засыпав эту любительницу интриг непристойностями, которые она не скоро забудет. Ему не потребуется вызывать грозу — есть у него и другие способы убеждения. Сегодня он испытает их все.
Вот и библиотека, вот и столик с хересом.
— Вы окажете мне любезность? — вкрадчиво спросил он, склонившись к ее лицу. — Или вам будет приятнее, если мы сделает это вместе? Вот так — я накрою ладонью вашу ручку, а ваши пальчики обхватят горлышко графина, когда…
Краска залила щеки Софии, и она ответила, едва дыша:
— С удовольствием налью херес — хотя, признаюсь, меня удивляет ваше желание его пить.
— Херес отвратительный, но ваша повариха вконец испортила мой вкус. Боюсь, по возвращении в Лондон не смогу отличить добрый портвейн от дешевого пойла, зажаренное мясо от сырого, а про суп и вообще говорить нечего.
— Жаль, что вам не хватило хлеба с джемом.
— А мне как жаль! Впрочем, не беда, коль в этом графине достаточно хереса.
Подойдя к двери, Дугал с шумом ее захлопнул и повернул в замке ключ. София покраснела до ушей.
— Зачем вы это сделали?
— Не хочу, чтобы ваш верзила дворецкий ворвался сюда, если вдруг мне удастся вас рассмешить. Вы ведь не против?
София была еще как против — это заметно по ее напряженной позе. Но она лишь пробормотала что- то в знак согласия и занялась графином. Дугал следил, как она разлила херес — плеснула щедрую порцию в каждый стакан.
Как она прекрасна! Пламя свечей теплым облаком окутывает ее фигурку, и волосы играют густо- золотыми бликами. Кожа приобрела оттенок персика, а губы кажутся еще сочнее. Схватить бы ее в объятия прямо сейчас — она не смогла бы сопротивляться, уступая яростному напору его желания.
Но он не доставит ей такой радости. Пусть сама воспылает страстью к нему — дикой, отчаянной страстью, и тогда в бирюзовых глазах Софии он увидит, как желание ведет ее всеми кругами ада. А для этого можно прибегнуть к тому самому оружию, которым она задумала победить его: искусством игры в карты.
Дугал сделал большой глоток хереса. Кислятина, но отличное средство прояснить голову. Он повернулся к Софии и улыбнулся:
— Скоротаем время за картами? Окажите любезность. Уверен, мы оба получим большое удовольствие.
Глава 11
Глаза Софии загорелись, хотя она и пыталась скрыть лицо за стаканом хереса. Сделав глоток, она произнесла деланно безразличным тоном:
— Конечно. Отличный способ провести вечер.
Дугал извлек карты из стоящей на столе коробочки слоновой кости.
— Что будем ставить?
Она игриво улыбнулась:
— Мамины драгоценности все еще у вас.
— Тогда я выложу их на стол.
Она не скрывала радости:
— Отлично! Тогда… следующий вопрос. Что вы потребуете от меня?
Ее голос слегка дрогнул. Отлично. Пусть думает, что она волнуется.
Дугал дерзко осмотрел свою соперницу с ног до головы. Вот в чем слабое место ее плана, и тут она в невыигрышном положении до того момента, пока не отыграет все. Момента, который так и не наступит. Но она об этом не подозревает. А он знает, и в этом его сила.
— Сначала я обдумаю собственную ставку. Давайте сядем. — Дугал указал на стол.
— Конечно. — София перенесла графин и стаканы на карточный стол и села, шурша шелковым платьем. Ее глаза ярко блестели, и даже густые ресницы не могли притушить этот лихорадочный блеск.
Дугал тоже сел, представляя себе, как слизывает херес с ее губ. Что ж, недолго осталось.
— Не угодно ли вам сдавать?
София кивнула и быстро взяла колоду. Отблески свечных огоньков играли на розовых щеках, наполняя кожу ровным теплом. Жаль, он не может дотронуться до нее прямо сейчас.
София ловко перетасовала потрепанные карты и бросила их на стол.
— Какова же ваша ставка?
Она изумленно ахнула, когда Дугал вдруг схватил ее руку и повернул ладонью вверх. У нее была рука настоящей аристократки, прекрасной формы, с длинными тонкими пальцами. Но кожа немного огрубела, особенно на ладонях. София сжала ладонь в кулак.
— Мне самой назвать ставку? — холодно осведомилась она.
Большим пальцем он погладил ее запястье, где кожа была нежной и гладкой, какой ей и положено было быть. Грустно, что ей собственными руками приходится выполнять домашнюю работу. А кто здесь готовит и стирает? Если он правильно понял, Энгус и Мэри явились из дома сквайра только на время, пока Софии не удастся лишить его, Дугала, честно нажитого имущества. А затем… Неужели она вернется к привычному кругу обязанностей?
Какая жалость! Дугал выпустил руку девушки.
— Я знаю, что поставлю на кон.
Она поспешно отняла руку, ее щеки подозрительно порозовели.
— Боюсь даже предполагать, Маклейн.
Он вытащил из кармана мешочек с бриллиантами и купчую на дом. София впилась взглядом в заветный лист бумаги.
— Вы принесли купчую!
— Не хотел оставлять без присмотра.
Ее щеки вспыхнули.
— Никто не стал бы ее красть, если вы этого боялись!
— Ничего я не боялся. Просто у меня такая привычка. — Дугал погладил документ. — Что бы поставить для начала?
— Дом, — прошептала она.
— Думаю, что…
Его рука беззаботно порхала над документом, потом ухватила мешочек с бриллиантами.
София не скрывала разочарования. Дугал усмехнулся:
— Начнем с этого? Вероятно, следует поставить серьги.
Она возмутилась:
— Я хочу весь гарнитур. Сразу.
— Не так быстро, моя милая.
Дугал вытащил серьги из мешочка и бросил их на середину стола. Сверкающие капли покатились по гладкой поверхности и остановились перед Софией.
