Ее тонкие, тщательно нарисованные губы искривила циничная усмешка.
— Я не верю в само слово «любовь», — призналась она.
— Тебе просто не повезло.
— Да, может быть, — кивнула Алисия.
Шон вздохнул.
— Попытайся избавиться от этой мысли.
Алисия судорожно повела плечами.
— Тебя что-то тревожит?
Она отрицательно покачала головой.
— Но я вижу, — настаивал Шон.
— Нет, ничего.
Она умоляюще взглянула ему в глаза.
— У тебя нет носового платка? — спросила она, с трудом сдерживая рыдания, просившиеся наружу. Шон сконфуженно пожал плечами.
— Нет. Возможно, это мой единственный недостаток.
Алисия рассмеялась сквозь радужные слезы.
Длинные сильные пальцы Шона обвили ее запястье надежнее, чем любая другая цепь, исключая полицейские наручники и узы Гименея.
— А как насчет любви с первого взгляда? — мягко спросил он, возвращая Алисию к теме. Она рассеянно пожала плечами.
— Мне кажется, что это… — воспоминания, к которым возвращали ее вопросы Шона, были безрадостны и унылы. Вздохнув, она продолжила: — Мне кажется, что это и не любовь вовсе.
— И это не позволяет тебе поверить в настоящие чувства, — подвел черту Шон.
Он крепче сжал запястье.
Алисия кивнула. Она не могла произнести больше ни слова. Его прикосновение лишало сил, наполняя все ее существо ожиданием.
— Я надеюсь, мне удастся убедить тебя в том, что доверие и любовь существуют, — произнес Шон, понижая голос до влажного шепота. — У меня нет другого выхода, милая. Боюсь, ты именно та женщина, без которой я не смогу жить.
Состояние изумления, в которое провалилась Алисия, держалось на протяжении последующего получаса. Ошеломленная, но вместе с тем возбужденная неожиданным признанием Шона, она безропотно позволила увести себя из ресторанного зала в коктейль-холл. Все это время она чувствовала себя сомнамбулой.
В коктейль-холле царил полумрак. Публики было больше, чем хотелось бы, но Алисия не обращала, ни на кого внимания. Рассеянная и погруженная в свои мысли, она чувствовала лишь присутствие Шона рядом, его руку, обвитую вокруг талии, его голос, отдававшийся эхом в ее сумеречном сознании.
Когда он выдвинул стул, Алисия автоматически присела за столик, освещенный мягким сиянием свечей. Запах свечного воска, мешаясь с ароматом виргинского табака, слоями висевшим в воздухе, приятно щекотал ноздри.
Из темного угла зала появился пианист. Устало покачиваясь, он подошел к красному роялю, неловко опустился на винтовой табурет и, прихлебнув из бокала, бросил руки на клавиатуру. Прогнав несколько нетвердых пассажей, пианист икнул и тихим, проникновенным голосом запел сладкую балладу «Я никогда не буду с тобой, разве что придешь прямо сейчас».
Алисия не заметила, как Шон возник за ее спиной. Протянув ей руку, он приглашал потанцевать. Она послушно поднялась. Шон твердо держался своего обещания не оказывать на нее давления ни в каком виде. Он не делал попыток обнять, пользуясь свободой, предоставляемой медленным танцем, не гладил по спине и не нашептывал чепуху на ухо.
Отгороженные от других пар волшебным кольцом музыки, внезапно ставшей их собственной, звучавшей только для них двоих, они медленно кружились, стараясь не наступать друг другу на ноги. Не сводя восторженного взора с бесконечно голубых глаз Шона, Алисия плавно раскачивалась в мягком ритме любви.
Внезапно пианист дико вскрикнул и, азартно притоптывая левой ногой, заиграл бешеный регтайм. Тут же негритянские синкопы разлетелись по залу, разбивая вдребезги настроение сладостного оцепенения, в которое погрузилась Алисия.
Казалось, все было безнадежно испорчено.
Алисия растерянно хлопнула глазами.
Шон улыбнулся и отвел ее обратно к их столику.
Он заказал вино. В тот момент, когда официантка, постукивая копытливыми каблучками, принесла бокалы, усталый пианист вскинул руки и объявил небольшой перерыв. Пошатываясь и лениво поплевывая в сторону, он подошел к стойке бара и залпом проглотил три порции джина подряд. Два морских офицера, сидевшие рядом, приветствовали его одобрительными восклицаниями.
Пианист доброжелательно оскалился, показав золотую фиксу, блеснувшую в уголке его рта, и оглушительно обрушился на высокий табурет, попутно затянув блюз Хаулин Вулфа «Триста фунтов радости». Морские офицеры, увешанные знаками отличия, кортиками и аксельбантами, подхватили его и поспешно уволокли куда-то вглубь.
— А теперь расскажи немного о себе, — попросил Шон, проводив веселую троицу взглядом.
Алисия оторвалась от сосредоточенного изучения пузырьков в своем шампанском. Беспомощно пожав плечами, она слабо улыбнулась.
— Что ты хочешь знать?
Шон улыбнулся ей и повторил свое прежнее пожелание.
— Все.
Алисия взглянула на него сквозь туман эйфорических чувств, застилавших взор. Ее глаза сияли.
— Я расскажу все о себе в обмен на всю правду о тебе, — сказала она.
Шон рассматривал ее широко раскрытыми глазами, в которых читалось радостное удивление. Он откинул голову и улыбнулся.
— Мне это нравится, — пробормотал он. — Ты удивительная.
Внезапно он стал совершенно серьезным.
— Я люблю тебя, — произнес он тихим, глубоким голосом.
Не дожидаясъ ответа, он схватил ее руку и прижал к своим горячим губам.
— Я расскажу тебе все, совершенно все, — зашептал он. — Что ты хочешь знать?
Трепеща от прикосновения его губ, ошеломленная признанием, Алисия спросила первое, что пришло в голову.
— Где ты родился?
— Здесь, в восточной Пенсильвании.
— Неужели? — рассмеялась она. — И я тоже.
Она назвала небольшой городок, в котором прошло детство… и девство. Шон удивленно встряхнул головой.
— Это в каких-нибудь пятидесяти милях от моего дома.
— Не может быть! — воскликнула Алисия.
— С некоторых пор я готов поверить в вещи куда более невероятные, — признался Шон. Он улыбнулся и спросил:
— Твои родители до сих пор живут там?
Алисия отрицательно покачала головой.
— Мой отец всю жизнь тяжело работал. При каждом удобном случае он сообщал тем, кто готов был слушать, что единственное, чего он по-настоящему хочет, — это валяться целыми днями на пляже и потягивать пиво, — ее глаза лукаво сверкнули. — Когда отец ушел на пенсию, они с мамой продали дом со всеми потрохами и переселились во Флориду, на побережье.
— Потрясающе! — воскликнул Шон. Алисия почувствовала, как смех поднимается вверх по горлу.
— Они вложили деньги в бар рядом с пляжем, — она не смогла сдержаться и рассмеялась. — Теперь
