— И что? Таскать ее в зубах нераскуренной помогает?
— Почему нераскуренной? Я вот нахожусь в полной уверенности, что она тлеет. — Плетун пошевелил губами. — А теперь я дым выпускаю, — пояснил он. — Хочешь, тебе такую же сделаю?
— Нет, — мотнул головой Абракадабр. — В моей жизни магии в избытке. Коньяк-то хоть настоящий? — Он подозрительно поднял бокал.
— Да, — почти обиделся Джукас. — Все настоящее. И сад, и дом. Там только, — он махнул рукой в сторону чащи, — бродят несколько… хм… охранников, скажем так. Но вы вряд ли хотите знать подробности.
— Ты кого-то боишься? — удивился друид.
— Несколько месяцев назад у меня украли дневник с описаниями опытов, — скорбно качнул головой плетун. — Пришлось пополнить местную фауну.
— Так вот о чем говорил бобрыск… Извини. — Абракадабр услышал тихий ритмичный писк и полез в дорожную сумку.
Он извлек на свет Копирник, открыл его и передал Брокену.
— Прочти, мой друг, — попросил он. — Мне очки долго искать.
— Мы нашли Эйбуса, — начал читать лучник. — Ширл пропал. Возможно, погиб, возможно, в плену. Камень у него. Что нам делать дальше? Айс Крим.
— Вот дела, — нахмурился друид. — Одного находим, другой теряется…
— Что у вас происходит? — Джукас заинтересованно подался вперед. — Я могу чем-то помочь?
— Да, — кивнул друид. — Можешь создать мне армию?
Вспышка, последовавшая сразу после атаки Зины и Рагильды, исчезла. Всех, кто был в непосредственной близости к Корениусу, включая Зигмунда, отбросило на несколько метров назад. Пень, продолжавший обмен искрами со своим прежним обликом, открыл глаза. Прямо перед ним лежали бессознательные амазонки. Одна из них дернулась, несколько искр перелетели к ней и вспыхнули. Девушка стала увеличиваться в размерах и покрываться одеждой. Корениус с некоторым сожалением наблюдал за метаморфозами. Руки и ноги амазонки стали толще, кулон превратился в огромный меч, а миловидное личико обзавелось недельной щетиной. Рагильда превратилась в Рагнара. Викинг неловко пошевелился и встал на колени.
— Так-так, — удивленно произнес Корениус. — У нас тут Выбранный собственной персоной! И Меч при нем!
— Не может быть. Откуда? — изумился Зигмунд, с трудом поднимаясь на ноги.
— Это тебя надо спросить, стратег хренов, — процедил пень. — Взять его! — Он указал полумедведям на викинга.
Рагнара подняли, сняли висевший на шее Улавливающий Меч и скрутили.
— Заканчивай церемонию! — гаркнул Корениус ошарашенному Зигмунду.
Тот, по-прежнему обмотанный оранжевыми путами, подошел и встал рядом с лежащей Зиной.
— Кого из вас?…
— Обращайся к обоим, — решил пень. — Я уже могу видеть четырьмя глазами.
— Я, король Мурляндии Зигмунд Третий, отрекаюсь от короны, — хрипло начал Зигмунд, — и провозглашаю Корениуса своим преемником. Передаю ему всю власть, имущество и подданных. Перед лицом присутствующих подтверждаю, что иных претендентов на престол нет.
Он взял в руки корону и вновь замешкался, выбирая, на какое из двух воплощений нового короля ее надеть.
— Давай на большого, — подсказал Корениус.
Зигмунд привстал на цыпочки и водрузил королевский головной убор на самую высокую ветку дуба, до которой смог дотянуться. Пень, из которого вместе с искрами уходила жизнь, стал почти невидим. Дерево, напротив, с каждой минутой делалось все реальнее.
— Хозяин! — раздался возглас от входных дверей.
Толпа вновь расступилась, на этот раз пропустив гнома-строителя. Тот удивленно осмотрел зал, нашел глазами Зигмунда и поклонился.
