Секретарь кивнул. Он стоял рядом с троном, смотрел на деревянного человека и прикидывал, что бы сделал с новым королем, обладай он волшебной силой. Возможно, он поджег бы Корениуса. Возможно, закопал бы вниз головой на клумбе в дворцовом саду и привил к его попе веточку жасмина. Что еще можно сделать с мерзавцем? Настрогать из него лучин для камина? Выжечь через увеличительное стекло нехорошее слово на лбу? Привязать ниточки к рукам и ногам? Точно! Кричер чуть не подпрыгнул от этой мысли. Будь он колдуном, он сделал бы из Корениуса куклу. Марионетку. Одел бы в какой-нибудь нелепый наряд, в полосатый костюмчик, нацепил колпак, большие ботинки и отправил бы на торговую площадь, в шатер к лицедеям. Секретарь представил, как из конечностей растительного гада появляются ниточки. Ничего не подозревающий Корениус тем временем листал Книгу Переходов и Пересадок и тихо проговаривал названия доступных населенных пунктов, словно учил их наизусть. Вдруг из кисти его правой руки действительно выскочила тонкая блестящая нить и взвилась под потолок. Король Мурляндии удивленно поднял глаза. Еще несколько нитей появились из других суставов деревянного тела и последовали за первой. Кричер округлил глаза, он не верил тому, что видел. Неужели Зигмунд одарил-таки его волшебной силой? Если так, то надо быстро уменьшить Корениуса до размеров кошки и лишить способности обороняться. Прямо сейчас, пока он не пришел в себя. Секретарь нахмурился, мысленно превращая мозг захватчика в такую же деревяшку, как… нет, лучше в пробку! И уменьшить, и глаза стеклянные! Корениус повис на нитях и забился, как в паутине, стремительно уменьшаясь в размерах. Его взгляд сверкнул ужасной догадкой и тут же погас. Корона упала с головы и покатилась по каменному полу. Деревянная кукла безвольно опустила руки и затихла. Кричер выдохнул и вытер о камзол взмокшие ладони. Вот как он, оказывается, умеет! А теперь нужно еще…
— Кричер!
Занавесь отлетела в сторону, пропуская с балкона Зигмунда с лягушкой в руках.
— Я вернулся, — довольно ухмыляясь, сообщил он. — Где перстень?
— Перстень? — повторил изумленный секретарь.
— Перстень из Корениуса, — нетерпеливо кивнул Зигмунд. — Он нужен для закрепления заклятия. Теперь наш друг будет моей куклой. Из этого образа он не вывернется даже с помощью всех демонов мира, уж я постараюсь.
— Так это вы его… Вы вернулись! — наконец пришел в себя Кричер.
— Конечно, я. Кто же еще? Где перстень?
— Э… а я думал… перстень в нем. Он его проглотил.
— Безмозглое полено, — злорадно прищурился Зигмунд. — Пищеварением он не наделен, нужно подвесить его вверх ногами и вытрясти искомое.
Он щелкнул пальцами, и Корениус перевернулся в воздухе, открыв рот и выкатив глаза.
— Вот так. Пусть повисит немного, рано или поздно колечко вывалится.
— Как вам удалось расколдоваться?
— Спасибо моей зеленой подружке. — Зигмунд бережно погладил лягушку. — Она оказалась той единственной, кто искренне меня любит, и сумела доказать свои чувства. Вот тебе урок, — добавил он, поучительно подняв палец, — если хочешь разделаться с врагом, убей его быстро, без речей, хитрых условий и показухи. Самый надежный способ!
— А что с его армией?
— Его армия — это второсортный сброд, который без предводителя не сможет и леденец у ребенка отобрать. Где все наши?
— В темнице. Орки, Стивен и Эммануил вчера пытались сбежать, но их поймали, искусали боггерами и расселили в разные камеры. А ваша матушка до сих пор заколдована…
— Вот кто нам нужен!
Зигмунд бережно посадил лягушку на стул, надел корону и взял жезл. Кричер боролся с нервной дрожью, все еще не в силах упорядочить свои эмоции. С одной стороны, он был несказанно рад возвращению короля, с другой — слегка разочарован тем фактом, что способностей к магии у него самого так и не нашлось. Просто их с Хозяином мысли удивительным образом совпали, и пока Кричер просто мечтал, Зигмунд сделал эти мечты реальностью.
