вообще не задумываться.
Отец не отступался. В те годы гремела на всю страну китобойная флотилия «Слава». О приносимых ею доходах рассказывали легенды. Отец загорелся идеей переделать крейсер в корабль-матку, а эсминцы переквалифицировать в китобойцев. Казалось, чего проще, надо только заменить стомиллиметровые носовые орудия на гарпунные пушки. Дальше больше. Отцу очень пришлось по душе и остальные корабли переквалифицировать в рыболовов.
Министерству рыбного хозяйства спустили указание: подработать предложения. Через неделю министр попросился на прием к отцу. Он взмолился: не нужны нам эти корабли, прогорим! Он не говорил о затратах на переоборудование, подразумевалось, что они пойдут из общего котла, но и стоимость эксплуатации, и особенно бешеный расход высококачественного мазута грозили отрасли разорением.
Пришлось отцу отказаться от своей затеи. Он понял, что выпускать в море эти корабли нельзя, останешься без штанов. Но и пускать их на слом ему очень не хотелось.
Уже без особой надежды на успех он предложил поставить металлические коробки на вечный якорь, использовать их под базы отдыха или, на худой конец, под общежития. И тут охотников не нашлось.
Корабли приговорили на слом.
Яростные возражения адмирала Кузнецова только распаляли его противников. Поделать он больше ничего не мог, его аргументы потеряли былой вес.
С уже готовых крейсеров снимали пушки, механизмы, все, что еще может пригодиться, остальное отправляли в утиль. Годами ободранным остовам предстояло ржаветь на задворках морских заводов в очереди на тот свет.
Некоторым крейсерам повезло, их решили использовать в качестве мишеней. Не один год по ним молотил главный калибр их собратьев, которым посчастливилось остаться на плаву. На них сыпались градом бомбы. Борта пропарывали крылатые ракеты. Так продолжалось до тех пор, пока от особо удачного попадания один из гигантов не затонул. Только тогда хватились, что использовать эту груду драгоценного металла как мишень слишком накладно.
Так завершилась судьба последних монстров. Пришло время и им отправляться на переплавку.
Время показало, что отец правильно угадал будущее. Старый флот отжил свое, предстояло родиться новому. Сэкономленные деньги превратились в дома, дороги, фермы.
Судьба главнокомандующего Военно-морским флотом сложилась нелегко. Потеряв былое влияние, он обнаружил, что вчерашние сторонники быстро обосновались во враждебном лагере. На Кузнецова отцу со всех сторон посыпались доносы, цитировались его крепкие словечки, сказанные в адрес нового руководства. Отец угрюмо молчал, в душе у него копилось раздражение.
Немалую роль в судьбе Кузнецова сыграл Жуков. Они с отцом оказались по одну сторону баррикады. Жуков не любил флот и не скрывал своего отрицательного к нему отношения. Как-то во время посещения одного из кораблей он, заметив какое-то упущение, в раздражении мрачно пообещал:
— Скоро на всех вас сапоги надену.
Моряки надолго запомнили его слова. Большего оскорбления флотского самолюбия трудно придумать. А тут еще столкнулись два характера. У главнокомандующего Военно-морским флотом он был не легче, чем у военного министра.
Несомненно, инициатива освобождения адмирала Кузнецова от должности принадлежала отцу. Он этого никогда не скрывал. Но о разжаловании в те дни речи не велось. По словам очевидцев, здесь пальма первенства осталась за Жуковым. Поводом к вынесению приговора послужило произошедшее в октябре того же 1955 года несчастье. В Севастопольской бухте, на главной базе Черноморского флота на стоянке взорвался и затонул линкор «Новороссийск». Погибло 608 человек. Еще недавно линкор носил имя «Джулио Чезаре» и достался нам при разделе после войны итальянского флота. Причину катастрофы установить не удалось, грешили на оставшуюся с войны немецкую донную мину, кое-кто поговаривал о мести легендарных итальянских подводных диверсантов графа Боргезе. Но, как бы то ни случилось, ответил за все главнокомандующий. Его освободили от должности, и Жуков предложил понизить Кузнецова в звании до контр-адмирала. Отец согласился. Без сомнения, подобный поступок не делает чести ни тому, ни другому. Но что было, то было. О содеянном нам остается только сожалеть. Слава богу, сейчас справедливость восстановлена, и на надгробье Кузнецову на Новодевичьем кладбище выбито звание «адмирал флота Советского Союза». Жаль, что поздно.