— Казематы готовы! — торжественно сообщил он.
— Изумительно! — воскликнул Корениус. — Очень вовремя.
Он протянул громадные ветви и взял за шкирку Зину, Рагнара, Зигмунда. Потом подхватил клетку с лежащим в обмороке Ширлом и поднял их всех над полом.
— Я знаю, кто станет первыми обитателями, — ухмыльнулся дуб.
Пень замерцал и исчез. Поток искр прекратился. Дерево закрыло глаза и захохотало.
— Я возродился! — заявило оно низким, неприятным и пугающим голосом.
Он вернул на пол всех, кроме Зигмунда. Бывшего короля Мурляндии Корениус поднес поближе и расплылся в улыбке.
— Ты хотел меня убить даже тогда, когда уже проиграл битву. Ты несносный человечишка, и за это ты умрешь. Завтра перед обедом. Но за все, что ты со мной сделал, ты заплатишь мучениями.
Маленькая зеленая искра отделилась от одной из веток и коснулась Зигмунда. Оранжевые нити пропали, а вместо них бывший король стал покрываться мхом и грибами. Его тело скрючилось, стало в два раза меньше и забилось в конвульсиях.
— Этих троих в казематы, — приказал Корениус, показывая слугам на Рагнара, Зину и Ширла. — Ты останешься при мне, теперь я твой хозяин, забери Камень и Меч, — пробасил дуб Кричеру. — А вот этого, — он разжал ветви, и Зигмунд грохнулся на пол, — не трогайте, пусть делает все, что хочет. Только из города не выпускайте.
— Как ты избавился от власти перстня? — тихо спросил бывший король, извиваясь на каменных плитах.
— А… интересно? — хохотнул дуб. — Что ж, надеюсь, тебе добавит мучений известие о том, что мне помог один из твоих друзей.
— Кто? — еле выдавил продолжавший превращаться в нечто несуразное Зигмунд.
— Драгомор, — ответил Корениус с нескрываемым наслаждением.
— Не-е-ет!
— Да-а-а, — передразнил дуб. — Еще как да. И знаешь, я не такой бессердечный, как ты. Я даю тебе шанс выжить. Если до завтрашнего обеда ты найдешь хоть одно существо, которое тебя искренне любит, и оно поцелует тебя, несмотря на всю твою внешнюю и внутреннюю пакостность, я верну тебе свободу и волшебную силу. Заклинаю.
Зигмунд взвыл и, перебирая скрюченными конечностями, как краб, выполз из Тронного Зала и исчез на лестнице. Полумедведи увели пленников в темницу, сопровождаемые ошарашенным и притихшим гномом-строителем. Остальные отвесили неуклюжие поклоны новому королю Мурляндии и тоже удалились. Только Кричер остался молча стоять у окна, горестно глядя на озаренный красным светом силуэт Башни Власти. Башня осталась, власть поменялась…
Корениус стал разминать ствол, наклоняясь во все стороны по очереди. Потом дуб прошелся, медленно поднимая коренья и покачивая ими в воздухе, затем помахал ветвями, встряхнул листву и замер.
— Дай-ка мне Шар Зова, — приказал он.
Пока секретарь исполнял волю нового хозяина, тот произвел ветвями несколько пассов, пробурчал что-то на непонятном языке и стал уменьшаться в размерах. Ствол утончался, ветви и корни слипались в человеческие конечности. На месте дупла, служившего ртом, выросла голова, покрытая жесткими зеленоватыми волосами. Когда секретарь вернулся с Шаром в руках, он вздрогнул, увидев перед собой деревянного человека с длинным носом, одетого в королевскую мантию.
— Ставь на стол. — Корениус уселся на трон и поправил корону, которая теперь пришлась ему впору.
Кричер водрузил Шар на указанное место и скромно отошел в сторону.
— Драгомор, — позвал дуб, послав к Шару несколько мерцающих искр.
Послышалась возня, потом потрескивание, и раздался низкий голос:
