В первый раз подсливники, а по-научному энтолому садовую, довелось попробовать в 1966 году. До этого я как-то мало обращал внимания на эти невзрачные весенние грибы местного произрастания – их ареал в основном на Юге России. Тем более что на рынках вместо подсливников зачастую до сих пор продают коллибию широкопластинчатую, совершенно безвкусный гриб, растущий все лето в глубоких влажных балках. Внешне я подсливник знал, но не очень надежно. И вот как-то весной собрались мы компанией из пяти человек за подсливниками. Ходили долго, лазали по боярышнику, в конце концов насобирали ведерко грибов, расспрашивая у встречавшихся грибников, точно ли это подсливники или нет. Компания наша была навеселе, пришли к одному из товарищей домой, грибы помыли, пожарили. Надо сказать, что подсливники никто из нас до этого не ел. А о случаях отравления грибами мы часто слышали. Поели мы их под водочку, вкус никого особенно не прельстил, и стали ждать. Ждать, появятся или нет симптомы отравления. При этом, конечно, не забывали другие закуски. Срок определили в 6–8 часов, чтобы появились тошнота, рвота и т. п. Когда чего-то сильно ждешь – оно приходит. К тому времени одни из товарищей уже перебрал, и его стошнило. Вызвали «скорую», врачи устроили всем промывание, остатки грибов взяли на анализ. Впоследствии оказалось, что грибы ни при чем – просто типичное алкогольное отравление. Но с тех пор я никогда не повторял такие глупые эксперименты. Испытывал же новый гриб на себе поначалу совсем небольшим кусочком. Если все проходило нормально, чуть добавлял. И лишь потом включал в меню. Излишне уточнять, что с бледной поганкой никакие пробы недопустимы, ее нужно знать точно. Я уже давно убедился, что все якобы народные методы определения съедобности грибов – глупость несусветная. Однажды, наслушавшись от солидного, на вид опытного грибника слов об определении ядовитости по изменению цвета вареной луковицы, сам проэкспериментировал. Самые отборные бледные поганки положил с кастрюлю с водой, поставил на огонь, бросил луковицу и стал ждать, когда она потемнеет. Поганки варились больше часа – луковица оставалась девственно-белой. Оставил на ночь – луковица белая. Понял, что все это ерунда. Надо просто знать грибы, а не слушать разных лесных «знатоков».
Паутиннички
В молодые годы с товарищем по институту мы иногда вместе ходили по грибы в Липовую балку, известное ставропольским грибникам место. Грибов в то время было больше – конкурентов меньше, за 2–3 часа набирали хороших грибов. На этот раз дело было поздней осенью, погода стояла холодная, и далеко идти не хотелось. Только спустились в балку, грибов – завались. Стояли группами, кольцами, тугие, плотные, с мокрыми от влаги шляпками.
– О, паутиннички! – обрадованно вскричал товарищ и принялся набивать корзину.
Честно говоря, я не люблю и не жалую паутинники: много среди них несъедобных и ядовитых видов.
– Ты их ел? – спрашиваю его.
– Да, конечно, отличные грибы, – заявляет он.
У меня было большое сомнение: к опытным грибникам товарищ не относился, а вот потрепаться был горазд.
– Ну ладно, давай наберем их с условием, что ты их на моих глазах будешь есть.
– Хорошо, – не так уверенно отвечает товарищ.
За час мы набрали по корзине и пошли домой. Дошли до троллейбусной остановки.
– Ну пока, я домой, – стал прощаться мой напарник.
– Конечно, поехали к тебе, – отвечаю. – Приготовим немного, и ты поешь их.
– А ты? – всполошился он.
– Я не уверен, что это съедобный вид, но если ты не траванешься, то в следующий раз и я попробую.
Товарищ погрустнел. Я понял, что он их никогда не ел, просто ляпнул, как обычно, не думая. Многие дилетанты-грибники дают советы, сами не зная предмета. Я был разозлен. Хорошо еще, что этот вид паутинников был условно съедобен после отваривания, но если бы он оказался ядовитым, а вместо меня был более доверчивый человек?
У него дома я деловито отобрал десятка полтора грибов. Почистил, помыл их.
– Неси сковороду, – говорю провокатору.
