– Как-то разочаровывает, – запротестовал Эссир. Торисен повернулся и оглядел близнецов Эдирр. Они носили одинаковые доспехи, скакали на двойняшках-жеребцах и даже ранены оба были в левую руку. От них только такого и можно было ожидать, а то лорд подумал бы, что у него двоится в глазах.
– А не хватит ли с вас волнений за одну ночь?
– Нет! – хором ответили они. Подъехал лорд Брендан:
– И тем не менее радуйтесь, что все кончено. Основное тело Роя было почти здесь.
– Они поворачивают?
– Да, начинают, следуя за авангардом. Я бы сказал, Верховный Лорд, что ты только что выиграл свою главную битву. Мои поздравления.
Торисен считал, что вообще не участвовал в общем сражении, но не стоит говорить это. Очень скоро найдутся те, кто укажет на это. Кстати…
– А что с Каинроном? Я ожидал, что он окажется в гуще событий.
– Он и был, – сухо ответил Брендан. – Думаю, даже больше, чем намеревался. По каким-то причинам он пересекал среднее поле как раз тогда, когда его собственная конница билась на Нижних Валах. Полагаю, с тех пор он еще не перестал ругаться, хотя не мог бы поклясться в этом, потому что, кажется, он опять исчез из виду.
– Чем дольше его не будет видно, тем лучше. Брендан пристально взглянул на Торисена.
– Лучше и тебе поступить так же, – прямо сказал он. – Ты выглядишь так, словно всю битву сражался одной рукой. – И с этими словами он ускакал к своим людям.
– Чуткий Брендан, – пробормотал Ардет, глядя ему вслед. – А знаешь, он прав. В таком виде какая тебе цена. Ради Троих, мой мальчик, пойди отдохни.
– Милорд, – это прискакал кендар Ардета, – кочевники оставили этих… этих созданий лежать там. Что нам с ними делать?
– Полагаю, это было последнее оскорбление, – сказал Арден. – Перевраты не годятся даже для еды. Тори?
– Разведите костер и сожгите их. Кендар был шокирован:
– Но, Верховный Лорд, трое из них еще живы, и потом эта голова…
– Убейте их и ее с моего благословения, если сможете. Он ехал по лугу мимо мертвых и умирающих, лежащих вповалку на земле под первыми солнечными лучами. Его люди тоже были где-то тут. Впервые он не сражался рядом с ними, и теперь инстинкт настойчиво твердил разыскать их; но он не мог, только не теперь. Сейчас в первую очередь надо встретиться с Даниором. Вот наконец и стоянка, и шатер, и Бур ждет хозяина.
– Где Донкерри? – спросил лорд, едва войдя по внутренние покои.
Бур рассказал ему все.
Торисен присел на койку. Он молчал долго, потом сказал:
– Бур, тебя никогда не задевало то, что у нас очень странный кодекс чести?
– Милорд?
– Ладно, не бери в голову. Помоги мне только с этой штукой.
Бур мрачно снял с лорда Кентиар. Камень на нем все еще сохранил отблеск сияния, так что внутренность железной коробочки слабо озарилась бледно-опаловым светом – а потом Бур захлопнул крышку. Он расшнуровал то, что осталось от доспехов Торисена, снял с него кожу рисара и стальную кольчугу. Под них лорд надевал подбитую толстым слоем пуха рубаху, но все-таки темные кольца кровоподтеков остались на его теле там, где его сжимали руки переврата и куда ударила секира. Глубоко вдохнуть не получалось. Вошедшая в пословицу удача Черныша не спасла его от еще нескольких сломанных ребер, хотя Харн наверняка скажет, что он и на этот раз легко отделался. Но где же Харн? Не успел лорд спросить Бура, как вошедший охранник объявил о прибытии лорда Даниора.
Торисен скользнул в протянутую Буром мягкую черную рубаху и, экономя время, быстро застегнулся сам.
– Пусть лорд Даниор войдет, – сказал он стражнику. – Бур, иди, скажи нашим людям, чтобы организовали специальный поиск тела Донкерри.
Бур остался на месте.
– Лорд, я уже сказал.
– Тогда иди помоги им и забери с собой телохранителей. Я хочу, чтобы палатка была пуста. Сейчас же.
Бур с неохотой удалился, столкнувшись с Холли, ведущим своего связанного пленника. Он снял с него бросающиеся в глаза верхние доспехи и надел на голову шлем с опущенным забралом, прикрыв лицо и кляп. Заметив все эти предосторожности, Торисен бросил на Холли острый взгляд:
– Насколько ты знаешь, это один из захваченных перевратов, правильно?
– Да, но, Тори…
– Никаких «но». Заруби это на носу, и чтобы без всяких сомнений. Задумываться небезопасно. Понимаешь? А теперь, полагаю, ты предпочел бы пойти собирать своих людей.
– И оставить тебя наедине с этим… этим… – Он сглотнул слово. – Тори, а это безопасно?
Торисен вздохнул:
– По обычным дням я делаю не больше трех глупостей до завтрака, но
