– Сначала, – поправил его Генрих, – надо занять такую позицию, чтобы была возможность заставить его заплатить.
– Займу.
– Тебе надо отсюда уехать, – посоветовал Генрих и подумал, а сколько он сам еще будет оставаться наваррским королем, если не был дома вот уже несколько лет. Взглянул на Марго – союзницу его и Анжу, но что это за жена, которая меняет любовников одного за другим? И какой он ей муж? По-своему они хорошая пара, может, самые пылкие мужчина и женщина во Франции, но только не в супружеской постели. Неважный у них брак. Генрих решил, что не очень расстроился бы, если бы ему не привелось больше видеть Марго. О, поскорее бы избавиться от всей натужной учтивости французского двора! Что касается Шарлотты, то игра с ней ему уже наскучила. Она, конечно, очень симпатичная женщина, искушенная, но он-то – лишь один из многих, ждущих ее благосклонности. Как было бы хорошо найти себе простую крестьянку в Беарне, которая принадлежала бы только ему! Короче, надо поскорее оставить французский двор.
– Вам обоим следует отсюда уехать, – произнесла Марго, словно угадав его мысли. – И я вам помогу.
«Не хочет ли она избавиться от меня? – мелькнуло в голове у Генриха. – Это было бы вполне понятно».
– Послушай, – обратилась Марго к брату, – тебе разрешают пользоваться каретой. Поезжай к своей любовнице. А когда зайдешь в ее дом, сразу же выйди через заднюю дверь, где тебя будут ждать лошади. Скачи прочь, а карета пусть остается у дверей. До утра твоего исчезновения не обнаружат, ты успеешь уехать далеко…
– Хороший план, – согласился Анжу.
– Превосходный, – улыбнулся Генрих. – Ты будешь далеко и не сможешь помешать мне встречаться с дамой моего сердца.
Марго сердито посмотрела на них:
– Не валяйте дурака! Речь идет о ваших жизнях.
Анжу и Генрих обменялись взглядами, сначала их глаза сузились, потом оба рассмеялись. Ухаживание за женщинами для них было просто игрой. Они обнялись.
– Жаль, что не могу взять тебя с собой, старая кочерыжка, – сказал Анжу. – Мы нашли бы другую любовницу, чтобы бороться за нее.
– Не жалей меня, – парировал Генрих. – Здесь I получу двойную порцию.
Марго нетерпеливо вмешалась:
– Пока сам отсюда не убежишь! Ведь тебе угрожает такая же опасность, как и моему брату.
Она была права. Но Анжу следовало уйти первым. А потом настанет очередь Наваррского.
Король и его мать пришли в ярость, когда узнали о бегстве Анжу.
– Его надо вернуть, живым или мертвым! – кричал Генрих III. – Я проучу его, как идти против моей воли!
Он был сильно встревожен. Во дворце Анжу не был опасен, теперь же, на свободе, мог представлять реальную угрозу, не трудно было предположить, что он отправился к гугенотам поднимать их на борьбу.
– Надо следить за Наваррским, – заявила Екатерина.
Король согласился, вспомнив, с каким негодованием этот молодой человек отверг его предложение избавиться от Анжу.
– И моей сестрой, – добавил он.
После этого Марго и Генрих оказались под пристальным наблюдением. Но они понимали, что им необходимо как можно скорее бежать, а потому план бегства строили вместе.
Генрих продолжал создавать впечатление, что он увлечен Шарлоттой и не думает ни о чем другом, как только о ней. Даже королева-мать поддалась на его уловки и рассказы Шарлотты, утверждавшей, что она держит этого королька в руках.
Доверенный конюший Генриха, Агриппа д'Обинье, человек строгих принципов, поэт, который описывал все происходившее с Генрихом, был так расстроен беззаботностью своего господина, что решился ему на это попенять.
– Как вы можете здесь оставаться, когда ваше королевство так нуждается в вас? – требовательным голосом спросил он. – Как можете проводить время с женщиной, у которой есть другие любовники, и, по слухам, более дорогие ее сердцу?
Говоря это, Агриппа д'Обинье едва ли понимал, что вряд ли на свете найдется еще один монарх, позволяющий слуге разговаривать с ним в таком тоне. Но, возможно, именно поэтому служил ему верой и правдой.
– Ты забываешь, Агриппа, что я здесь пленник, – с улыбкой ответил Генрих.
– Пленник, сир! Но другие бегут из своих тюрем. И сейчас у них в руках оружие. Те, кто знали вас с младенчества, теперь отдали себя в подчинение месье Анжу, чтобы он вел их в бой. Но разве ему можно вполне доверять? Это вы должны вести их за собой, сир, а вы с вашей легкомысленностью беззаботно проводите здесь время.
Генрих не спеша, добродушно произнес:
– Терпение, мой добрый Агриппа. Еще немного терпения.
– И что за король этот Наваррский? – недоумевали при дворе.
Он по-прежнему оставался беззаботным; но люди стали поговаривать, что рано или поздно этот человек последует примеру Анжу. Разве можно быть таким легкомысленным? А как же его королевство?
