Они растерянно смотрели друг на друга.
– Придумала! – сказала первая принцесса минуту спустя, взяла две губки для мытья посуды и склеила их клеем.
«Принц же не будет есть эти бутерброды, только посмотрит», – подумала она.
Вторая принцесса сделала бутерброд из пластилина. Третья взяла немного цемента, вылепила бутерброд, а сверху украсила толчеными кирпичами.
– Невкусьня, – проговорила Даша, смеясь.
– Принцу тоже не понравился на вкус ни один из бутербродов, – сказала няня, – и он уехал, так и не женившись ни на одной принцесске.
– Хнык-хнык! Не получилось, – переживали они. – Но вскоре прошел слух, что в их страну едет еще один прекрасный принц. И принцессы опять воодушевились.
Елена Варфоломеевна укрыла Дашу одеялом потеплее.
– Но про второго принца я расскажу тебе завтра.
Вскоре девочка крепко спала.
Елена Варфоломеевна сидела за столом и держала в руках чашечку зеленого чая. Напротив расположились мама и папа.
– Ваша младшая дочь – чудесная девочка, просто она очень активна и ей не хватает внимания, – говорила няня. – А вот старшие дети живут в воображаемом мире, и этот мир очень важен для них. Уже несколько дней у меня каждая ночь – борьба. Ваша дочь влюблена в кинематограф, и в этом нет ничего удивительного, ибо в кино люди выглядят намного лучше, красивее и благороднее, чем в жизни. Реальные персонажи не могут с ними конкурировать. Юные девушки – барышни романтичные, они хотят для себя самого лучшего. Они хотят героев.
Папа кивнул. За то время, пока Елена Варфоломеевна говорила эту фразу, он пропустил десять важных звонков. Мама вздохнула, вспомнив, как была в детстве безответно влюблена в Капитана Немо в исполнении Вячеслава Дворжецкого.
– С вашим сыном все еще сложнее, – сказала няня.
У нее были темные проницательные глаза, круглое лицо, как будто нарисованное циркулем, и длинные кудри.
– Я согласен, – кивнул папа, – игромания это очень серьезно.
– Дело не в игромании, – не согласилась Елена Варфоломеевна, – ваш сын живет в игре. Он – сетевой геймер, играет роль крокодила-телохранителя. Задачей крокодила является защита принцессы, которую надо довести живой до космического корабля. И вот тут начинается самое интересное – эта принцесса тоже живой человек. Другой геймер, точно так же сидящий напротив экрана. И у них сформировалась сильная связь. Они с вашим сыном замкнулись друг на друге.
– Но они же никогда друг друга не видели, – сказала мама.
Ее гладкое лицо сияло и напоминало золотую маску.
– Не видели, и скорее всего никогда не увидят, – произнесла Елена Варфоломеевна. – Им и не надо. Они не хотят. Я думаю, это обоюдное интуитивное решение – не искать. Но каждый вечер около десяти они встречаются в своем виртуальном мире и сражаются до утра. Трудно сказать, насколько их хватит, сколько они еще смогут существовать в таком режиме. Но добровольно ни один из них от этого не откажется.
– Ребенок не учится, – проговорил папа. – И не высыпается. Его, кажется, больше ничего на свете не интересует, кроме его игры.
– Тут только один выход, – сказала Елена Варфоломеевна. – Им надо познакомиться. Пусть лучше в кафе сидят и по улицам гуляют, чем в экран пялиться.
– Но они же не хотят, – произнесла мама.
– Да, – вздохнула няня.
Повисла тишина. Папа хотел пива и ответить на звонки. Мама думала о том, что пора наносить крем.
– Кстати, есть еще один фактор, – добавила няня. – Если с той стороны экрана тоже находится кто-то юный, то его родители тоже попытаются предпринять какие-либо действия. Хотя я не сторонник жестких мер в данном случае, это может стать сильной травмой для обоих. Я – за терапевтические меры.
Мама и папа дружно закивали.
«Главное, что мне не нужно ничего делать», – с облегчением подумал каждый из них.
– Мне нужно небольшое содействие, – сказала Елена Варфоломеевна. – Для того, чтобы дети оторвались от виртуального мира, им должно быть интересно в мире реальном. Если у вас появятся идеи по поводу того, куда их можно сводить и чем занять, скажите мне.
Папа задумался, мама полезла в записную книжку.
– Надо возвращаться, – произнес Кроки. – Тут не пройти.
Он смотрел с обрыва вниз. Было невероятно высоко, под ногами клубились облака, сквозь них где-то внизу виднелся лес. Принцесса стояла рядом, и ветер трепал ее длинное платье и волосы.
– Ты очень красивая, – сказал Кроки.
– Ты тоже, – улыбнулась принцесса.
Кроки засмеялся.
– Я уродливая пупырчатая рептилия с гранатометом, – проговорил он.
Принцесса легла на край и посмотрела вниз.
– Интересно, что там, в лесу? – спросила она.
– Деревья, которые предсказывают будущее, – сказал Кроки. – Ты увидишь себя через двадцать лет.
– Я не хочу, – надула губки принцесса.
Кроки посмотрел на нее.
– Я хотел бы, – сказал он после паузы. – Хотел бы увидеть себя старым седым аллигатором в кресле- качалке в окружении маленьких бойких крокодильчиков, и чтобы пахло кофе и пирогами, а в кухне шипело на сковороде мясо. И чтобы безопасно, ни одного зомби вокруг, и никаких шипастых корней, никаких летающих ежей, никаких взрывающихся мин-вонючек, никаких сухопутных медуз и мигрирующих зыбучих песков. И чтобы… чтобы со мной всегда была принцесса. Хотя я, конечно, слишком многого хочу, ведь я всего лишь уродливая пупырчатая рептилия с гранатометом, ну, ты знаешь.
Принцесса молчала.
– Извини, вырвалось, – мрачно произнес крокодил после бесконечной паузы.
Она заплакала, закрыв лицо руками.
– Что-то не так? – спросил Кроки, ощущая острую тревогу.
– Все не так, – сказала принцесса. – Пойдем, ладно, я хочу посмотреть на себя через двадцать лет, хотя вряд ли увижу что-то вдохновляющее.
За спиной, в лесу, что-то зашелестело, Кроки резко повернулся. Никого.
«Наверное, ветер», – подумал он.
– Кругловы приглашают нас на свадьбу, – сообщила мама папе. – Через две недели. Мы-то конечно сами не пойдем, отправим детей с нашей Марфой.
– Правильно, – кивнул папа, – она же просила для детишек развлечений из реального мира. Кстати! Слышала дикие крики в четыре утра? Это Марфа гонялась по квартире за Мишей и Асей с тапкой.
– Как непедагогично, – всплеснула руками мама. – Она бы еще с мухобойкой гонялась.
– Почему непедагогично, не с кирпичом же, – сказал папа и с размаху вставил ложку в творожную запеканку, – они же опять не ложились спать. А получив пару раз по мягкому месту тапкой, угомонились. И до восьми спали.
Мама достала калькулятор.
– Получается всего четыре часа, – проговорила она через минуту.
– Ну, это лучше, чем ничего, – ответил папа, жуя запеканку, – а то они бы вообще не улеглись, если бы не грозная Марфа.
– Что она вообще за человек? – спросила мама.
– Агентство порекомендовало, – пожал плечами папа. – Сказали, женщина средних лет без вредных привычек и с образованием психолога.
