Проверка слуха

Хамство бывает разное —
трамвайное и площадное,
любезное, безобразное,
трусливое, беспощадное.
Мелкое хамство, лабазное,
где-то в корню не удавленное,
разное хамство, разное.
Хуже — высокопоставленное.
В чистый костюмчик втиснутое,
с барственным баритончиком,
надо — спровадит быстренько,
надо — задок в поклончике.
Подлые, рабьи мысли
с чиновничьих этих высей
людям талдычат: «В жизни
от вас ничего не зависит!»
— Этот опять, что ли с бедами? —
Скука в глазах свинцовая,
— Что, позвонишь куда следует?
Пробуй! Дело не новое!
Жалобку вздумал? Жалуйся!
Вот она, макулатура!
Но не особо радуйся:
я же — номенклатура!
Что, развалил работу?
Вот навязался критик!
Знай свое место! То-то!
Ты в этом деле винтик!
Хуже любого предательства
слабому душу выржавит,
будто бы вид на жительство
милость чинушью выдавит.
Но ведь людей немало
крепких во всяком смысле:
вечно Россия рожала
тех, кто пошире мыслит:
винтик, шурупчик, гаечка —
это деталь крепежная!
Ну, а как разболтается?
Рухнет постройка сложная!
Ну, человек рабочий,
значит, опять за дело:
чистить и откурочивать
то, что к нам прикипело.
И, не терпя двурушия,
жестким сдирать абразивом
хамского равнодушия
подлую образину!

* * *

Лес, ты мне слово одно подари —
слово огня и любви,
полное неги и страсти!
К этому слову ты, море, мотив подбери
в ритме волны, в такт веслу и в тональности снасти…
Воздух сосновый, ту песню наполни до края
острым и свежим дыханием шишек смолистых,
так, чтобы каждый сказал — эту песню я знаю
и подпою этим строчкам нехитрым и чистым.
Я эту песню спишу на тетрадный листочек,
голубя сделаю — пусть он летает по свету,
пусть донесет он тепло этих песенных строчек
всем, кто в пути — не в постели
встречает рассветы.
Пусть над землей он рассыплется звуками бубна…
Тайно я верю, что светлая музыка эта
лучшие струны затронет в сердцах, пусть подспудно,
и оправдает меня на миру, как поэта!

* * *

Поговорим, не разжимая губ,
не возводя обиды наши в куб
истерик и словесной шелухи,
и не казня за прошлые грехи.

Поговорим, не отводя глаза,
без блефа, без козырного туза,
без камня в спину, выспренних угроз,
без самоумиления и поз.

Поговорим, не открывая рта,
о том, что вслух не скажем никогда:
нам повезло — хоть в счастьи каждый глуп —
всё понимать, не разжимая губ…