своих подруг, ее смех затопил все пространство просторной кухни.
— Ты сошел с ума, — воскликнула Алисия.
В голосе звучала нежность, перемешанная в странный коктейль с заботой, страхом, желанием и огромной, бесконечной радостью.
— Я схожу с ума по тебе, — мрачно ответил он.
— О Шон…
Его имя сорвалось с губ мучительным шепотом.
Шон застонал, как смертельно раненый герой вестерна.
— О боже, Алисия, Я не понимаю, что со мной.
Пауза была невыносимой.
— Шон, где ты? — окликнула его Алисия. На другом конце линии вновь раздался вздох.
— Тут, — скорбно произнес Шон. — В этом все дело. Я тут, а ты там. Между нами только идиотские провода, обслуживаемые каким-нибудь «Белл Атлантик».
Алисия молчала, не зная, что сказать. Она слабо разбиралась в телефонном деле.
— Я не могу без тебя, — прошептал Шон.
— А со мной? — спросила Алисия только для того, чтобы не дать пустоте вновь заполнить линию.
— С тобой? — драматически переспросил он. Вновь повисла пауза, короткая, как суд Линча.
— Могу, — решительно ответил Шон. Алисия сползла вниз по стене, усевшись на холодный пол, покрытый мраморной плиткой. Процесс мышления в ней мгновенно прервался. Она не чувствовала себя совсем. Позабыв о предостережениях своего гинеколога, она сидела на мраморном полу, не замечая не только холода, но и вообще ничего: ни вокруг, ни около. Закрыв глаза, Алисия воображала удивительные объятия Шона, заставлявшие трепетать от неразрешимого и невероятного желания; его глаза, губы, запах его лосьона, одеколона, дезодоранта, щекотавшего ноздри, — запах мужчины, сильный, терпкий, удушающий.
Внезапно Алисия ощутила мучительное желание быть с ним. Быть с ним прямо здесь, на полу. Слиться с ним, стать частью его, забыть себя, забыться и уснуть, и видеть сны, быть может. Но что в том страстном сне приснится?..
Томясь безысходностью, она испустила долгий, разрывающий сердце вздох.
— Алисия?
— Да, Шон.
— Что ты делаешь? О чем ты думаешь?
— Я сижу на полу и думаю о тебе.
— На полу? Но зачем?
— Мне так лучше.
— Лучше, чем со мной?
— Нет. В этом все дело. Мне лучше с тобой.
— А без меня?
— Хуже.
— Хуже, чем на полу?
— Хуже, чем без тебя.
Алисия горько вздохнула.
— Впрочем, я ничего уже не понимаю. Ты меня совсем запутал.
— Извини, я не хотел. Мне не стоило тебя будить.
— Нет, не говори так.
— Почему?
— Я всегда рада тебя слышать.
Шон молчал.
— Мне не стоило тебе звонить, — упрямо повторил он убитым голосом. — Из-за меня ты сидишь на полу и плачешь.
— Я не плачу, — воскликнула Алисия, чувствуя, как слезы наворачиваются на глазах.
— Но будешь плакать, — сказал Шон убежденно. Алисия решительно качнула головой.
— Больше никогда не буду.
— Почему?
— Зачем плакать, если все хорошо.
Шон вздохнул.
— Тебе не холодно на полу? — спросил он участливо.
Алисия улыбнулась.
— Не знаю. Кажется, нет. Меня согревают мысли.
— А о чем ты думаешь?
Голос Шона стал глубоким и вибрировал в такт ее прерывистому дыханию.
— Скажи мне, Алисия.
Она молчала, пытаясь справиться с дыханием. Ей хотелось быть сдержанной и благоразумной, но понимала — это уже невозможно.
— Мне хотелось бы быть с тобой, — прошептала Алисия. — Так же, как… прошлым вечером.
— Так в чем же дело? — воскликнул Шон. Алисия знала, что должна сделать важный шаг.
— Наверное, ни в чем, но…
— Прекрасно, — перебил Шон, прошелестев по линии вздохом облегчения. — Ты же знаешь, я хотел бы увидеть тебя завтра, сегодня, когда пожелаешь.
Алисия улыбнулась и задумчиво накрутила на палец шелковистую прядь своих волос.
— Давай встретимся… завтра.
— Отлично! — воскликнул Шон. — Ты предпочла бы выйти или остаться дома?
Его голос стал твердым и решительным.
— Остаться, — ответила она сразу.
— Я принесу пиццу. Хорошо?
В голосе слышалось восхищение и взволнованное предвкушение встречи.
— О'кей. Но не забудь, нас будет четверо.
— Конечно.
— Спасибо тебе.
— За что? — удивился Шон.
— За то, что ты принимаешь моих подруг.
— Мне они нравятся, но…
Шон сделал паузу, желая подчеркнуть дальнейшее.
— Я принимал бы их, даже если бы они нравились мне меньше. Просто потому, что они твои подруги.
— Я знаю.
Внезапно Алисия поняла: Шон действительно готов принять все связанное с ней. Она была убеждена в этом, потому что сама чувствовала совершенно то же по отношению к нему.
— Спокойной ночи, моя милая.
— Спокойной ночи… — Алисия запнулась на мгновение, — милый.
На следующее утро Алисия вышла к завтраку заспанной и помятой. Выражая свое обычное участие, Эндри взглянула на нее с затаенным ожиданием объяснений.
— Как ты провела время прошлым вечером? — спросила она невинным голоском.
Заметив, что Карла мгновенно обратилась в слух, Алисия улыбнулась и кивнула.
— Прекрасно, — ответила она, удивляясь тому, что ее руки, наливающие кофе в чашку, не дрожат. Карла и Эндри пожирали ее глазами.
— Говоря откровенно, мы с Шоном настолько хорошо провели вечер, что решили повторить сегодня.
Карла в изумлении приподняла брови.
