численностью в 12 самолетов. Первую эскадрилью 156-го полка ввели в Афганистан 11 мая 1983 года, и она посменно с другой эскадрильей полка работала с аэродромов Кандагара и Шинданда в течение полутора лет – до ноября 1984 года.
Его боевая работа пришлась на период наивысшего накала военных действий, и афганская кампания стоила полку семи потерянных самолетов и двоих погибших летчиков.
Почин чирчикского полка отмечать память погибших присвоением их имени боевым машинам был подхвачен сменщиками 156-го апиб. Именными в части стали два Су-17МЗ – «Валерий Костяев» (бортовой номер «20») и «Николай Нагибин». Старший летчик старший лейтенант В. Костяев разбился под Кандагаром 18 августа 1983 года, атакуя цель ведомым в паре. Из пикирования его самолет не вышел, врезавшись в землю в полусотне метров от цели. Пара заходила в атаку с небольшой высоты, и стал ли причиной зенитный огонь или не хватило высоты для вывода, однозначно установить не удалось. В сборниках по боевому опыту это происшествие было охарактеризовано как «следствие недостаточной подготовки и переоценки своих возможностей летчиком».
При сходных обстоятельствах погиб и начальник разведки полка майор Н. Нагибин. 17 января 1984 года летчик, недавно прибывший в ДРА с полковой сменой, выполнял свой первый боевой вылет. Группа МиГ-21 и Су-17 бомбила цели в горном районе южнее Шинданда. Самолет Нагибина произвел бомбометание, однако при выводе из пикирования столкнулся со склоном горы и взорвался. Вскоре на месте падения высадилась поисковая группа, нашедшая лишь обломки со следами пулевых попаданий. Попыток катапультирования летчик не предпринимал, оставшись в кабине.
Больше потерь личного состава полк не понес – другим сбитым летчикам 156-го апиб удалось спастись. Примечательным в списке потерь стало то, что по большей части от огня противника доставалось достаточно опытным летчикам из командного состава, подтверждая справедливость слов известной среди летчиков-«афганцев» песни:
При вылете на самостоятельную «охоту» разведчик несет контейнер ККР и пару блоков Б-8М
Звено самолетов 263-й эскадрильи капитана Александрова возвращается с боевого задания
Называли и другую причину высоких потерь: недавний перевод из авиации ПВО и недостаточную выучку для работы в новой роли (как-никак, прежде летчикам даже с высоким стажем не приходилось заниматься ударами по наземным целям – работой, требовавшей качественно иной подготовки, отработки приемов боевого маневрирования и противодействия ПВО). В числе сбитых за год работы полка были комэска майор А. Мухин, начштаба эскадрильи майор Н. Тимохин и начштаба полка подполковник Г. Бузов. Минуты отделяли от гибели старшего лейтенанта Сергея Соколова, сбитого
25 апреля 1984 года и до последнего патрона отбивавшегося от наседавших душманов. Летчик вел поиск передвижной радиостанции противника, засеченной в окрестностях Баграма. Идя ведущим пары на высоте 1500 м, летчик почувствовал сильный удар по самолету и сразу услышал голос ведомого старшего лейтенанта Грушковского: «Серега, прыгай!». Напарник видел разрывы попаданий по самолету Соколова и вырвавшееся пламя пожара, грозившего взрывом. На беду, в тот день рядом не было вертолетов, непременным образом сопровождавших коллег в районе работы. Пришлось запрашивать Ми-8 из другой зоны, которому потребовалось больше 20 минут, чтобы долететь до нужного места. Прибывший вертолет подобрал получившего тяжелые ранения летчика с перебитыми ногами и без сознания, однако в руке тот продолжал сжимать гранату с выдернутой чекой… Отобрать гранату удалось только на борту вертолета, силой разжав стиснутую руку летчика. После нескольких лет госпиталей Герой России Сергей Соколов вернулся в строй и продолжал летать.
Работу в Афганистане летчики ТуркВО чередовали с закавказскими авиаторами, у которых боевая подготовка традиционно проходила с упором на действия в горной местности. Приняв эстафету в октябре 1984 года, истребители-бомбардировщики 168-го гв. апиб из Марнеули и 155-го гв. апиб из Шираки из состава ВВС ЗакВО посменно работали в Афганистане до осени 1986 года. При этом самолеты обоим составам закавказских авиаторов служили одни и те же, передаваемые при смене вновь прибывшим группам.
