В поэзии всё беззаконно —не потому, а вопреки —неясный шорох, блик оконныйменяет медный бой строки,и пахнет свет, и вьётся случай,и по стволу струится плющ,и ствол — как суть — листам созвучийтождественен и равносущ.И мир, подвластный звёздной гамме,послушный трепетной струне,стоит обеими ногамина золотом её звене!..
* * *
Слепым резцом выводится узорСудьбы, и провалясь под половицу,Копейка свой придуманный позорМедяшки, стертой пальцами блудницы,Таит от глаз, не ведая пока,Что через век подпольного мытарстваЕё на бархат вынесет рука —Как медный грош эпохи смутных царствий.
* * *
Харон–перевозчик!Мне можно с тобой ненадолго?Я толькоПриглажуНеистовый локонБлокаИ — мигом обратно.Харон–перевозчик!Мне можно с тобой ненадолго?Я толькоПодложу непочатую пачку бумагиМаринеПод локоть в ЕлабугеИ — мигом обратно.Харон–перевозчик!Мне можно с тобой ненадолго?Я толькоВорвусь легкокрылой гетеройВ полумрак «Англетера»И — мигом обратно.Харон–перевозчик,Ну, что ты молчишь,Вынимая весло из уключин?Думаешь, лучшеВсю жизнь просидеть у Стикса,Стиснув в ладонях череп,Умирая от мысли, что чем-тоНе помогИ даже не простился?..
* * *
Мы — зверьё… Нас сгоняет голод,он сильнее обид и стали.Мы живём по законам стаи,вожакам подставляя горло.Называемся волчьей голью,щерим пасть на щенков и самок,потому что сегодня самивожакам подставляли горло…И впиваясь в траву когтями,плавим землю звериной злобой,потому что под костью лобнойчто-то помнит, щемит и тянет…Помним: голод не любит гордых,но мороженый кус пластая,к Гончим Псам задираем мордыи хрипим: «До тепла нам стая…»
