Написанные красной охрой и белой глиной изображения гиппопотамов имеются на скалах во многих районах пустыни. Фигурируют они и в батальных сценах, и в сценах охоты. Рядом с колесницами на рисунках видны люди, по облику, цвету кожи и одежде они явно отличаются от всех изображенных на скалах типов местного населения. Это светлокожие рослые чужестранцы, вооруженные мечами, копьями или дротиками, с круглыми щитами в руках. Они ведут коней, запряженных в двухколесные колесницы, или стоят на колесницах. Кто эти люди? Когда появились в Сахаре?
Попытка окончательно ответить на все вопросы была сделана совсем недавно. Но сначала предоставим слово древним авторам.
«Еще дальше к югу от насамонов, в стране диких зверей, живут гараманты, которые сторонятся людей и избегают всякого общения. У них нет никакого оружия ни для нападения, ни для защиты». Это запись Геродота. И еще одно его сообщение: «Далее… обитают люди по имени гараманты (весьма многочисленное племя)… Эти гараманты охотятся на пещерных эфиопов на колесницах, запряженных четверкой коней». У одного и того же автора мы видим две разные характеристики одного и того же народа. Еще больше «запутывает» проблему Тацит. Если верить ему, то гараманты – это «свирепое племя, своими набегами наводившее ужас на соседей». Откуда столь противоречивые данные? Почему не сходятся показания древних при описании одного и того же народа Северной Африки?
В 1933–1934 г. экспедиция Итальянского географического общества во главе с известными археологами и антропологами Д. Паче и Дж. Серджи произвела раскопки в Узде-эль-Аджале (Ливия), центре предполагаемой страны гарамантов. На участке в сто шестьдесят километров ученые обнаружили самый представительный некрополь в Северной Африке – около четырех с половиной тысяч могил. Серджи разделил найденные костяки на четыре группы. В первой он объединил высоких людей с длинным черепом, тонким носом и высоким лбом, похожих на тех, что изображены на египетских фресках середины II тысячелетия до н. э. Это самые древние захоронения. Во вторую группу вошли более поздние захоронения, по возрасту соответствующие римскому времени; погребенных отличала некоторая смешанность черт. У представителей третьей группы отмечено сильное негроидное влияние, а четвертый тип – полностью негроидный.
Таким образом, удалось установить, что в расовом отношении гараманты древних не представляли единства. Более того, как показал анализ источников, у них на основе расовой существовала и социальная дифференциация. Верхний, так называемый средиземноморско-берберский слой их общества осуществлял военно-политическое и торговое господство. Гараманты «вобрали в себя» часть завоеванных соседей, но веками сохраняли внутри этноса социальное расслоение. Становится понятной противоречивость сообщений о гарамантах античных авторов: Геродот, Тацит, Ливий, Птолемей и другие получали сведения о разных слоях гарамантского общества. Верхний, средиземноморско-берберский, отличался агрессивностью и устраивал охоты на «пещерных эфиопов», нижний слой – жители южных районов с темнопигментированной кожей – был лишен всяких прав.
А колесницы? На всех сахарских фресках они изображены в так называемом летящем галопе: тело лошади как бы распласталось в воздухе, копыта не касаются земли, передние ноги выброшены вперед, задние – назад. Тот же вид галопа преобладает на рисунках Эгейского бассейна, микенской культуры Греции и Крита. С этого сопоставления начинается новая гипотеза о происхождении сахарских колесниц и самих гарамантов.
С древнейших времен жители стран Ближнего и Среднего Востока использовали тяжелые повозки, запряженные парой представителей семейства лошадиных. Именно так приходится называть этих животных, ибо зоологическая их принадлежность до сих пор не выяснена. Немецкий этнограф Шахермайер считает даже, что вавилоняне использовали в первых боевых колесницах лошадь Пржевальского. Революция в колесничном деле произошла в первой половине II тысячелетия до н. э., и некоторые исследователи приписывают ее ариям, пришедшим предположительно из евразийских степей в бассейн Черного моря и горы Передней Азии с новым типом легких боевых повозок. Именно оттуда колесница могла, по их мнению, попасть в Микены. А из Микен? Появление этого типа вооружения в Северной Африке ряд ученых связывают с «народами моря».
