рентген, УЗИ, анализы… Оказалось, что он просто симулянт!
Доктор захохотал, откинув голову. Манусевич закрыл лицо руками.
– Мы с Верочкой уже этот вопрос обсуждали. Бывают же такие неприятные люди, – подытожил врач. – Или, может, он просто психически ненормальный. Бывают такие любители искать у себя несуществующие болезни.
Миша с трудом дышал. Откуда-то изнутри поднималась ярость. Он вспомнил Алену, которая хромала, но не отпускала носилки, Лешу, который шел с высокой температурой, и профессора Слюнько, которого парализовало.
– Гнида, – прохрипел Миша, закрывая глаза, – вы даже не представляете, какая это гнида!
– Почему же? – пожал плечами хирург. – Представляем.
– Мы несли его вчетвером, – сказал Манусевич, – на носилках, в грозу…
Голос его прервался.
– Хотите чаю? – спросила физика Вера. – А то на вас лица нет.
Миша отрицательно покачал головой.
– Пожалуйста, – попросил Миша медсестру, – выясните, что случилось с Игорем Георгиевичем Слюнько, Аленой Александровной Защокиной и Алексеем Владимировичем Викторовым. Все они предположительно находятся в больницах Краснодара. Вы медик, вам это будет проще.
Через несколько минут выяснилось, что Слюнько лежит в травматологическом отделении городской больницы, а генетик находится в реанимации. И только об Алене ничего выяснить не удалось. Девушка как в воду канула.
Президент ходил по кабинету.
– Вывелся, говорите? – спросил он начальника департамента, в котором служили и Рязанцев, и Ева. – И сразу убил человека?
– Да. Своего похитителя, – подтвердил шеф. – Наш сотрудник, майор Скляров, только что прислал донесение, в котором он утверждает, что это животное весит не одну сотню килограммов с перспективой роста до нескольких тонн и ведет себя крайне агрессивно.
– И где он сейчас? – мрачно спросил президент. – Это известно?
– Где-то в подземных галереях, – ответил начальник Рязанцева и Евы. – Все известные выходы пещер на поверхность блокированы нашим спецназом. В общей сложности, на месте находится уже около ста человек, и люди постоянно прибывают. Мы делаем все возможное, чтобы не дать ему уйти в горы.
Президент вздрогнул.
– Это самка? – спросил он.
– Неизвестно, – покачал головой шеф. – Но вероятность этого составляет, как известно, ровно пятьдесят процентов. Вернее, больше. Самки более живучи. Вероятность того, что выжило яйцо именно с зародышем самки, больше.
Президент остановился у окна и посмотрел на улицу. Там сновали люди, ездили машины, мамаши катали коляски с детьми. Текла мирная, спокойная жизнь.
– Мне недавно звонил глава Еврокомиссии, – сказал президент. – Они очень обеспокоены. Официально просят немедленно уничтожить динозавра, потому что он представляет угрозу для ЕС. Я думаю, что у них есть осведомители в наших научных рядах. Во всяком случае, в Еврокомиссии хорошо знакомы с ситуацией.
– Мы провели консультации с нашими учеными, и они утверждают то же самое. Барионикс – это огромный, почти неуязвимый убийца, который быстро бегает, отлично видит в темноте и прекрасно плавает. Ученые утверждают, что он чрезвычайно туп, но что-то мне в это не верится. Его поведение скорее говорит об обратном. Я думаю, что его возможности просто недооценивают.
Президент повернулся к главе Службы безопасности.
– Почему все это выяснилось так поздно? – спросил он. – Почему раньше все говорили, что яйцо послужит прогрессу и представляет собой большую ценность? Теперь же выясняется, что это, мягко говоря, не так, и ситуация выходит из-под контроля.
Повисла пауза.
– Ну да ладно, – махнул рукой президент, – сейчас задачей номер один является поимка зверя. А разбор полетов проведем потом.
Его собеседник кивнул, встал, попрощался и вышел. Он знал, что где-то в подземных галереях, в которых прятался барионикс, находилась лейтенант Ершова. Но от нее давно не было ни слуху ни духу.
Юрий и Виктория нашли замочную скважину в сундуке почти сразу. Ключ, который держала в руках Сушко, был тяжелым, холодным и слегка шершавым.
«Он очень, очень древний, – подумала девушка, – чувствуется, что это настоящий артефакт».
Она взяла ключ и осмотрела его в поисках каких-либо надписей, но ничего такого не было. Корявый, крепкий и слегка позеленевший от времени предмет был «немым».
– Давай, – сказал Бадмаев.
Он взял из рук Виктории ключ и вставил его в замок.
– Я думаю, открыть не удастся, – пробормотал ботаник. – Очень много времени прошло. Вот если бы у нас была капелька машинного масла!
Он надавил на ключ. Тот не шелохнулся.
– Может, есть какие-то хитрости? – предположила Виктория. – Может, это фальшивая скважина, а настоящая находится где-то сзади?
Они попытались сдвинуть сундук, но тот не шелохнулся.
– Ужасно тяжелая бандура, – сказал Юрий.
Он снова надавил на ключ. На этот раз Бадмаев приложил все доступные ему усилия. Мышцы на его руках вздулись. На лбу появились капли пота. Раздался скрежет.
– Есть! – воскликнул ботаник.
Он встал и попытался поднять тяжеленную крышку. Виктория кинулась ему помогать.
– Какая увесистая, – пробормотала Сушко.
Крышка сундука нехотя поддалась. Внутри была сплошная чернота.
– Пусто, – с недоумением сказал Юрий.
– Может быть, там лежит что-то маленькое? – предположила Сушко, освещая фонариком внутренности сундука.
Что-то ослепительно блеснуло. На самом дне лежал длинный сияющий клинок.
– Меч, – прошептал восхищенный Бадмаев. – Оружие! Скорее всего, он принадлежал вождю исчезнувшего народа. Похоже на дамасскую сталь.
Он вытащил тяжелый клинок. На нем были такие же буквы, как и на нижней стороне жертвенника.
– Это тоже надо передать филологам, пусть читают, – сказал Бадмаев. – Кстати, я сфотографировал буквы на плите из оникса камерой телефона, так сказать, сделал цифровую копию. Передадим это при случае нашим коллегам, – добавил ботаник, засовывая меч за пояс.
Они вернулись к Еве и Колбасовой.
– Ух, какой большой нож, – сказала директриса. – И блестит, словно вчера сделан. Видимо, нержавейка.
– Скорее сталь, я думаю, дамасская, – сказал Юрий. – На всякий случай взял, авось пригодится. Потом в музей отдадим.
Ева задумчиво продолжала изучать план.
– Я думаю, отсюда пора выбираться, – сказала она, – история историей, но нашей главной задачей является поиск яйца. На этом и нужно сосредоточиться. Хотя, согласна, для историков, филологов и археологов это все – настоящий рай.
Она помахала листами бумаги.
– Я знаю, где выход, – объяснила Ершова. – И предлагаю поторопиться.
Потом девушка встала, подошла к центральному идолу и с хрустом повернула его по часовой стрелке.
– Внизу, у самой воды, есть туннель, – сказала девушка. – Судя по записям, которые я только что прочитала, дверь там открывается именно так.
