Пошли ударные волны — от эпицентра взрыва расходится рябь, звуковой удар смешивается с потоком энергии, и вместе они словно разрывают саму ткань пространства.
Вторую волну кораблей, которые пережили сам взрыв, будто подхватывает гигантская рука и отбрасывает в сторону — корабли мнет и корежит. Некоторые врезаются в собратьев, и тогда соударение силовых полей отзывается внутри самих судов громоподобным ударом.
Это похоже на игру в космические кегли. Вот многотысячный флот неумолимо преследует жертву, а в следующую минуту его разбрасывает ударной волной, будто в смертельном водовороте.
Ударные волны постепенно ослабевают, но мощи в них еще ого-го! Достигни одна такая нашу колымагу — и все, пиши пропало. Однако волны наполняют наш парус силой пространственных колебаний — он раздувается и с невероятной скоростью утягивает наш кораблик за собой.
Уцелевшие корабли Корпорации перегруппируются и ложатся на прежний курс. Маневрируют, чтобы смягчить воздействие ударных волн, настойчиво продолжают преследование. Их двигатели разгоняются, быстро возвращая кораблям сумасшедшую скорость. Они летят за нами, как птицы, попавшие в ураган.
Но им нас не достать. У нас мощь наших движков плюс сила ударных волн, словно молоты, бьющие в парус. Мы опасно приближаемся к световой скорости. Постепенно волны гаснут, парус безжизненно повисает, однако скорости мы не теряем.
Сейчас мы испытываем на себе действие эффекта относительности. На мостике мы видим такое, чему позавидовали бы наркоманы со стажем. Картинка плывет, теряется чувство времени. Но Аллия крепко держится курса. Она оседлала волну, зафутболившую нас через галактику.
Кости во мне будто разбили и перемололи. Я даже не могу вспомнить, кто я такой. А мы мчимся все быстрее и быстрее, лавируем между астероидами и планетами, как вспышка света. Врежемся на такой скорости в какой-нибудь камешек — все, нам конец. Но парус мы не опускаем — продолжаем сумасшедший полет.
ЛЕНА
Я наблюдаю за битвой с экрана у себя в каюте — и изумляюсь.
Черт подери, говорю я себе. Воистину, черт подери.
ФЛЭНАГАН
— Мы живы, кэп, мы прорвались, — говорит Аллия. Закрываю глаза. Я как выжатый лимон.
— Разбудите, если кто-то еще полезет драться, — бормочу я и засыпаю прямо в капитанском кресле.
Мне снится сон — ужасный, отвратительный, тошнотворный, как всегда, других снов я просто не вижу. В конце каждого такого кошмара меня насилуют или пытают. Хочется проснуться, но еще больше хочется отдохнуть, потому что телу надо восстановить силы.
И я сплю дальше, терплю, зная: наяву Мне предстоит пережить события куда страшнее самого жуткого из кошмаров.
БРЭНДОН
Скука смертная, кэпу я пока не нужен. Можно пойти к себе, навестить схрончик запрещенных материалов. У меня там полный набор.
Сигаретки.
ЛСД.
Экстази.
Порнушка на любой вкус. Амфетамин.
Я листаю хрупкий древний журнал. Посасываю капсулу с ЛСД, но не глотаю — организм слишком разборчив: просто-напросто не принимает в себя никакой наркоты, сразу выбрасывает. Вот она, обратная сторона искусственного улучшения тела — мы просто обязаны вживлять себе антинаркотные чипы.
В этом есть свои плюсы: можно подключиться к порнопрограмме через чип, вживленный в подкорку, поглазеть на любую обнаженную женщину, трахнуться с любым мужиком… или с женщиной. Да вообще с кем угодно. Стоит только подумать, и система впрыснет мне в кровь эндорфины или адреналин. Я могу опьянеть, просто икнув. Скажу «курнем», и в ушах загудит, по венам побежит жидкий огонь. Однако это не то… Мне нравится держать сигарету в зубах, полизывать, фильтр. Нравится перекатывать во рту капсулу с ЛСД. Ведь это же половина кайфа.
Но я не употребляю. Организм не позволит. Легко забалдеть виртуально, но физически — попросту невозможно. Это я называю облом.
И поэтому я читаю — уж книги-то моя система не отторгает. Я читаю, читаю, читаю… Проходят месяцы, один за другим.
Тем временем флот Корпорации не просто не отстает от нас — он ускоряется. Мы впереди, но у них- то движки помощнее будут. С каждым часом, с каждым днем они разгоняются все больше и больше. А сила ударной волны от взрыва бомбы из антивещества постепенно гаснет. Мы медленно теряем скорость, а враг медленно ее набирает. Рано или поздно он нас настигнет.
Такая вот погоня на высоких скоростях. Она продолжается. Пройдет месяцев шесть, прежде чем флот врага приблизится к нам на расстояние торпедного удара. И тогда бой повторится.
Эх, жизнь, романтика!
Я посасываю таблетку.
Держу в одной руке косячок, другой ковыряю скобку на развороте журнала — она будто торчит из пупка нагой девицы.
Мечтаю о победе.
Капитан все талдычит мне, учит: ты, мол, слишком много времени проводишь один. Тебе надо больше общаться. А я не общаюсь, что ли?! Еще как общаюсь — с собой, например, с книгами, с кончиками пальцев, с языком, с девчонками из порножурналов. По-моему, у меня достаточно широкий круг общения.
Жужжит зуммер.
— Брэндон, — ровным голос зовет капитан, — на мостик. Враг догнал нас и готов напасть.
Я потираю оттопыренную ширинку, нюхаю сигарету, катаю во рту капсулу ЛСД. От женских прелестей на развороте журнала глаз не отвести.
Но я возвращаюсь в настоящий момент. Нажимаю на кнопку, и дверь открывается — выбегаю в коридор. Ничего не поделаешь, порно — время, а войнушке — час.
ФЛЭНАГАН
На мостик поднимается Брэндон — бледный и вспотевший.
— Ну, здравствуй, — мягко здороваюсь я. Мы уже четыре месяца удираем от остатков флота Корпорации, и ни разу за это время Брэндон ни с кем из нас не говорил. Мы пили всей командой, тренировались, трепались о книжках и фильмах, сплетничали о бывших возлюбленных, а он, понимаешь, заперся у себя в каюте. Ладно, мы не против, каждый сходит с ума по-своему.
А теперь Брэндон понадобился — точнее, его космологические и навигационные навыки.
