знаменитого престижного варшавского кладбища, на второй крупным планом была представлена надгробная плита. Служащие кладбища наверняка опознают склеп по таким ориентирам. И естественно, разгорелись дебаты над тем, как связаться с администрацией кладбища и кто это сделает. Вспомнили, что вроде бы Главное управление варшавскими кладбищами работает круглосуточно, ещё бы не вспомнить, сколько раз крутили по телевидению их рекламный ролик. «Звоните прямо сейчас!»
— Звони! — коротко приказала Фелиция Доротке.
Реклама не врала. В Управлении и в самом деле было установлено круглосуточное дежурство. Однако дежурная отказалась приехать за фотографиями, которые облегчили бы их сотрудникам поиски места захоронения. Заверила, что если завтра фотографии родственники привезут, к пятнице все будет готово, у них фирма солидная. Яцек вызвался подбросить фотографии в Управление по дороге домой, благо на колёсах. Очень гордая собой, Сильвия выколупала фотографии из альбома, которые за долгие десятилетия словно приклеились к толстым страницам, во всяком случае пришлось немного надорвать прорези, в которые фотографии были вставлены.
Фелиция решила оставить за собой последнее слово и распорядилась, чтобы фотографии Доротка с Яцеком отвезли немедленно и вернулись, расскажут, что им сказали в Управлении. Яцек и Доротка молча поднялись и молча двинулись к выходу.
— Изумруды оставь! — заорала вслед племяннице Сильвия.
Все так же молча Доротка вернулась, сняла с шеи колье и положила перед тёткой, после чего поспешила покинуть этот сумасшедший дом. Фелиция наконец успокоилась и позволила Бежану задать несколько вопросов.
— Пользуясь отсутствием панны Дороты, хотел бы расспросить вас о её отце. Когда он исчез из вашего поля зрения?
— Сразу же! — буркнула Меланья.
— Сразу после похорон Кристины, — пояснила Сильвия.
— Ничего подобного, — возразила Фелиция. — Один раз появлялся.
— Где?
— Здесь. Принёс вещи Кристины. Разговаривал с нашей матерью.
— О чем?
— Не знаю. Я не подслушивала, а сестёр не было дома.
— А! — вспомнила Меланья. — Это наверное как раз после его появления мама говорила, что понимает Кристину. Если уж такой парень попался, старалась его удержать. Единственный раз мама тогда его видела.
— А ещё мама добавила, что его не понимает — что он нашёл в Кристине. Впрочем, ему-то наверное без разницы, была бы баба. А Кристина тоже неплохо готовила.
— Алименты на ребёнка он платил?
— Нет. Договорились так: признает ребёнка своим и даст дочери свою фамилию, зато Кристина никогда не потребует от него алиментов.
— Если не ошибаюсь, он женился, не успев похоронить Кристину, — опять вмешалась Меланья. — Не поручусь за достоверность этой информации, кто-то из знакомых поспешил донести. И не исключено, что он женился раньше…
Сильвия пояснила:
— А мы его вообще не видели, Кристина старалась не демонстрировать его и держала на дистанции от родных.
— А потом он уехал, — сообщила Меланья. — Говорили — куда-то за границу, навсегда, не собирается возвращаться.
Фелиция логично заметила:
— Выходит, и в самом деле уехал, раз на фотографии снят рядом с Вандзей. Во всяком случае, из поля нашего зрения, как изволили выразиться, пан комиссар, он исчез, никакой пользы от него не было. Затерялся в Штатах… Ага, Войцеховский не звонил? Кто знает?
Бежан пересказал сообщение Войцеховского, ведь бабы и без него могли связаться с американским поверенным пани Паркер и все узнать сами.
Об Анджее Павляковском по-прежнему было очень мало сведений. Что бабник, это понятно, все в один голос твердили об этом, и собственно больше ничего. Весь стол теперь заняли семейные альбомы, Сильвия погнала Мартинека за не очень старыми, комиссар рассмотрел несколько фотографий покойной матери Доротки, Кристины, и не переставал удивляться. Красивая женщина, даже очень красивая. Почему же до сорока лет не выходила замуж?
Не выдержав, так прямо и спросил.
— Такая уж Кристина была… закаменелая, — сказала Меланья. — И совершенно не проявляла инициативы. Чопорная.
— Слишком серьёзная, — сказала Фелиция. — Ко всему относилась излишне требовательно. И ни капли юмора. Любой бы помер от скуки с ней.
— А какая педантка! — сказала Сильвия. — Даже картошку к обеду подбирала одинакового размера, но готовить умела, ничего не скажу.
— Умела, зато непременно хотела всеми командовать.
— А потом вдруг потеряла голову от Анджея и позабыла все свои принципы. Бросила родительский дом, переехала к нему, не расписались, но ребёнка родила. Возможно, стала немного другой, но мы её такой не знали. Все равно, думаю, долго с ней он бы не выдержал.
Роберт Гурский и Мартинек в продолжении всего разговора молчали. Мартинек непрерывно жевал, а Роберт, искоса наблюдая за парнем, раздумывал, что из услышанного тот разболтает сестре, если не найдёт другого собеседника. И решил принять свои меры.
Вернулись Доротка и Яцек. В главном управлении кладбищами их заверили, что все сделают в лучшем виде. Имеющихся фотографий вполне достаточно для того, чтобы разыскать фамильный склеп Роеков, документы же в посольстве оформлены надлежащим образом. Никаких препятствий для похорон.
Сильвия тут же принялась обсуждать детали организации поминок в пятницу, напомнив Бежану о его обещании уведомить нотариуса.
Наконец оба полицейских попрощались и покинули гостеприимный дом, но это не был ещё конец их рабочего дня…
Нотариус не стал выдвигать никаких возражений.
— Ваше предложение в принципе совпадает с желанием завещательницы, — сказал он в телефонном разговоре с комиссаром Бежаном. — А поскольку я назначен и исполнителем завещания, в мои обязанности входит ознакомить с ним наследников. Итак, в доме наследниц…
— А есть ли возражения против присутствия незаинтересованных лиц?
— В принципе не имеется. Догадываюсь, пан комиссар имеет в виду себя? Тем более, в данной ситуации даже желательно. Об Анджее Павляковском поступила интересная информация. Две недели назад он оформил брак с некой Вероникой Шидлинской. Венчания в костёле не было, ограничились процедурой в Загсе.
— Вероника, Вероника, — задумался Роберт Гурский. — Не та ли это полька из Штатов, о которой упоминал Войцеховский? Наверное, он проживает у неё не прописанный, ничего удивительного, что трудно найти мужика. А где проживает эта Вероника? Ага, на Фильтровой…
Добрались и до улицы Фильтровой. Выяснилось, пани Вероника действительно снимает комнату, но в настоящее время находится в другом месте, поселилась в квартире какой-то родственницы, уехавшей за границу. Давно поселилась, говорила хозяйка комнаты, но точно не скажу, ах, как летит время! Нет, здесь с ней никакой мужчина не проживал, да и в гости редко кто заходил.
Хозяйка квартиры, дама на вид столетняя, но энергичная и не совсем склеротичная, рада была пообщаться с симпатичным молодым человеком.
— Родственница пани Вероники совсем старая перечница, — спешила она поделиться своими соображениями с человеком, в кои-то веки захотевшим поболтать с нею. — Уж такая старая развалина, вечно лечится. Вот и сейчас уехала на лечение за границу и попросила пани Веронику пожить у неё, чтобы квартира не оставалась без присмотра. Ну пани Вероника и согласилась, возможно, надеется, что потом
