— Да вчера. Вот здесь, за углом. Надеюсь, Наде понравится.
— Хороший чемодан, — одобрил Самойлов. — Вполне приличный. Ты как считаешь? — обратился он к Ходунову. Тот индифферентно пожал плечами.
— Нормальный. Как раз под цвет свежевыращенных усов. Будем надеяться, что с ним у Шутикова проблем не будет. Поехали, господа, время.
Самойлов проводил их до самого терминала. Это тоже была одна из традиций.
Ходунов посмотрел на часы.
— Должны бы уже скоро посадку объявить. А самолёта-то еще нет.
— Да, — кивнул Самойлов. — Он уже должен был прилететь. Задерживается.
— Похоже. Дима, ты не жди. Мы же понимаем. Суббота. У тебя наверняка планы. Так что давай попрощаемся. Спасибо тебе за все. И, как говорится, чтоб не в последний раз.
Самойлов вздохнул:
— Действительно, пора ехать. Вам, ребята, спасибо. Созвонимся.
Тепло попрощавшись с Самойловым, они уселись в кресла, откуда было видно все летное поле.
— Хоть бы объявили что-нибудь, — недовольно сказал Бобров.
И, как будто откликнувшись на это, в динамиках щелкнуло, и сначала на французском, а потом на русском женский голос объявил:
— Рейс Эс-Ю 462 Женева — Москва задерживается в связи с задержкой вылета самолета из Москвы. О времени вылета будет сообщено дополнительно.
Шутиков присвистнул:
— Ничего себе. Он еще и не вылетал. Что же там случилось?
— Да мало ли что? — равнодушно сказал Ходунов. — Причин может быть много. Для нас это не так важно. Подождем.
Глава 4
Вылет самолёта из Москвы задерживался. Вначале ничто не предвещало никаких неожиданностей. В обычное время была объявлена и прошла регистрация, потом объявили и посадку. Все пассажиры уже ждали в зале вылета. Сквозь стеклянную стену зала хорошо был виден стоявший рядом самолёт, приткнувшийся через гофрированную горловину к коридору, ведущему в зал. Видно было, как проехал поезд из багажных тележек, доверху набитых чемоданами, коробками и сумками, и скрылся где-то под брюхом самолета. Прошло еще время, но у закрытых дверей в коридор никто не появлялся. Вместо этого началась какая-то непонятная суета вокруг хвостовой части самолета. Несколько человек в синих комбинезонах столпились под хвостом и долго стояли там, задрав головы и что-то обсуждая. Потом к ним присоединились ещё двое в форме. Привезли высокую лестницу на колесах, и один из комбинезонов забрался на самый верх и долго там что-то ковырял. Наконец он спустился вниз, и все, включая лестницу, куда-то исчезли. Пассажиры томились от долгого ожидания и неизвестности. Наконец, когда по расписанию самолет должен был уже сорок минут быть в воздухе, в зале раздался мелодичный гонг и женский голос объявил:
— По техническим причинам вылет рейса Эс-Ю 461 задерживается. Просим пассажиров освободить зал вылета у выхода четырнадцать. Посадка на рейс до Женевы будет объявлена дополнительно. Повторяю…
Пассажиры, кто с разочарованием, а кто и со злостью на лице, неохотно покидали зал, готовясь к длительному ожиданию. Только очень немногие восприняли это известие совершенно спокойно. Среди этих немногих была и Галина Михайловна Богатова, хорошо одетая, довольно полная, но миловидная женщина лет сорока. Задержка вылета не испортила то хорошее настроение, в котором она пребывала.
Это была уже третья ее зарубежная поездка. Но в этот раз она летела за границу одна, и ей это очень нравилось. В поездку она надела новый, модный и достаточно дорогой костюм и, ловя взгляды мужчин, чувствовала себя помолодевшей и интересной. От ощущения собственной значимости даже немного приятно кружилась голова. Разглядывая пассажиров, особенно женщин, Галина Михайловна с удовольствием отметила, что совсем немного таких, как она, — свободных, независимых, элегантных. Да, на нее, безусловно, обращают внимание, и это, что и говорить, просто приятно. А задержка рейса — это мелочь. Если есть время, она вполне может пойти в буфет. Денег у нее вполне достаточно.
При мысли о деньгах она тут же вспомнила то, что произошло с ней совсем недавно.
В среду ей на работу позвонил какой-то неизвестный мужчина.
— Добрый день, Галина Михайловна! Меня зовут Юрий Владимирович. Вы извините меня, пожалуйста, мы с вами незнакомы. Мне порекомендовал позвонить вам Брызгалов Сергей Сергеевич, из Минэкономики. Вы ведь собираетесь лететь в Женеву?
Голос понравился Богатовой. Спокойный, уверенный. И вежливый.
— Да, собираюсь. И действительно, по линии Минэкономики.
— Галина Михайловна, у меня есть просьба.
— Ой, только если что-нибудь тяжелое, я не смогу.
— Нет, нет, что вы! У меня и в мыслях не было обременять вас, так сказать, физически. Может быть, вы разрешите подъехать к вам?
— А когда бы вы хотели подъехать?
— Да вот прямо сейчас. Я могу быть у вас минут через двадцать — двадцать пять.
— Ну, хорошо, приезжайте. Комната триста девять. Третий этаж.
Юрий Владимирович вполне соответствовал своему голосу. Хотя и среднего роста, он выглядел очень внушительно. Лет сорока, подтянутый и широкоплечий, с круглым серьезным лицом, безупречно одетый, с солидным черным портфелем.
Сидевшая в одной комнате с Галиной Михайловной особа с довольно длинным носом и прической а-ля Мэрилин Монро с нескрываемым интересом уставилась на него.
— Ещё раз меня извините, Галина Михайловна. У меня одно деликатное личное дело. — Он вопросительно посмотрел на длинноносую соседку Галины Михайловны. — Может быть, нам в коридоре поговорить?
Соседка всё-таки сообразила.
— Я схожу в плановый. Надо согласовать смету на проведение регионального совещания. Если позвонят, я буду минут через пятнадцать.
Выходя, она окинула взглядом интересного посетителя и, высоко вскинув брови и поджав губы, демонстрируя очень неплохую фигуру с хорошо развитыми бедрами, выплыла из комнаты.
— Серьёзный тут у вас народ, — улыбнулся Юрий Владимирович. Глаза его оставались строгими и спокойными.
«Да, это действительно деловой мужик», — подумала Галина Михайловна.
— У меня просьба не совсем обычная, Галина Михайловна, — сказал Юрий Владимирович, усаживаясь на предложенный ему стул. — У меня был очень хороший приятель. Плотников Георгий Максимович. Был — потому что с ним случилось несчастье. Не сколько дней назад полетел в Женеву и, представьте себе, в самолете с ним приступ. Сердце. До Женевы он не долетел.
Глаза у серьезного Юрия Михайловича стали грустные. Галина Михайловна сдвинула брови и сочувственно закивала.
— Да, конечно. Никогда не знаешь, когда это может случиться. И чем же я могу помочь?
— Понимаете, он в Женеву-то летел по делу. У него какой-то серьезный бизнес. И с собой у него были деловые бумаги, они довольно срочно нужны. В Женеве его должен был встречать компаньон. Ну, он-то мне и позвонил оттуда. Так вот, очень срочно нужно получить чемодан, который был у Георгия. Получить его могут только родственники или кто-то по доверенности от родственников. У Георгия есть сестра, я был у неё. И вот если бы вы согласились с этим помочь…
— А что конкретно нужно сделать?
— Получить по доверенности этот самый чемодан в Женеве.
