христианином. Нельзя предавать веру предков. И теперь, успокоившись и поразмыслив, я не страшусь сказать вам правду, даже если мне придется за нее умереть.
— Выходит, сегодня ты уже не так боишься смерти, Бенедикт?
— Я поборол свой страх, милорд.
— Что ж, тогда вчерашнее испытание выпало на твою долю недаром. Я ценю твою честность. Иди с миром. Забудь о крещении, исповедуй веру отцов и живи спокойно… если, конечно, сможешь.
Бенедикт пал на колени и от всей души поблагодарил короля.
Ричард послал за Ранульфом Гленвильским.
— Отправляйся в путь по стране, — приказал король, — и защищай евреев. Пресеки мятежи. Пусть все узнают, что я не желал этих бесчинств.
Ранульф Гленвильский быстро положил конец беспорядкам в Лондоне и выехал в провинцию, однако прошло еще несколько дней, прежде чем в Англии воцарился мир.
Ричард негодовал.
— Подлые негодяи испортили мне коронацию! Хорошенькое начало правления нового короля!
— Ты вел себя достойно, — успокаивала его мать. — Люди вскоре убедятся в том, что на трон взошел сильный правитель, который сумеет удержать в руках бразды правления этой страной.
Однако король не находил себе места от беспокойства. В мыслях он был уже далеко от Англии.
АЛИСИЯ И БЕРЕНГАРИЯ
Вернувшись домой и вступив на трон, Ричард объявил, что теперь он наконец-то сможет претворить в жизнь свою давнюю мечту — отправиться в крестовый поход на неверных.
Огорченная Альенор попыталась было его образумить.
— Я знаю, ты дал обет совершить поход в святую землю, — сказала она. — Но это было раньше, до того, как ты стал королем. А теперь ты должен управлять государством.
В глазах Ричарда вспыхнул огонь фанатизма.
— У меня только одно желание, матушка, — горячо заявил он. — Я жажду сразиться с неверными.
— Но у тебя столько дел здесь!
Сын покачал головой.
— Признаюсь, я бы с радостью заложил сейчас Лондон, если бы нашел на него покупателя. Мне нужны деньги. Много денег! Я должен снарядить воинов! Должен добраться до земли обетованной!
— Но ты же баснословно богат, Ричард.
— Этого мало. Да и потом многие мои богатства таковы, что их нельзя запродать.
— Я вижу, ты твердо вознамерился уехать, — тяжело вздохнула Альенор.
Ричард порывисто шагнул к ней.
— Прошу вас, возьмите бразды правления в свои руки, пока я буду в отъезде, дорогая матушка.
— Да я всем сердцем хочу помочь тебе, сын мой, но какой от меня прок? Я уже стара. Почему ты не поставишь вместо себя Джона?
— Вы предлагаете на время моего отсутствия сделать его королем?
— Бог с тобой! Конечно, нет. Ему только палец дай — он всю руку откусит. Если ты посадишь Джона на трон, он тебе его добровольно не уступит. Никогда! Мой муж совершил роковую ошибку, короновав твоего брата Генриха. Не повторяй ошибок отца, Ричард.
— Не волнуйтесь, матушка, я не собираюсь отдавать Джону власть. Пусть занимается своими поместьями. Там дел невпроворот. Нет, я перепоручаю королевство вам. Вы сохраните его для меня.
— Но, Ричард…
Сын упрямо тряхнул головой.
— Не тратьте времени попусту, матушка. Я твердо решил уехать. Ничто не отвратит меня от поставленной цели.
— Я и не надеюсь. Я слишком хорошо знаю твой нрав, сын мой. Давай лучше поговорим о твоей женитьбе. От тебя ждут, что ты женишься.
— Да-да, непременно женюсь, но всему свое время. Или вы забыли? Я же сперва должен отделаться от Алисии.
— И призвать к себе Беренгарию.
— Ну об этом позаботитесь вы, матушка. Вы поедете в Наварру и заберете Беренгарию. Отец с радостью отдаст ее вам. А когда я разорву помолвку с Алисией, то сразу же женюсь на Беренгарии.
— А это разве не помешает крестовому походу? — изумилась королева.
— Нисколько. Свадьбу можно сыграть где угодно. Хоть в святой земле!
— Но люди ждут от тебя, что ты…
Ричард властно прикрыл руку Альенор своей большой ладонью.
— Я так хочу, — тихо произнес он, и она моментально поняла, что королю не следует перечить.
Ричард дни и ночи напролет думал о крестовом походе. Самой сокровенной его мечтой было набрать побольше денег. Для начала он продал земли, принадлежавшие короне. Сделка была вполне законной, однако в королевских сундуках осело куда больше монет, чем полагалось по закону. И за это кое-кто получил важный пост, обскакав гораздо более достойного кандидата.
Тем не менее денег оказалось маловато, и Ричард изобретал разные хитроумные комбинации, надеясь, что они принесут приличные барыши.
Найти крестоносцев не составляло проблем. Дело упиралось в средства… Ричард усиленно думал и решил прибегнуть к хитрости: призывать в войско больных, которые не в состоянии держать в руках оружие, а потом отпускать их за большой выкуп. В прошлом весьма щепетильным королем постепенно овладела бешеная жажда наживы. Он уже ничем не брезговал, если это могло приблизить дату выступления в крестовый поход.
Джон ликовал, видя решимость Ричарда, и изо всех сил старался подтолкнуть его к скорейшему отъезду. Джон отлично понимал, что отсутствие короля существенно прибавит значимости его собственной персоне. Он ведь наследник престола, что бы там ни говорили про Артура Бретанского! Джона совершенно выводили из себя разговоры толпы о том, что Артур, потомок старшего сына Генриха Плантагенета, имеет больше прав на престол, чем он. Однако Джон не видел в мальчишке серьезной угрозы. Артур еще ребенок, да и живет в далекой Бретани. Нет, ежели Ричард погибнет, народ отдаст предпочтение ему, Джону!
А коли так, то надо убедить Ричарда поскорее отправиться в поход. Впрочем, его и убеждать не нужно! Он и так рвется на верную смерть. Джон довольно усмехнулся, предвкушая гибель брата.
Альенор было не по себе. И неспроста!
Она вновь заговорила с Ричардом о женитьбе. В тридцать два года королю негоже оставаться холостым. Больше медлить нечего!
— Ты говорил, — вкрадчиво произнесла мать, — что Беренгария тебе мила.
— Все хорошо в свое время, — сухо ответил сын.
Королева приуныла. Ричард неспособен потерять голову из-за женщины. Его куда больше привлекает возможность встречи с королем Франции.
— Ричард, тебе необходимо жениться как можно скорее!
— Да-да, матушка. Я женюсь, как только избавлюсь от Алисии.
— Но ты же ничего не предпринимаешь, чтобы отделаться от нее. Да и чего с ней церемониться? Она обесчещена. Если ты ее отвергнешь, тебя никто не осудит,
— Не забывайте, Алисия — сестра Филиппа.
— Как я могу про это забыть! Но она ведь была любовницей твоего отца. Он столько лет тешился с нею! Это было чудовищно, и никто тебе теперь слова поперек не скажет.