В ночном вылете 13 февраля 1985 года погиб комэск 168-го полка майор Иванов. В этот несчастливый день при атаке цели в горном районе, в 70 км северо-западнее Кандагара, его самолет столкнулся с землей и летчик погиб. Причиной явилась сложность работы в ночное время в сложных безориентирных условиях, в документах происшествие отнесли к «ошибкам в технике пилотирования». Других потерь в полках закавказских истребителей-бомбардировщиков не было, что само по себе являлось примечательным явлением, самым положительным образом оцениваемым командованием. Наличие потерь даже при огневом воздействии противника расценивалось как следствие просчетов в боевой подготовке и упущений в тактике, служа предметом нареканий к руководству части и самим летчикам, из-за чего те не без оснований больше опасались «оргвыводов» собственного начальства и придирчивых проверок, нежели встречи с противником («если с «духами» мы можем справиться, то от начальства не уйдешь»).
Впоследствии по решению главного штаба ВВС через ДРА должны были пройти и авиаторы других полков истребительно-бомбардировочной авиации для приобретения боевого опыта, выработки навыков самостоятельных действий и, не в последнюю очередь, выявления в боевой обстановке способностей личного состава. Проверке подвергалась и техника, в напряженной эксплуатации наиболее полно раскрывавшая свои возможности и недостатки. Эти планы реализовались путем плановых замен летного и технического состава, прибывавшего для прохождения службы в воюющих полках. Такая ротация со сменой места службы, помимо прочего, позволяла переменить не очень комфортную обстановку иных гарнизонов на более пристойные условия. Однако, несмотря на такую «эстафету», находившиеся «под рукой» полки ИБА из Мары и Чирчика привлекались к боевой работе практически ежегодно, вылетая на замену или базируясь на приграничных аэродромах, вылеты с которых оформлялись как те же плановые летно-тактические учения. По завершении боевой работы истребительно-бомбардировочных частей из Закавказья в ноябре 1986 года смену вновь принял незаменимый чирчикский 136-й апиб, отправивший группу двухэскадрильного состава под началом полковника В.А. Истомина. 1-й эскадрильей, работавшей с аэродромов Баграма и Кандагара, командовал подполковник Изолевич (затем его сменил подполковник В. Шломин как более опытный и подготовленный к организации боевой работы). 2-й эскадрильей, размещенной в Шинданде, командовал подполковник В. Платонов (затем подполковник Адамский).
Разведчик Су-17М3Р в окружении техников. Геройская звезда и имя «Сергей Пантелюк» были нанесены в память о погибшем летчике 263-й эскадрильи
В тот последний «заезд» 136-й апиб лишился двух Су-17МЗ, но летчики сумели катапультироваться из подбитых машин. Один из них был потерян 12 апреля 1987 года при вылете с аэродрома Шинданд по целям у Кандагара. Самолет командира 2-й эскадрильи подполковника Владимира Шломина в 30 км северо-западнее аэродрома Кандагар на высоте 2500 м, где, казалось, можно было чувствовать себя в безопасности от зенитного огня, внезапно был поражен зенитной ракетой. При выводе из атаки летчик выполнял противозенитный маневр, и в это время ракета попала в правое крыло. Сильно поврежденный самолет начало вращать, и летчик катапультировался. Вертолеты поисковой группы при подходе к месту приземления были вынуждены пройти через «зеленку», где тоже были обстреляны и получили повреждения. Несмотря на это, вертолетчики нашли и подобрали летчика. Обратный полет снова проходил через «зеленку», где вертолеты вновь подверглись интенсивному обстрелу, добравшись домой с пулевыми пробоинами. Самолет Шломина стал первым сбитым Су-17 с применением ПЗРК. Сам летчик больше всего негодовал по поводу «коварства душманов, подстреливших его в аккурат в День авиации и космонавтики!»
Душманский стрелок со «Стингером»
Еще один чирчикский Су-17 был сбит двумя месяцами спустя, 19 июня 1987 года. Зенитчики вновь подстерегли «сухих» при вылете к Кандагару. Самолет капитана Юрия Стрибного попал под очередь ДШК в 75 км западнее Кандагара. После поражения самолета произошло его полное обесточивание, отказали приборы, однако двигатель продолжал тянуть, позволив набрать высоту, и остановился только на 4500 м. Летчик попытался вновь запустить его, но это ничего не дало, и Стрибный