— Там на балконе сидит Невроз. — Владыка Мурляндии показал на занавесь, из-за которой явился в Тронный Зал. — Присмотри за ним, лягушкой и Корениусом. Я запру двери с внешней стороны и спущусь в казематы. Скоро вернусь.
С этими словами Зигмунд вышел. На лестнице послышались вопли, потом топот, снова вопли и снова топот. Затем шум удалился, вырвался во двор и стих. Кричер присел на трон, глядя, как бывший новый король Мурляндии медленно качается на нитях, и взял лягушку на колени.
— Вот оно как, — тихо сказал секретарь, глядя на земноводное. — Ты сделала то, что должен был сделать я. А, с другой стороны, если бы у меня не вышло? Если бы я его поцеловал, а он бы не превратился в человека? Как понять, любишь или не любишь? Если ты пытаешься это анализировать, значит, скорее нет, чем да? Разум и любовь несовместимы? Вот у тебя нет мозга, ты и не сомневаешься…
Лягушка глядела на Кричера желтыми глазами, надувала щеки и молчала. Она была лишена сомнительного удовольствия метаться в догадках, ее жизнь была наполнена исключительным и не разбавленным мыслями счастьем.
Спустя некоторое время вернулся Зигмунд. Он привел орков, Стивена, Эммануила и Элизабет. Все они имели в руках множество деревянных фигурок, в которые превратились все встреченные по дороге солдаты армии Корениуса. Король швырнул их на пол и указал на болтающуюся в воздухе марионетку.
— Он, — строго сказал Зигмунд, — хотел меня убить. Он устроил весь этот бардак. Заполонил дворец монстрами и мусором.
— И заколдовал меня? — гневно сдвигая брови, спросила королева-мать.
— Да, — скорбно кивнул головой Зигмунд. — Все он.
Элизабет раздулась не хуже лягушки, побагровела и сжала кулаки. До наведения в Кронвейре полного и беззаговорочного порядка оставались считаные часы.
Две повозки мчались через Колдхарт, неся в себе Абракадабра, Рагнара, Ширла, Брокена, Эйбуса и Эдварда. Друид ехал с викингом и, перекрикивая ветер, объяснял тонкости общения с Лекисом.
— Они сложные типы, — вещал Абракадабр. — Гордые и очень обидчивые, не вздумай задеть их самолюбие. Твоя задача — избежать конфликтов и убедить их встать на нашу сторону.
— Как же мне их убедить? — кричал в ответ Рагнар.
— Дави на то, что можно отомстить Зигмунду. Он когда-то запретил Летающим Бестиям устроить в Кронвейре свой рынок: они хотели торговать ворованными коврами. Можешь намекнуть на то, что Зигмунд ведет переговоры с другими королями Нижних Земель о распространении запрета на весь континент.
— Чем они ему так не угодили?
— Вороватые и заносчивые. Их никто не любит. Потом была какая-то темная история с пропажей из сокровищницы Кронвейра золотого яйца, инкрустированного янтарем. Зигмунд обвинил Лекиса и выгнал его из города. Пропажу так и не нашли, а Летающие Бестии затаили обиду. Постарайся разговаривать с Лекисом без посторонних. Поодиночке они гораздо менее смелые, чем толпой.
Рагнар кивал, Ширл тянулся с его плеча, стараясь разобрать слова волшебника, а Брокен закутался в плащ и отрешенно глядел на пролетавшие мимо стены пещер. За разговором поездка оказалась недолгой. Наконец повозки замедлили ход и остановились около того места, где совсем недавно совершил нападение Амброзий. Компания покинула транспорт и, захватив факелы, подошла к Хрустальному Залу.
— Как мы откроем Переход? — поинтересовался Брокен. — Меча-то у нас нет.
— И не надо, — ответил Абракадабр. — Единожды открытый, он теперь доступен любому, кто владеет Проходными Жетонами. Я подготовил для вас необходимое количество.
Друид коснулся рукой двери в Хрустальный Зал, и она отошла в сторону. Путешественники проникли внутрь и подошли к Исчезающей Калитке. Абракадабр встал рядом с ней и обернулся к товарищам.
— Порядок такой, — сказал он, доставая из кармана железный кругляк размером с большую монету. — Для совершения путешествия посредством Переходов каждому из вас понадобится Жетон. Один на поездку, то есть два в оба конца. Лишних нет, и если потеряете свой, то обратно пойдете пешком. Это понятно?
— А нельзя по одному Жетону вдвоем пройти? — поинтересовался Ширл.
