В тот момент раздался стук в дверь.
— Войдите, — сказала Кенга.
И вошёл Кристофер Робин.
— Кристофер Робин, Кристофер Робин! — истошно завопил Пятачок. — Скажи Кенге, кто я! Она твердит, что я — Ру. Но я ведь не Ру, правда?
Кристофер Робин внимательно осмотрел его и покачал головой.
— Нет, ты не Ру, — сказал он наконец, — потому что Ру я только что видел в доме Кролика. Они там играют.
— Ну надо же, — не очень огорчилась Кенга. — Я, наверное, обозналась.
— Нет, ты специально, специально! — возразил Пятачок. — Я говорил тебе, что я — Пятачок.
Кристофер Робин снова покачал головой.
— Ой-ой-ой, ты не Пятачок, — сказал он. — Я хорошо знаю Пятачка, он совсем другого цвета.
Пятачок собрался было объяснить, что это всё из-за ванной, а потом подумал, что, возможно, лучше этого не рассказывать, и как только он открыл было рот, чтобы сказать что-то другое, Кенга скользнула туда ложкой, а затем почесала ему спинку и ласково промурлыкала, что рыбий жир — очень вкусный, если привыкнешь.
Хорошенькое испытание. Ну, бывает и не такое…
— Эй! Чо это там верещит?
— Ох, телохранитель Пятачка… Я и забыл, что ты здесь. Это, наверное, спецсирена. Дай взглянуть… Да, это — полицейский автомобиль.
— Чо-чо?
— Странно. Припарковались прямо перед нашим домом.
— Отошёл от окна! Сразу!
— Да, конечно. Я ничего и не собирался… Куда это ты?
— Извините, надо открыть дверь.
Казалось бы, маленький Пятачок — крохотное существо, терзаемое своими фантазиями и опасениями, тоскующее о том, чтобы быть Кем-то, — последний из зверьков, от кого можно ожидать Поступка. И всё же именно из Пятачков и получаются герои. Внешне явно уступающий любому Бесстрашному Освободителю, Доблестному Воину или Великому Первопроходцу, именно таким оказывается Пятачок, если присмотреться к нему повнимательнее. Как ясно показывает история, так было до сих пор и так, мы уверены, будет всегда.
Во многом Пятачок может показаться наименее впечатляющим среди прочих персонажей «Винни Пуха». И всё же он — единственный из них, кто постепенно растёт, меняется, становясь всё более совершенным. И в конце он совершает поступок, при котором не отвергает своей малости, а использует её для блага других. Он исполняет то, что необходимо, не накапливая Большого Эго; внутренне он остаётся Очень Маленьким Зверьком — но уже не тем Маленьким Зверьком, каким был раньше.
А пока он просто сомневается и мечтает. В нём есть многое, чтобы пройти через Большую Бурю в конце «Дома на Пуховой Опушке», которая изменит его жизнь навсегда.
— Как бы ты определил ситуацию с Пятачком на этот момент, Пух?
— С песней, — сказал Пух.
— Замечательно. Я знал, у кого спросить.
(— Гм-хм… — приготовился Пух.)
— Спасибо, Пух. Ты просто превзошёл самого себя.
— Угу, — отозвался Пух, — вышло даже лучше, чем я собирался…
Так вот, при развитии, заострении и использовании Чувствительности есть вещи, которых ни один Пятачок не должен упускать. Об одной из таких вещей мы и поговорим в следующей главе.
Эффект Иа
— В чём дело, Пятачок? — спросил я.
— Я только что шёл через полянку — там, где цветы, — ответил он, — напевая песенку. И тут появился Иа.
— Иа? И что дальше?
— Он сказал: «Будь осторожен, маленький Пятачок — вдруг кто-нибудь спутает тебя с этими анютиными глазками и поставит в вазу на каминной полке. Что ты будешь делать тогда?». Захихикал и ушёл.
— Ой, да не принимай ты Иа всерьёз. Ему просто приятно заставлять других чувствовать себя маленькими, особенно если они хоть в чём-то уступают ему. Ему кажется, что сам он при этом будет выглядеть больше, крупнее, умнее, солиднее и всё в таком роде.
— Я не против, чтобы он сам считал себя жалким, если это ему так приятно. Но зачем он распространяет это вокруг?
В каждом из нас есть что-то, что заставляет нас чувствовать себя Несчастными. Оно создаёт в нашем воображении проблемы, которых не существует, зачастую становясь причиной их возникновения. Оно усугубляет проблемы, уже существующие. Подавляет чувство собственного достоинства и пробуждает неуважение к другим. Лишает нас гордости за хорошо сделанную работу, за опрятность и чистоту. Превращает встречи в Противостояния, ожидания — в Страх и Трепет, благоприятные возможности — в Опасности, незыблемые ступени, ведущие ввысь — в Камни Преткновения. Оно проявляется в гримасах надменности и недовольства, стягивающих мышцы лица и ускоряющих процесс старения. Своей негативной энергией оно загрязняет наше сознание и распространяется вовне, подобно заразной болезни, а затем возвращается, излучаемое или отражённое другими несчастными. Так и идёт.
Норман Казинс (Norman Cousins), в течение более тридцати лет проработавший редактором «Saturday Review», описал Эффект Иа в статье, написанной им после закрытия этого журнала:
Любой успех «Saturday Review» был непосредственно связан с уважением к тому значению, которое имеют идеи и творчество в жизни интеллекта. Это уважение обретает особую ценность в свете той низкопробной халтуры, которой оказалась заражена вся наша национальная культура в течение последних лет. Такое впечатление, что происходит жестокое соревнование, особенно в сфере развлечений и издательского дела, по отысканию всё более и более низких ступеней на лестнице вкуса…
Существует любопытное мнение, что свобода так или иначе синонимична низкопробному жаргону. Когда-то люди, занимавшиеся искусством, гордились и хвастали друг перед другом своей способностью порождать и излагать идеи, критикующие социальную несправедливость и дикость. Теперь же некоторые из них, кажется, полагают, что они нанесут удар человечности только если применят достаточное количество слов из четырёх букв [iv]…
Снижение уровня языковой культуры не только отражает, но и провоцирует удаление от воспитания, культуры, цивилизованности. Малейшее разногласие становится поводом для сильных реакций. Телевидение приучило уже целое поколение американцев считать, что нормальная реакция на проявление неуважения или непочтительности — удар кулаком в лицо.
Эффект Иа может быть замечен в любом социально распространённом негативном явлении, вроде возрастающего числа «старящихся» молодых людей, чьим руководящим принципом является, вероятно, что-то вроде: «Это Не Сработает, Так Зачем Пытаться?» Или — в распространившейся сегодня моде на