Освобождение Кузнецова от должности было неизбежным. И гибель «Новороссийска» тут ни при чем. Хотя в цивилизованном мире после такой катастрофы главнокомандующий сам подает в отставку, Кузнецов об отставке не просил, его туда отправили. Не могут общую политику проводить сторонники противоположных точек зрения.
Концепция ударного подводного флота одержала победу. Адмирала Кузнецова на посту главнокомандующего сменил адмирал Сергей Георгиевич Горшков, в те годы горячий сторонник подводного флота.
Последний раз мысль о желательности иметь надводную ударную группировку промелькнула у отца в 1960 году во время конфликта в Конго. Советский Союз всеми силами стремился помочь молодой республике, премьер-министру Лумумбе, однако до Конго от Советского Союза так далеко… Американцы же, поддерживавшие оппозиционную группировку, недвусмысленно демонстрировали свой флаг. К берегам Африки подошла внушительная эскадра. Отец не исключал возможности высадки десанта. Помешать мы ничем не могли, помочь нашим друзьям тоже.
Горшков предложил послать туда крейсер с парой эсминцев, но выяснилось, что им не хватит топлива, а возможность организовать снабжение на таком удалении от баз выглядела сомнительной. От попахивающей авантюрой идеи быстро отказались.
Отец нервничал. Обстановка в те годы сильно отличалась от нынешней. Соперничество двух стран только разгоралось. Победа в Конго одних, поражение других трактовались как выигрыш или проигрыш Советского Союза или Соединенных Штатов, социализма или империализма. Отец внимательно следил за событиями, болезненно реагировал на каждую неудачу.
И здесь он не мог остаться безучастным. Его беспокойная натура жаждала действий. Он вызвал (я присутствовал при разговоре) адмирала Горшкова и председателя Комитета по судостроению Бориса Евстафьевича Бутому и задал им вопрос: «Во что обойдется и сколько потребуется времени для строительства эскадры быстрого реагирования? Такой, которая способна в любом районе своей силой и флагом Советского Союза поддержать наших друзей».
На предварительные выкладки понадобилось около недели. В полученном отцом заключении специалистов говорилось, что строительство боевых и вспомогательных кораблей займет около пяти лет, а обойдется эскадра примерно в пять миллиардов рублей.
В ответ отец только пробурчал:
— Дороговато. Таким деньгам найдем применение получше.
Больше он к этому вопросу не возвращался.
Основной внешнеполитической проблемой осени 1954 года стала реальность создания западногерманской армии, ее включение в вооруженные силы НАТО. Готовящиеся решения серьезно изменяли соотношение сил в Европе. Отец предпринимал лихорадочные, но безрезультатные попытки если не остановить, то хотя бы сдержать развитие процесса.
13 ноября в соседние страны направляется нота с предложением до ратификации Парижских соглашений собраться на общеевропейское совещание по обеспечению взаимной безопасности. Призыв остался без ответа. О подобной возможности в те годы никто и не думал. Безопасность определялась лишь количеством и качеством противостоящих дивизий. Отец и сам не верил в реальность достижения взаимоприемлемых соглашений. Время пока не пришло. Его призыв носил скорее пропагандистский характер.
И все-таки 29 ноября с большой помпой в печати в Москве открывается общеевропейское совещание по безопасности в Европе, но… в составе только наших союзников, стран народной демократии. Собравшиеся рьяно убеждают друг друга в опасности ремилитаризации Западной Германии, на заседаниях царит завидное единство. Через четыре дня принимается единогласное решение, направленное против вооружения Германии. А через два месяца Бонн ратифицирует Парижские соглашения, они станут
