от него. И Коля вовсю разъярился. Набрал обрезки из досок и с силой стал обстреливать гусей. Он кидал так, что обрезки не летели, но скользили по воде, настигая гусей и злобно ударяя о крылья. По обыкновению, этого-то и боялись гуси, живо оставляя пруд и с оживленным гоготом устремляясь на луг. И в сей злополучный день случилось бы то же самое, ежели бы Коля не угодил обрезкой в голову одного из них. От резкого удара безжизненно упала голова, гусь раскрыл крылья. Братья его загалдели, зашумели, их подхватила соседняя стая — и пошло, и поехало… Маху дал тогда Коля, сразу не зарезав несчастного гуся. Все равно отправился в мир иной…
— О чем думаешь? — карие глаза матери любовно впиваются в Колю.
— А что?
— Да ничего! Гляжу — стоишь на месте и зыркаешь на гусей. Небось, детство вспомнил?
Эх, матери, матери, как просто вы разгадываете сокровенные мысли сыновей! Порою достаточно одного взгляда, чтобы вы поняли все…
— Точно, эпизод из детства… — Коля задумался. — Между прочим, я в этих гусей вложил полдетства.
— Какое там полдетства? — обиженно проговорила мать. — Работал, как и все. В деревне лодыря гонять, сам знаешь, некогда. Здесь треба вкалывать, и до седьмого пота! А может, — потеплел голос матери, — тебе и повезет… Махнешь в город, засядешь за стол, и глядишь, выбьешься в начальники. Дети твои тогда и знать не будут про гусей…
Сказала и остановилась, испугавшись собственных слов. А что, ежели и впрямь сбудутся эти мечты? Способностями бог сына не обидел, и близок день, когда во всю прыть рванет в город в надежде на лучшую участь.
— Кто его знает, как сложится судьба? Поживем — увидим, — был ответ.
Мать еще более поразилась, заслышав последние слова сына. «Смотри ты, рассуждает совсем как взрослый человек…» В натруженной душе Марии Федоровны появился горячий уголек. А в сознании импульсивно бегут мысли: «Как пить дать уедет!..» Где-то в затаенных уголках души бродит грозное предчувствие: рванет сын в город, сгинет с глаз надолго. «Нет, не любит он деревенскую жизнь… как только познакомится с городом, ищи тогда ветра в поле. Эх, едрена-корень! Вот так потихоньку и разлетаются птенчики с гнезда… Дай-то бог им счастья!»
— Забудешь, наверное, тогда нас… — мирно бубнит мать.
— Когда? — горласто, с вызовом отвечает сынок.
— Когда поедешь в город…
— Пока еду, заметь, только учиться.
— И куда задумал?
— А черт его знает, куда махнуть…
— Постарайся с друзьями, — лезет с советом мать. — А то еще заблудишься. И не дай бог, сядешь не на тот поезд… Ведь до сих пор и поезд не видал!
Коля насторожился. На что намекает мать? Не считает ли его тюфяком? И в нем сразу вздымается воинственный пыл.
— Ну и что? Подумаешь, поезд… Подъеду в Канаш, так их там куча. Табунами пыхтят на станции.
— Во, во! — не унимается мать. — Поездов там море. Сядешь не туда, и поминай как звали… А с друзьями оно легчей. Друг другу всегда подскажете, если в том возникнет нужда…
Ну что она, глупенькая, все талдычет свое? Маленький что ли сынок, чтобы затеряться в городских кварталах? Язык до Киева доведет…
— Не нравится мне этот разговор… Доеду до города, и как все, начну сдавать экзамены. Что здесь особенного?
— Лучше едь с Аркадием, — вновь советуют шершавые губы матери.
— Там видно будет… — неохотно протягивает Коля.
Хлопец поплескался студеной водой, глянул на веселое солнце и юркнул в дом.
Изба Спиридоновых состояла из двух половин. Одна комната отводилась под зал, а вторая — под кухню. Возле дверей размашисто дремала русская печь. Если бы посетитель не стеснялся и вошел бы в зал, то он наверняка узрел бы и железную кровать в левом углу, над которой игриво, с долей юмора висела картина с изображением Руслана и Людмилы, и блестящий фирменный шкаф, только что купленный Раей по случаю повышения зарплаты.
«А с институтом действительно что-то треба решать… — подумалось Коле, когда он вытер руки и нехотя взялся за завтрак. — Только куда взять курс? Подъеду в Валере, там видно будет…» Мысли в голове вихрились разные, но ни одна из них не приносила ослепительной догадки: какой вуз взять на прицел?
К Таганову Коля подъехал на мотоцикле, на знаменитом «Ковровце», которого местные остряки шутливо называли «козой».
Мать Валеры, высокая женщина с острым носом, Колю встретила ласково. Она остановила дело, с проворством вытерла руки о грязное белье, что висело во дворе, на веревке, и, рассыпав смешок, проговорила:
— На веранде лежит… С утра штудирует алгебру. Небось, ты уже все выучил назубок?
Коля лишь махнул рукой.
— Какое там «назубок»? Еще и учебники не открывал…
— А чего так слабо? Через полмесяца уже вступительные экзамены, так что пора шевелиться…
«Успеем! — молнией сверкнула мысль. — Не горит… За полмесяца можно выучить китайский…» И Коля шуганул в квартиру.
А Валера, голый по пояс, действительно восседал на веранде. Вокруг него торжественно лежали учебники, конспекты, какие-то исписанные тетради.
— Привет, мужик! — невольно гаркнул пришелец, заметив друга. — Вижу, работа у тебя кипит. Только что-то дыма не видать…
— Скоро не дым пойдет, а целый костер!
— Ого! И давно это ты разложил дрова?
— Давно… Уже целую неделю сижу над учебниками, словно колдун над дымом.
— Надоело, небось?
— Еще спрашиваешь… Эти формулы скоро меня доконают. Вроде бы все знаю, но как только отвлекусь на что-либо, так знания выдуваются из головы словно ветром. У тебя подобное сногсшибательное явление есть?
— Это потому, что ты денно и нощно корпишь над учебниками, понял?
— И что ты прикажешь делать?
Что? Да хотя бы махнуть к Лене. Наверное, хлопец так засел за книжки, что набрал целый воз знаний. И Коля сказал:
— Давай к Лене мотанем. Чувствует душа, что мы здесь кое-что вырвем для себя.
Валера проворно встал и кинулся в зал за одеждой.
— Кстати, — сказал он, когда вновь вернулся к Коле, — я решил рвануть в сельхозинститут. К брату… Витя говорит, что лучше брать на абордаж механический факультет. Якобы там меньше людей… Но как будет на самом деле, еще точно неизвестно. Ты куда? В принципе, могли бы и вместе в институт…
— А я решил в Свердловск, в лесотехнический институт, — внезапно для себя проронил Коля.
«Почему именно в Свердловск? Мало других городов? И что я другим заливаю мозги?»
— Знаю! — отчужденно сказал Валера. — Наверное, с Аркадием договорился…
— Да нет еще! Собственно говоря, в Свердловск я могу доехать и без него.
— Но он же едет не один, но с товарищем. Вам можно и позавидовать… — пространно заключил Валеpa. — Едете втроем. К тому же у Аркадия там дядька. Доцент солидного института. Наверняка поможет…
«Поможет… — иронически скривил губы Коля. — Догонит, да еще добавит… Кто я ему?» Но вслух мысль не высказал. Напротив, ответил как можно беззаботней:
— Может, и так… Чем черт не шутит, когда бог спит, верно?
«И все же почему я вспомнил про Свердловск?» И здесь Коля четко осознал, что дело не в городе, и
