опозданием подключили громкоговорители. И в этой наступившей тишине отчётливо прозвучали заключительные слова экстренного сообщения:
»…поднялся в воздух и вместе с фиктивными пришельцами покинул центральную площадь Гарволина. Для того чтобы убедиться в правдивости данного опровержения, все желающие могут увидеть как упомянутый выше вертолёт, так и его пассажиров на полянке в лесу под Гарволином, в районе Ясной, в шести километрах от города. Более подробное сообщение будет передано после вечернего выпуска последних известий».
— Эй! — крикнул в волнении критик, вытягивая голову из окошечка «опеля». — Похоже, мы опоздали! У них, в Гарволине, что-то случилось. Только что было передано экстренное сообщение.
— А то вы не знали! — мрачно отозвался редактор. — Наверняка опоздали, открыл Америку. Ведь случилось ещё когда… А что сообщили по радио?
— Я только последнюю фразу ухватил насчёт того, что «как вертолёт, так и его пассажиров можно увидеть» где-то на полянке под Гарволином, в шести километрах от города. А подробности сообщат после вечернего выпуска последних известий.
— Ну, что я говорил! — обрадовался редактор. — Правду мне брат сообщил, а вы сомневались. Значит, и в самом деле высадились там инопланетяне, раз уж по радио сообщают.
— Так и сказали — «можно увидеть»? — недоверчиво протянул фельетонист.
— Так и сказали. Надо включить радиоприёмник на всю мощь, послушать, что же сообщат.
Несчастный спортивный комментатор не отреагировал на экстренное сообщение. Сидя на обочине кювета, он меланхолически сжимал в объятиях очередную покрышку с только что прилепленной свежей заплаткой, крепко прихваченной тисками. Необходимость обеспечить своё транспортное средство четырьмя действующими колёсами выжала из него все силы, как душевные, так и физические.
Сочувственно поглядев на него, критик попытался вдохнуть в коллегу бодрость:
— Сейчас полнолуние, и в лесу найдём дорогу.
— Тем более что сейчас туда рванёт вся Польша, — язвительно поддержал его редактор. — Не заблудимся. Только вот вообще бы добраться…
— Я вам что, святой дух? — взорвался несчастный владелец «опеля». — Знай такое, поставил бы новую резину, не стал бы жалеть…
— Да не волнуйся, теперь уже недалеко, доберёмся и на старой. Ну, раз-два, взяли!..
Услышав заключительные слова экстренного сообщения, троица за столом кафе замерла в ожидании реакции общественности. Та не заставила себя ждать.
— Нет, вы слышали? — возмущённо воскликнул кто— то.
— Дуют нашего брата, обычное дело! — с горечью вымолвил интеллигентный голос. Неинтеллигентный перебил его:
— Идиотов из нас сделали!
— Ничего себе шуточки! Эксперименты на живых людях ставят! А мы, дураки, и рты раззявили: марсиане прилетели! Вот тебе и марсиане!
— А пан им так и поверил? Марсиане были настоящие, это наши теперь пытаются народ с толку сбить!
— А может, не только нас, но и заграницу?
— Точно. Чтобы американцы не прознали! Вот и валяют дурака, а я их видел собственными глазами этих марсиан, вот как сейчас пана вижу!
— И никакой это был не вертолёт, что я, вертолётов не видел?
— Да не один пан видел собственными глазами, тысячи людей…
— Ну и что, что собственными? Вы же слышали — сотрудники Центра сыграли роль, вот как в театре, переоделись под марсиан, мы и уши развесили.
— Пан всегда такой правоверный? Верит всему, что по радио говорят?
— Так в данном случае ведь можно их увидеть уже раздетыми! И их вертолёт.
— Ну и поезжайте, посмотрите, кто вам не даёт? А нам разрешите верить в марсиан! Тем более что у них и оружие было марсианское…
— Какое оружие, одна видимость! Они же никого не убили!
— А пану очень хотелось, чтобы кого-нибудь непременно убили? Высшая цивилизация, они же гуманные существа! Только нас отпугнули, чтобы мы сдуру их не поубивали.
Тут к ошеломлённому заместителю директора Центра по изучению общественного мнения вернулась способность говорить.
— Ка-ка-как же так? — заикаясь от страха и возмущения начал он. — И-и-имитировал Центр… так сказано в де-де— дементи…
Фоторепортёра встревожило состояние замдиректора.
— Что с вами? — наклонился он к смертельно бледному толстяку. — Пану плохо? А тот продолжал заикаться:
— И-и-имитировал наш Центр, по-по-по…
— Что «по-по-по»?
— По-по-по радио сказали. И теперь мы— ыыыыыыыыы…
Страшное громоподобное «мыыыыы» подобно мычанию голодной коровы разнеслось по кафе, перекрывая гул возбуждённых голосов. Фоторепортёр понял — надо успокоить замдиректора, иначе он разоблачит и себя, и его с Марысей, и тогда не избежать расправы озлобленной толпы.
— Успокойтесь, пожалуйста, сядьте вот сюда, к стенке, выпейте глоточек… Ну что вас так встревожило? — принялся хлопотать он вокруг замдиректора.
Тот смог наконец членораздельно сформулировать свои опасения.
— И теперь мы за все отвечаем? Наш Центр?
— Да поймите же, в опровержении должно было фигурировать официальное учреждение. А вы имеете право проводить опросы граждан, вы изучаете общественное мнение…
На помощь любимому поспешила секретарша, привыкшая успокаивать своё начальство в самых критических ситуациях.
— Успокойтесь, пан директор, — почти нежно произнесла девушка. — Сейчас для вас же опасно привлекать к себе внимание. Смотрите, как люди разъярились, мало ли что им в голову придёт, а пока никто из них не подозревает, что вы возглавляете тот самый Центр.
Инстинкт самосохранения заставил замдиректора взять себя в руки, а Марыся продолжала:
— Ну как вы не понимаете, что в опровержении просто опасно было приписать эксперимент с инопланетянами представителям прессы или каких других средств массовой информации. Журналистов на рынке давно распознали и, скажи такое, непременно станут бить, вас же никто в лицо не знает, так что сидите тихонько, не выдавайте себя. И с чего волноваться? Эксперимент закончился благополучно, сами же вы радовались, видя такую бурную реакцию общественности, наверняка ещё получите благодарность от начальства. Вот только отчетик надо бы написать…
Не столько успокаивающие слова многоопытной секретарши, сколько привычное слово «отчетик», возвращающее в привычную обстановку нормального бюрократизма, благодетельно подействовали на замдиректора. Его перестало трясти, он как-то сразу успокоился. И в самом деле, ведь проведённый эксперимент полностью укладывался в профиль возглавляемого им учреждения, теперь составить бумагу — и дело в шляпе. А тут, в отличие от прочих фиктивных акций, и выдумывать ничего не было необходимости, все происходило по— честному, без обмана, реакция общественности проявилась во всем великолепии, только садись и пиши!
Благодаря разъяснениям секретарши замдиректора вдруг узрел и другую сторону медали и очень приободрился. Правда, остались кое-какие сомнения…
— Так-то оно так, — соглашался он, — да не мешало все-таки предварительно согласовать с руководством… Хотя, вы правы, тогда ни о какой тайне и не могло быть речи… Да, да, я понимаю, сейчас самое главное — по-умному отчёт составить. Но в таком случае следует довести эксперимент до конца! Выйдем к людям, послушаем! А где же пан Здислав, куда подевался?
— Сейчас появится, они уже должны с Адамом появиться.