– Ой, да она грязная, давай я сам потом пожарю. Ты, наверное, устал, да и времени много.
– Ничего, я помою сковородку, тащи!
Товарищ совсем сник.
– Ты чего, – говорю, – расстроился? Ничего ж не случится, раз ты их уже ел.
– Да понимаешь, я соврал, – выдавил он. – Мне самому сказала одна женщина, что они съедобны. А я их не ел.
– Ну, ничего, поешь. Если через две недели будешь живой, то, значит, съедобны твои паутинники.
– Почему две недели? – опешил он.
– Некоторые паутинники убивают в течение 10–14 дней. Будешь еще врать?
– Нет, никогда, – заверил он.
Вывод из этой истории я сделал такой: не верь никому, пока не убедишься сам.
Ничего себе сходил за грибами!
Погожий сентябрьский день. С утра послушал прогноз погоды: и радио, и телевидение в один голос сообщили, что ни капли дождя в течение ближайших дней не ожидается. В рюкзаке, правда, всегда имеется хотя бы маленький дождевичок – на всякий случай. Народу в лесу было много: ходили толпами, семьями, приехали на автомобилях. Пришлось уходить вниз, в балку, куда не все добираются, особенно «механизаторы».
Нашел несколько сухостоин с опятами, срезал, иду дальше. Вдруг внезапно потемнело, деревья зашумели от порывов ветра, упало несколько капель. Жалко, если дождь, набрал всего полкорзины, подумалось мне. Может, минует, ведь не обещали дождь. Накинул дождевик, начал потихоньку перебираться через речушку. Не минуло! Стало темно, как вечером, и хлынул ливень. Такого ливня в лесу я давно не видел. Потоки дождя лили, как из лейки. Дождевичок выдержал минут пять, после чего я был мокрым насквозь – от ботинок до трусов и майки. Не видно было деревьев дальше трех-четырех метров! Медленно, скользя по глине, кое-как перебрался через речушку и полез в гору. По пути встретились грибы, стал срезать, все равно мокрый уже. Конечно, периодически поминал «хорошими» словами метеослужбу. И тут послышался шум, возрастающий, переходящий в гул. По речушке несся вал воды вместе с бревнами, ветками. Вмиг речушка превратилась в бурлящий поток, похожий на горную реку. Хорошо, успел перебраться, мелькнула мысль, и я начал быстро карабкаться наверх. Когда выбрался на дорогу, дождь еще шел, правда чуть потише. В течение часа ливень выгнал из леса всех, кроме «механизаторов», которые, буксуя, пытались выбраться из грязи. Люди шли потоком – кто с грибами, кто без них. Вот так-то ходить по грибы, не имея дома барометра и веря красивым метеосводкам!
Задумчивый заяц
Во время походов по лесам и лугам в поисках грибов случаются разные неожиданные встречи с лесными обитателями. После того как применение гербицидов-пестицидов резко снизилось, чаще встречаются зайчишки, иногда почти каждый раз по одному-два косых. Естественно, близко они не подпускают, улепетывают во весь дух. Бывали, конечно, случаи, когда наткнешься за заячью лежку совершенно случайно, идя против ветра. Один заяц подпрыгнул из такой «засады» почти на метр, сам испугался и меня напугал. Придремал, наверное, косой.
А вот как-то раз весной после достаточно удачного похода за синим корнем, то есть рядовкой лиловоногой, произошла встреча, удивившая меня и запомнившаяся надолго. Погода стояла теплая, солнечная. Путь лежал по тропинке, вьющейся по опушке леса. Шаг за шагом, поворот за поворотом преодолевал я путь домой с рюкзаком, в котором была корзина, полная грибов. Нежный запах фиалок медовых – первоцвета, всякого разнотравья щекотал ноздри, тепло расслабляло. Очередной поворот, и – во дела! – навстречу тихо брел заяц. Косой именно шел по тропинке, опустив голову, как человек в большом горе. Оставалось три-четыре метра, и мы бы столкнулись. Вот достали заботы мужика, подумалось мне. Даже по сторонам не глядит. То ли зайчиха разлюбила, то ли горе-охотники или лисы достали, но заяц приближался, погруженный в думы.
– Ты что, брат, приболел? – негромко окликаю косого.
