– Дон Ксимен Гордо, – ледяным голосом произнес он, – ты совершил множество преступлений, и тебе предстоит понести наказание за них.
Гордо вдруг забыл о всех своих честолюбивых помыслах. Он попробовал проглотить комок, подступивший к горлу, но это ему не удалось – дышать было трудно, на лбу выступили крупные капли пота.
– Но… это невозможно… – пролепетал он.
– Почему же? Разве не я полноправный хозяин Сарагосы?
– Эта петля… она предназначена для…
– Угадал, Гордо. Это все – для тебя.
– Но где же суд, где следствие? Я требую правосудия! По какому праву вы вершите произвол?
– По праву повелителя, – холодно сказал Фердинанд. – В отсутствие моего отца Арагоном правлю я.
– Я настаиваю на законном суде!
– Лучше позаботься о спасении своей души, Ксимен. У тебя мало времени.
– Я протестую!..
Фердинанд махнул охранникам, и двое из них тотчас взяли Гордо под локти.
– Ваше Высочество, пощадите!.. Умоляю вас!..
– Рад слышать твои мольбы, Ксимен, – сказал Фердинанд, – но тебе пощады не будет. Ты умрешь, и это произойдет прямо сейчас. Такова цена твоих преступлений.
Фердинанд дал знак священнику, и тот поднялся со стула.
– Я много раз верой и правдой служил вашему отцу! – воскликнул Гордо. – Клянусь Богом, я желал принести пользу Арагону и его законным правителям!
– Это было до того, как тебя обуяла гордыня, – сказал Фердинанд. – Но твои заслуги не будут забыты. В награду за твою былую преданность моему отцу твои дети и жена найдут во мне надежного покровителя – они ни в чем не будут нуждаться, даю тебе слово. А теперь молись или покинешь этот свет, не получив прощение за свои грехи.
Гордо упал на колени. Священник степенно последовал его примеру.
Фердинанд молча смотрел на них.
Выждав положенное время, он кивнул палачам и вышел из комнаты.
На улицах Сарагосы было непривычно тихо. В богатых и бедных домах шепотом обсуждали последние новости, никто не рисковал лишний раз покидать жилище. В городе один за другим производились аресты – впрочем, под стражу попадали лишь самые видные сторонники Ксимена Гордо.
Через три дня на рыночной площади появилась виселица с телом человека, покусившегося на незыблемые права законных арагонских повелителей и еще недавно твердо верившего в свое превосходство над ними. К этому времени его тело уже начало разлагаться, и прохожие старались не смотреть на него – так же, как отводили глаза при виде молодого принца, в сопровождении свиты разъезжавшего по городу.
Еще через несколько дней горожане свыклись с ним и с мыслью о восстановлении прежней власти в Сарагосе. Многие даже приветствовали нового правителя. Да, они ошибались в нем, считали его юнцом, не способным занять первое место даже в Кастилии. Недооценили, это бывает. Недооценили, но вовремя переменили мнение о нем. Что бы ни происходило в Кастилии, в отсутствие своего отца он будет полноправным повелителем Арагона.
Крики на улицах становились все громче.
– Да здравствует дон Фердинанд Арагонский!
Фердинанд уже не сомневался в том, что ему удастся выполнить поручение отца. Он действовал решительно, пренебрегая законом и правосудием, – знал, что с людьми, подобными Ксимену Гордо, невозможно справиться, не прибегая к их собственному оружию.
Убежденный в своей правоте, он стал добиваться успеха, а ничего иного ему и не требовалось.
Деньги, в которых так нуждалась арагонская династия, постепенно накапливались, и если их количество не совсем отвечало ожиданиям его отца, то он понимал, что это объяснялось бедностью горожан, а не их нежеланием служить своему королю.
Вскоре ему предстояло вернуться к отцу, и по пути в Барселону он собирался еще раз повидать своего маленького дона Алонсо.
В Сарагосу примчались гонцы из Кастилии. Они всю дорогу гнали коней галопом – боялись опоздать, не застать Фердинанда в городе.
Фердинанд велел немедленно привести их к нему.
Прочитав врученное ему послание, он задумался. Письмо было от жены, и, зная ее выдержанный характер, он не мог не понять важности того, что она написала.
Изабелла просила его немедленно вернуться к ней. Кастилии грозили крупные неприятности. За пределами королевства собралась армия, готовая вторгнуться на ее территорию, и многие знатные кастильцы перешли во вражеский стан.
Эти люди утверждали, что законными правами на корону Изабелла не обладала. Да, она была сестрой последнего кастильского короля Генриха. Да, тот не имел сыновей. Но ведь у него была дочь – монашка Бельтранея, которую кое-кто считал незаконнорожденной, поскольку ее отцом почти наверняка был Бельтран де ла Куэва, герцог Альбукверкский.
