– Значит, так… – немного подумав, скомандовал Вадька. – Кисонька! Свяжись с Большим Боссом…
Кисонька встрепенулась – имя (точнее – ник) их английского компаньона действовало на нее всегда именно так. Только что она напряженно размышляла – ей казалось, что в направленных против Лены рассуждениях есть изъян. Что-то такое она знала, или слышала, или заметила, что может доказать Ленину непричастность… Но стоило вспомнить о Большом Боссе – и все другие мысли моментально вылетели у Кисоньки из головы.
– Пусть выяснит, что там у Лены с Англией! – скомандовал Вадька. – Видели, как она засуетилась, когда гастроли в Англию упомянули – поеду – не поеду… Пусть выяснит все, что может!
Но Кисонька его уже не слушала – она вдохновенно водила стилусом по экрану карманного компьютера.
«Hello, Pussyсat! – как всегда, Большой Босс откликнулся моментально, точно всю жизнь проводил у компьютера, не отходя от него ни на мгновение. – How can I help you, my sweet heart?»
«My sweet heart»! «Сердце мое!» Кисонька блаженно прикрыла глаза – ради таких минут стоит жить! Ради таких минут даже стоит напрячься и попробовать связно изложить ситуацию – зато потом, когда Босс сразу все загадки разгадает и на все вопросы ответит, они смогут просто поболтать.
Катька в очередной раз пнула Севу локтем в бок…
– Ты чего? – аж подпрыгивая на стуле, возопил он.
– Ничего, – сквозь зубы процедила Катька. И впрямь – ничего! Раньше, стоило Кисоньке связаться с Большим Боссом, как Севка весь краснел, зеленел и надувался, становясь похожим на мячик – только с веснушками и белобрысым ежиком волос. А уж когда Кисонька вот так закатывала глазки и томно вздыхала… Катька боялась, что Севка лопнет от злости! А сейчас… Даже не смотрит в тот угол, где засела Кисонька со своим компом… а смотрит только на заткнутые за раму зеркала Риткины фотки – Ритка в белом, Ритка в черном, Ритка в голубом, Ритка в розовом, Ритка зависла в прыжке, Ритка скрестила ноги ножницами, Ритка застыла на одной ноге… Лебедь одноногая! Нет, что б там ни говорил Севка насчет Лены, она точно знает, что главная гадюка – Ритка! Такая на все способна!
– Ну что там Босс пишет? – нетерпеливо дергая Кисоньку за рукав куртки, требовательно спросила Катька.
– А… Он обещал мне скачать все записи балетов из парижской «Гранд Опера?» за последние пять лет, – гордо ответила Кисонька.
– Это нам как-то поможет? – осведомился Вадька.
– Нет! – Кисонька бросила на него сердитый взгляд, намекая, что вопрос бестактен. – Это доставит мне удовольствие! Во всяком случае, должно… – В голосе проявилась неуверенность, как будто она засомневалась в своей способности просмотреть пять лет сплошных балетов.
Вадька тяжко вздохнул и мученически возвел глаза к облупившемуся потолку гримерки.
– А если по делу?
– Ах да, по делу… – спохватилась Кисонька, торопливо перебирая пальцами по кнопкам своего КПК. Удивленно хмыкнула. – Но ведь Лена не едет на гастроли в Англию… Зачем тогда ей виза? – Она повернула экран компьютера к остальным, демонстрируя вытащенный из компьютерной базы данных листок анкеты. – Получена вчера, уезжать через три месяца… Может, она просто с Димой едет? – предположила Кисонька.
– Ага, – ехидно согласился Сева. – Ни на секунду его от себя не отпускает! Боится, уведут!
Вадька сдернул с носа очки и принялся яростно их протирать.
– Попроси Босса проверить, получила ли Матвейчук визу в Китай. А мы поговорим с механиком того подъемника, в который Настя вчера провалилась! Давным-давно должны были это сделать! – Он досадливо насадил очки на нос.
