. Интеллект, в данном случае лучший замок на дверце сейфа.
Аронтцам в случае чего придется изрядно поломать голову над этой задачей. Хотя Ингельду порой казалось, что они малость переборщили с конспирацией и желанием добиться максимальной правдоподобности. Впрочем, насколько это оправдано покажет время.
Далее, получив, наконец, согласие, Ингельда перевезли в небольшой особняк находящийся где-то за городом. А затем началась подготовка к заключению кровного договора. Аронтцев как водится не смутило, что это считается незаконным, кровный договор относится к все той же 'темной магии' ибо требует непростого ритуала, а так же, что немаловажно, жертвоприношения. Неприятно и довольно таки кровавого. К счастью жертва не обязательно должна быть человеческой, что в некоторой степени ослабляло ритуал, но не критично. И это в данном случае советника очень радовало. Нельзя сказать, что его так уж беспокоила необходимость собственноручно принести кого-то в жертву, ради безопасности собственной жизни он, не задумываясь, пожертвовал бы чужой. И если бы он на самом деле вынужден был заключать подобную сделку с аронтцами, зная, что пути назад нет, он бы так и поступил. Однако он сильно сомневался, что благодушия Его Величества распространяется на темномагический ритуал с человеческими жертвами. Даже упрощенная версия уже немалый риск.
Упрощенный ритуал устраивал не только его. Очевидно аронтцам было на руку, что договор будет иметь меньшую силу, так что в жертву пошла обычная корова. Но от этого все действо вряд ли стало выглядеть более привлекательно. Кровь, хлещущая из разрезанной ритуальным ножом артерии и растекающаяся внутри большой гексаграммы, собственные руки и лицо тоже в крови, но утереть их нельзя пока читаешь заклинание над зажатым в руках пергаментом. Слишком древний ритуал, позволял работать лишь с тем, что когда-то было частью живой плоти, не признавая никакой бумаги, как и чернил. Писать договор тоже придется кровью, но уже позже, после завершения основного действа. Ингельд подумал, что теперь его еще долго будет мутить от одного вида этой пахнущей металлом алой жидкости.
Но вот, наконец, и с ритуалом было покончено. Советник вздохнул с облегчением спеша отмыться от бурой хрустящей корки осевшей на лице и одежде. Мимолетно порадовался, что Кэт рядом не было. Признаться, он слабо представлял себе, как приводить в сознание обморочных драконов.
К вечеру того же дня Кэт все-таки привезли и советник получил свой 'аванс'. Разумеется, про завещание ему не сказали ни слова, но если о нем забыть, предоставленная версия еще недавно ему самому казалась вполне правдоподобной. Да, аронтцы напомнили ему о тех самых разработках по форсированию силы мага за счет драконов. Слегка посетовали, что эта информация не была передана им раньше, тогда советнику удалось бы избежать сейчас многих проблем. Ингельд на это благоразумно промолчал.
— Ну как ты тут? — первое, что спросила Кэт, стоило им остаться наедине.
— Все в порядке, — кивнул он, не желая вдаваться в подробности. Может быть это паранойя, или всего лишь излишняя предусмотрительность, но советник вовсе не был уверен что его не подслушивают, потому не стоило говорить то что могло бы выйти за рамки общения хозяина с обычным не слишком смышленым фамильяром. — Тебе придется постараться и уже завтра достать архив. Справишься?
— Конечно! — Кэт беспокоиться о подслушивании было не нужно. — Это даже легче чем в прошлый раз. Теперь-то я знаю что и как нужно делать, да и тайком пробираться в чужой дом, словно грабитель, не придется. Но ты, надеюсь, подстраховался? А то, как бы нас потом не того…
— Все в порядке, не нервничай, — и успокаивающе погладил ее между рожками. Если кто и подслушивал или наблюдал за ними в этот момент, то вряд ли смог бы заподозрить что-то необычное. Человек всего лишь успокаивает своего слегка разнервничавшегося фамильяра, разговаривая даже больше с самим собой, чем с ним. А разнежившийся под теплой рукой дракончик что-то шипит и попискивает, вряд ли в этих звуках можно заподозрить осмысленную речь.
Достать архив в этот раз ей было действительно значительно легче. И не только потому, что приходилось делать нечто подобное раньше. Просто в этот раз она точно знала, где находится тайник и как его открыть. Не зря же, в конце концов, сама помогала его устраивать. Да и гораздо спокойней, когда знаешь куда идешь, и тебя там не поджидают никакие посторонние личности. Тайник был устроен в одном из пустующих домов нижнего города, пустота, гулкое эхо от пустых стен и холод. Узкий, замаскированный полками и пустой бочкой из-под солений, лаз в подвале, дверца сейфа с замысловатым замком. И вот она, заветная коробочка с янтарными шариками, в которых хранится информация, стоившая жизни стольким людям. На все про все полчаса.
И снова потянулось неопределенное ожидание. Комната в чужом особняке отличалась от привычной уже камеры разве тем, что Ингельда не водили больше на допросы да позволяли время от времени ходить в маленькую библиотеку. А события тем временем продолжали развиваться.
Аронтцы наконец заполучили вожделенное завещание. То не принесло почти никаких сюрпризов, за неимением прямых наследников, на земли Рагорнов могли претендовать представители двух побочных линий. То есть потомки тех самых сестер последнего крон-герцога. И все могло быть очень просто, если бы не один маленький пункт в конце завещания. При наличии нескольких кандидатов наследство получит более достойный. Кто будет определять достойного, и по каким критериям не уточнялось. Однако имея в виду, что завещание закреплено магически, как и система наследования в роду Рагорнов, можно предположить и выбор каким-то образом будет проводиться с ее помощью. Все заинтересованные лица пришли тем же выводам и озаботились поисками истории и традиций старых семей, связанных с магией.
Но Ингельду, разумеется, об этом никто сообщать не собирался, предполагается, что он ничего не знает.
А тем временем ко двору прибывает второй наследник, предъявляет копию того самого завещания и требует признать его права. Отказать было бы невозможно, иначе это грозило международным судом, а это в международной политике может грозить полной потерей репутации. Казалось бы, королю не оставалось ничего другого как удовлетворить это требование. Но! То самое условие завещания. Его Величество напомнил, что существует второй наследник и нельзя предсказать, кто окажется более достойным.
На осторожное замечание аронтского посла, что человек, обвиненный в государственной измене, вряд ли может оказаться более достойным, чем честный гражданин, Его Величество изволил выразить некоторое удивление. По какой причине господин посол решил, что советника в чем-то обвиняют? Тот является ценным свидетелем в очень важном деле и скрыт от общественности лишь в целях безопасности.
К несчастью, а может быть и к счастью, упомянутый советник при этом разговоре не участвовал, иначе бы схватился за голову. Он можно сказать добровольно согласился на роль наживки, которую подставляют под удар и личное королевское слово, что постараются вытащить из этой передряги живым, теперь может оказаться лишь формальностью. Если спасать будет уже некого. Честное имя Его Величества в этом случае не слишком пострадает.
Зато при этом разговоре присутствовал Асмунд, благо тот происходил во время очередного приема. И сразу заподозрил худшее, ему с самого начала не нравилась эта ситуация, Ингельда старательно загоняли в угол, заставляя, согласится на эту авантюру, а теперь просто подставляли под удар. Однако к чему-то подобному он был готов заранее, беспокойная жизнь и непростая работа научили графа Лайра быть, во- первых предусмотрительным, а во-вторых недоверчивым и подозрительным. Потому он озаботился заранее
