Касго ответил ему столь же прямым взглядом.
– А ты был моим первейшим советником с тех пор, как мне пятнадцать лет стукнуло, – ответил он хмуро. – И я следовал твоим советам, Криат. А ты, Фердио, все это время ведал сокровищницей. Пэтон, Крейо! Скажете, вы мне ценных советов не подбрасывали? И я слушал вас, не считаясь с мнением некоторых Сердечных Подруг: я хотел, чтобы вы думали обо мне хорошо. – Он смотрел то на одного, то на другого, то на третьего. – Теперь я понимаю, как ошибался. Я судил о себе по вашим льстивым сладким речам. И я таков, каким вы меня сделали, господа мои. Вернее сказать – таким я был раньше! – И Касго выпятил челюсть. – Но с тех пор мне довелось провести некоторое время во внешнем мире, среди настоящих людей, и это просветило меня. Я более не тот мальчишка, которым вы сначала вертели как хотели, а потом предали. И вам еще придется в этом убедиться. – И он обратился к Йоле, как будто имел на то право: – Запри их внизу. И не стоит слишком заботиться об их удобстве!
– Нет, – подал голос вернувшийся Уинтроу. Юноша даже не стал извиняться за приказ, отданный через голову самодержца. – Расставь их вокруг рубки, Йола, так чтобы с тех кораблей их как следует видели. Может, хоть немножко меньше стрел и камней получим, когда будем прорываться. – Уинтроу бросил быстрый взгляд на сестру, но Малта едва узнала его. Горе проложило черты по его щекам и выстудило глаза. Он попытался смягчить голос, но мало что вышло. – Малта, отправляйся в капитанскую каюту, там безопасней всего. Отведешь ее туда, Рэйн? Ну и сатрапа, конечно.
Малта в последний раз посмотрела на тонущее джамелийское судно. Ну а на то, как из вельмож станут сооружать подобие живого щита, смотреть у нее и вовсе никакой охоты не было. «Это война», – сказала она себе. Уинтроу просто делал то, что следовало сделать ради их общего спасения. И если вельможи погибнут, то лишь от неприятельских стрел. А то они с самого начала не шли на смертельный риск, взявшись злоумышлять против сатрапа!
Не то чтобы эта мысль доставила ей какое-то удовлетворение. Наоборот, она с горечью припомнила, сколько жителей Удачного, начиная от обездоленных рабов и кончая именитыми торговцами, умерло из-за непомерного честолюбия этих людей. А если бы заговор увенчался успехом, Удачный неминуемо пал бы. А там, спустя некоторое время, и Дождевые Чащобы.
Вот пусть теперь они и узнают на собственной шкуре, что это такое: опасность, от которой некуда деться!
Альтия хорошо видела с верхушки мачты Совершенного, как разворачивалось сражение. Брэшену она сказала, что хочет попытаться высмотреть сверху путь к спасению, и он ей поверил. Откуда ему было знать, что она просто бежала и от бледно-голубых глаз Совершенного, и от его прикосновений, вдруг показавшихся ей собственническими. От всего этого ей вдруг стало очень не по себе. Брэшен ничего не заметил. Он приставил Симоя выстраивать убогую команду Совершенного в боевые порядки, сам же взялся за штурвал. Альтии больно было смотреть на то, как поредела команда, на увечья л раны уцелевших матросов. Обожженное лицо и наполовину сгоревшие волосы Янтарь привели ее в ужас. Как и еще шелушившиеся волдыри Клефа. Альтии стало некоторым образом даже стыдно оттого, что ее не было с ними, пока они все это претерпевали.
Вид, открывавшийся с мачты, был ничуть не радостнее. Альтия видела, как покидали команды погубленные змеями корабли, как другие суда еле-еле ковыляли с порванными снастями, на ходу пытаясь латать пробоины. Впрочем, те джамелийские суда, что выглядели боеспособными, сражения не оставляли, и бреши в их строю Альтия высмотреть не могла. Она видела, как «Пеструшка» протаранила корабль, пытавшийся перерезать ей путь. Теперь они были намертво сцеплены, их снасти захлестнулись и перепутались, а на обеих палубах шла кровавая резня. Альтия про себя заподозрила: кто бы ни одержал верх, победителя в этой схватке не будет. «Мариетта», пожалуй, сумела бы просочиться наружу, но Соркор вместо этого как мог помогал «Пеструшке». Его стрелки истребляли джамелийское воинство, а маленькая катапульта грозила вражеским кораблям, без особого успеха пытаясь удержать их на расстоянии.
Словом, битва происходила неравная, и с каждым мгновением положение делалось все хуже. Теперь, когда Проказница и Совершенный заново набирали ход, лишь стремление полнее использовать катапульты удерживало джамелийцев от попытки плотно окружить и остановить два живых корабля. Да и белый змей, крутившийся под форштевнем Совершенного, явно отпугивал кое-кого. А другие и хотели бы сунуться вперед, но мешали повреждения, полученные чуть раньше. Альтия видела, как на одном корабле внезапно рухнула вниз сразу половина парусов вместе с реями. Это сказалось действие яда, окончательно разъевшего тросы.
Итак, единственная надежда состояла в том, чтобы вырваться из окружения и удрать в Делипай. Уинтроу говорил, что пиратская столица вполне способна за себя постоять. Это да, но одно дело – отбить нападение и совсем другое – выдержать длительную осаду. Про себя Альтия полагала: пока будет жив сатрап, джамелийцы вряд ли отступятся. А если он умрет – постараются уничтожить всех свидетелей. И если это будет означать полное уничтожение целого пиратского поселения – значит, быть по сему.
А внизу, на палубе, люди подняли тело Кеннита и несли его прочь. И старая женщина пошла за телом сына, а Этта осталась на носу. Она держалась за поручни и смотрела через плечо носового изваяния, не очень-то обращая внимание на битву. Наверное, она тоже чувствовала, что в Совершенном было больше от Кеннита, чем в безжизненном трупе. Ибо Кеннит был теперь частью Совершенного. Он умер на палубе Совершенного, и корабль приветствовал его возвращение.
Хотя Альтия – ну убейте – не могла взять в толк почему.
Снизу неожиданно подала голос Янтарь.
– Слезай лучше, – окликнула резчица. – А то Брэшен боится, что тебя оттуда камнем сшибут!
Совершенному уже пришлось выдержать одно попадание. Снаряд из катапульты снес часть фальшборта и пробороздил палубу.
– Я тоже слезу, пожалуй, – добавила Янтарь. – Там, кажется, Кайл из-за тела Кеннита расшумелся.
– Кайл?! – вырвалось у Альтии. – Какими судьбами?
– А тебе Брэшен что, не сказал? Его Мама с собой на борт привела. Кеннит ведь его на Ключ-острове содержал.
– Нет, не сказал, – отозвалась Альтия. – Мы с ним почти ни о чем и поговорить не успели.
А следовало бы. Мама? Ключ-остров? Сколько всего! Альтия так заторопилась на палубу, что даже обогнала Янтарь. Ей-то, дуре, казалось, за сегодня и так произошло вполне достаточно событий, а тут еще!
И она не ошиблась.
