Самуил пожал плечами.
- Я желаю полюбоваться развалинами при лунном свете. А вы кто такой и с какой стати задумали мне в этом препятствовать?
- Я сторож при старом замке. Мне приказано никого не пускать сюда после десяти часов вечера.
- Это относится к филистерам, - сказал Самуил, - а я - студент.
И он хотел устранить с дороги сторожа.
- Ни шагу вперед, если вам дорога жизнь! - вскричал страж, кладя руку на грудь.
Самуилу показалось, что он вынул из-за пазухи нож. В то же время пять или шесть других стражей, предупрежденных стуком железной палки, молча подошли и схоронились в кустах.
- О, извините, пожалуйста, - сказал тогда со смехом Самуил. - Вы, вероятно, тот самый, кому я должен ответить: я делаю дела за тех, которые спят.
Дозорный с облегчением вздохнул и спрятал свой нож. Остальные отошли в сторону.
- Вовремя вы хватились, друг мой, - сказал дозорный.
- Еще секунда, и вы были бы мертвы.
- Ну, положим, я попытался бы еще и защищаться. Во всяком случае, не могу не поздравить вас. Я вижу, что мы находимся под бдительной защитой.
- Как бы ни было, приятель, а вы человек уж чересчур смелый, коли решаетесь играть с такими вещами.
- Я еще и не с такими вещами игрывал.
Он прошел во двор. Луна ярко освещала стены древнего замка Фридриха IV и Оттона-Генриха. Это было великолепное зрелище. При свете луны ясно выступали скульптурные украшения стен, статуи курфюрстов, императоров, божеств и чудовищ. Но Самуилу не было охоты любоваться этими украшениями. Он ограничился тем, что мимоходом бросил какое-то сальное замечание по поводу Венеры, да протянул руку с вызывающим жестом к статуе Карла Великого. Он прошел вправо, и здесь его остановил третий дозорный новым окликом:
- Кто вы?
- Один из тех, кто карает карающих.
- Идите за мной, - сказал дозорный.
Самуил пошел за ним сквозь кустарник и мусор, то и дело наталкиваясь ногами на крупные камни, скрытые в густой траве. Когда он прошел через эти огромные развалины великого дворца, попирая ногами остатки тех потолков, которые некогда высились над головами королей, его провожатый остановился, отпер низкую дверь и показал ему на какую-то яму в земле.
- Спуститесь туда и стойте спокойно, пока за вами не придут.
Он запер дверь. Самуил начал спускаться вниз по тропинке среди полнейшего мрака. Потом спуск прекратился. Самуил вступил в какое-то пространство, вроде глубокого погреба и, прежде чем его глаза успели что-нибудь различить, он почувствовал прикосновение чьей-то руки к своей, и в то же время голос Юлиуса сказал ему:
- Ты опоздал. Они уже открыли заседание. Будем слушать и смотреть.
Самуил мало-помалу освоился с темнотой и через несколько минут различил перед собой что-то вроде комнаты, ограниченной неровностями почвы и кустарниками, а посреди этого пространства - человеческие фигуры. На обломках гранита и песчаника на повалившихся статуях заседало семь человек в масках: трое - направо, трое - налево, а седьмой - в середине, повыше других. Луч месяца, прорывавшийся сквозь Расселину в камне, освещал этот таинственный конклав.
- Введите двух ратоборцев, - сказал один из семи.
Тот, кто это сказал, не был тем, кто, по-видимому, председательствовал. Этот последний сидел молча и неподвижно.
Самуил хотел было двинуться вперед. Но в это время выступили на сцену двое молодых людей, которых вел третий. Самуил и Юлиус узнали в них двух своих университетских товарищей. Тот, кто велел их ввести, обратился к ним с вопросами.
- Вас зовут Отто Дормаген? - сказал он одному из них - Да.
- А вас Франц Риттер? - Да.
- Вы оба принадлежите к Тугендбунду? - Да.
- Как члены союза, вы помните, что обязаны безусловно повиноваться?
- Мы помним это.
- Вы оба из гейдельбергского университета, и оба корпоранты. Вы должны знать двух ваших товарищей, Самуила Гельба и Юлиуса Гермелинфельда?
Самуил и Юлиус молча переглянулись в своем углу.
- Знаем, - ответили студенты.
- Вы оба славитесь как искусные бойцы на шпагах, и вам всегда везло во время ваших студенческих дуэлей.
- Это правда.
- Так вот приказ. Не далее, как завтра, вы вызовете на дуэль Юлиуса Гермелинфельда и Самуила Гельба, под каким бы то ни было предлогом.
Самуил наклонился к Юлиусу и шепнул ему:
- Эта сцена не лишена оригинальности. Только зачем нас заставили при ней присутствовать?
- Вы повинуетесь? - спросил замаскированный человек.
Отто Дормаген и Франц Риттер молчали и колебались. Потом Отто ответил:
- Самуил и Юлиус тоже прекрасно владеют шпагами.
- Льстец! - пробормотал Самуил.
- Поэтому мы и избрали таких двух бойцов, как вы, - ответил на это голос замаскированного.
- Если имеется в виду нанести верный удар, - сказал Франц, - то лучше пустить в дело кинжал, чем шпагу.
- Я думаю, - пробормотал Самуил.
Замаскированный на это ответил:
- Надо, чтобы смерть имела естественное и простое объяснение. Студенческая ссора - самая заурядная вещь и не внушит никаких подозрений.
Студенты все еще как будто бы колебались.
- Помните, - добавил человек в маске, - что сегодня первое июня, и что через десять дней состоится общее собрание, перед которым мы должны будем испрашивать для вас либо награды, либо наказания.
- Я повинуюсь, - сказали один за другим Франц Риттер и Отто Дормаген.
- Хорошо. Желаю вам доброго успеха. Вооружитесь мужеством. Можете теперь удалиться.
Франц и Отто вышли с тем же самым человеком, который ввел их. Семеро в масках сидели, не говоря ни слова. Через пять минут тот человек вернулся и доложил, что студенты удалились.
- Введите двух других ратоборцев, - сказал тот же человек, который раньше говорил от имени семерых. Пристав совещания пошел в ту сторону, где ждали Юлиус и Самуил.
- Пойдемте, - сказал он им.
Самуил и Юлиус в свою очередь очутились в этой странной зале заседаний перед семью замаскированными.
Глава девятая Самуил почти тронут
Тот же самый замаскированный человек, который говорил с Францем и Отто, обратился теперь к нашим друзьям:
- Вас зовут Юлиус Гермелинфельд? - обратился он к Юлиусу. - Да.
- А вы Самуил Гельб? - Да.
- Вы принадлежите к Тугендбунду, и, будучи его членами, вы обязаны нам повиноваться.
- Так.