– Должны были, – с ласковым ехидством пропела Катька. – Если бы вели расследование… Но мы ведь его не ведем, правда, Севочка?
Глава 11
Раскол на почве балета
Сева точно очнулся. Некоторое время еще тупо пялился на маленькую беленькую балетную туфельку, которую вертел в руках… Из туфельки со звоном вывалился круглый блестящий пятак и покатился по полу.
– Почему не ведем? – провожая его растерянным взглядом, поинтересовался он.
– Потому что, кроме вот этого пятака, других денег мы от ваших балерин не увидим, – невозмутимо сообщила Катька.
– Они его внутрь этих… пуантов… клеят, – взмахивая туфелькой, пробормотал Сева. – Чтоб на носке лучше стоять… – он окончательно смешался под устремленными на него изумленными взглядами. – Мне объяснили…
– Риточка? – Щеки Катьки гневно вспыхнули. – А как она нам гонорар платить собирается, случайно, не объяснила?
– Так, а почему она… Это ж Настю того… Прибить хотят… – совсем растерялся Сева.
– Хотят, – невозмутимо согласилась Катька. – А нам-то что?
– Как – что? – изумленно воззрился на нее Сева. – Мы – детективное агентство, наша работа – преступников находить!
– Вот именно – работа, – еще ехиднее протянула Катька. – А за работу – платят. Как думаешь, у Насти есть деньги?
Сева не ответил. Только угрюмо отвернулся и… как назло, снова уставился на Риткины фотки!
– Так вот, чтоб ты знал! – еще больше закипая, выдала Катька. – Им с Риткой даже зарплату платят меньше, чем взрослым балеринам. Потому что они несовершеннолетние и, по закону, не танцуют балетные партии, а только учатся их танцевать, понял?
Но желанного холодного отчуждения, появлявшегося на Севкином лице каждый раз, когда в офис «Белого гуся» совался безденежный клиент, Катька так и не увидела. Устремленный на Риткины фотки взгляд белобрысого стал жалостливым, он сочувственно вздохнул:
– Совсем как у нас, тоже дискриминация – пашет девчонка как взрослая, а как бабки платить, так сразу маленькая!
– Какая девчонка? – голосом зловещим, как завывание ветра в трубе, спросила Катька.
– Э-э… Настя! – торопливо отворачиваясь от Риткиных фоток, уточнил Сева. – Еще и убить ее хотят! – с нарочито искренним возмущением вскричал он. – Беспредел в этом балете!
– То есть… ты… согласен… работать… бесплатно? – отрезая каждое слово, как кусок мяса от живого человека, ледяным голосом отчеканила Катька и устремила на Севу инквизиторский взгляд.
Мальчишка побелел так, что даже губы потеряли цвет. Заерзал на стуле, точно пытаясь протереть в сиденье дырку, попытался отвернуться от Катьки – и тут же напоролся на любопытные взгляды остальных сыщиков.
– Повторяю еще раз – бесплатно работаем? – Катькин тон стал совсем как у злобного полицейского в кино – не хватало только лампы в лицо и резинового шланга, бить Севку по почкам. – На… Настю, да? – издевательски добавила она.
Сева молчал – а в глазах у него застыла самая настоящая паника. Открыл рот, собираясь что-то сказать… и закрыл снова. На лбу выступили крупные капли пота, и неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы к Севке вдруг не пришло спасение.
– Катька! У тебя, похоже, не просто крыша съехала! А еще и об асфальт грянулась и рассыпалась на мелкие кусочки! – выпалила Мурка – судя по красной гневной физиономии, она уже давно закипала, а теперь пар с грохотом рвался наружу, как из-под крышки чайника. – У нас на глазах девчонку тупо мочат, а мы повернемся и по домам поедем? И будем спать спокойно, когда нам скажут, что ее убили?
– Ничего нам не скажут, мы ж ей не родственники… – растерявшись от внезапного Муркиного напора,
