да, прошлым летом побывали…Почти задаром — с этих толикне заживёшь… но как придётся…»…Я уношу ненужный столик,как старика — в приют сиротский…
МУЖСКАЯ ПЕСНЬ
Пустейшая из жен!Нежнейшая!Твой муж иным смешон:он гейшеюопутанный стократ,друзьями прошенный,но этих тёмных вратне бросивший!Подруга в болтовнеи в гордости,уздечка на коне —а в горестиготовая спастиневидимо…Бесценная! Простиобидевших!..
* * *
Троллейбус людей с остановки слизнул,секунду подумал, упёрся рогами,со вздохом щелястые двери сомкнули канул…Железное чудо с семёркой во лбу,замызганный призрак по улице соннойунёсся, как искры выносит в трубу —почти невесомо.И где-то ребенок заплакал со сна,и поздняя дверь осторожно закрылась,и только оранжевой фарой лунамигнула и скрылась…
ПОСВЯЩЕНИЕ ДРУЗЬЯМ
Вам, всегда заводящим ненужных друзей,Вам, теряющим всё, кроме долготерпенья,не летящим вперёд, пропуская ступени, —по затоптанным ближним и средним, и дальним,Вам, целующим чистую руку идальго,во Христе — без креста,на кресте — без обмана,за осьмушку листаотдающим нирвану,за ничтожное слово готовым к закланью,приспособленным только к бумагомаранью,достигающим в славе посмертной вершины —от ногтей до последней своей требушиныпредаюсь!
МОЙ КАВКАЗ
В кофейне, что сбегает к морю клином,официант шептал мне возмущённо: — Здесь кофе пьют старейшие мужчины! Не нарушай традиции, девчонка!Завешена тропа молочным паром,ползу наверх, талдыча обречённо: — Здесь тропы для потомственных архаров, не нарушай традиции, девчонка!
* * *
Семь лучиков бежали по стене:один шмелём засел на занавеске,другой — лиловый — размывая резкость,смягчил углы стола. А третий мнесел на висок, пульсирующей веной,