До недавнего времени считалось, что история их, неожиданно и загадочно начавшись, так же таинственно окончилась. Если начальный этап этого движения представляется пока смутно, то окончание его в свете последних данных довольно ясно.
После крупного передвижения народов с севера Балканского полуострова пришли в движение массы населения материковой Греции, Малой Азии, мелких островов и Крита. Часть избыточного населения мигрировала на судах на юг. Такова грубая схема этого процесса, исторически засвидетельствованного лишь в Древнем Египте, где «народы моря» боролись против фараонов близ Киренаики в 1251–1231 гг. до н. э. Однако устная традиция критян содержит свидетельства активной деятельности эгейцев в Северной Африке. Согласно легенде, сохраненной Аполлонием Родосским и Птолемеем, у дочери критского царя Миноса был от Аполлона сын Гарамант – праотец ливийского народа…
Но одного только сходства сахарских колесниц с минойскими и совпадения антропологического типа «народов моря» с высшим, светлокожим слоем общества у гарамантов недостаточно для того, чтобы с уверенностью констатировать такие связи. И ученые продолжили поиск.
Во-первых, само ливо-берберское слово «гарамант» имеет догреческий суффикс – ант. Откуда он мог прийти в Северную Африку, если не из Эгейского бассейна? Вот заключение российского ученого, специалиста по древней истории Средиземноморья и Африки Ю. Поплинского, исследовавшего эту проблему: «Мы склоняемся к предположению, что слово «гарамант» возникло в конце II тысячелетия до н. э. в ходе формирования гарамантской общности из ливо-берберского этнического ядра и постепенно адаптировавшихся в нем эгейцев».
Во-вторых, несхожесть с соседями. Именно ею можно объяснить пристальный интерес античных авторов к гарамантам.
У последних был своеобразный обычай захоронения. Другая особенность – многочисленные подземные водопроводы. Они имелись на Крите уже в начале II тысячелетия до н. э., и их появление в Сахаре можно связать именно с Эгейским миром, а не с Передней Азией, как считалось раньше.
О жизни гарамантов известно совсем мало. В социальном отношении они находились на стадии формирования классового общества. Главный объект эксплуатации был сначала вне их этноса – негроидные племена Сахары и Судана, которые потом были включены в социальную иерархию гарамантов. Воинственность и торговые операции, о которых речь пойдет дальше, объясняются так называемым всадническим подтипом хозяйственно-культурного типа скотоводов-кочевников, к которому причисляют гарамантов современные исследователи. Торговля солью и скотоводство – вот, пожалуй, основные занятия этого удивительного народа. Крупицы знаний, которые удалось собрать африканистам, еще раз подчеркивают явную связь культуры гарамантов с эгейским миром. В их царстве в низших слоях общества старикам разрешалось жить только до шестидесяти лет. При наступлении этого возраста человек должен был удавиться. Если у него самого не хватало мужества, то это делали соплеменники.
У гарамантов существовал древний обычай предоставлять право убежища любому беглецу, не спрашивая, откуда он и почему скрывается. Неудивительно, что таким образом у гарамантов задерживалось множество посторонних людей – дезертиров из карфагенских армий, бандитов, беглых преступников. Они вливались в отряды, совершали опустошительные набеги на финикийские фактории и прочие поселения на берегах моря. Единственным видом ремесла было гончарное производство. Изготовляли черные и красные сосуды с линейным орнаментом, удивительно похожие на те, что найдены при раскопках на Крите, Мальте, Сицилии, Сардинии. Женщины носили красные плащи из козьих шкур с бахромой и похвалялись числом возлюбленных. Ребенок объявлялся сыном того, на кого он был больше всего похож. Мужчины носили короткую тунику из шерсти, а волосы украшали страусовыми перьями. Как же сложилась историческая судьба гарамантов? Прекрасно знавшие районы сегодняшней пустыни, они были единственными посредниками в обширной торговле, которую вели с Африкой Карфаген и Рим.
Об отношениях карфагенян с гарамантами известно ничтожно мало. Теофраст упоминает о
