Античная драма

Узде, в которой держит нас всесильный Зевс.
И тотчас облик мой, как и душа моя,
Преобразился — видите рога? — слепень
Меня ужалил, и прыжками буйными
Я побежала к чистым водам Керхнии,[60]
К кринице Лерны.[61] А за мной, бесчисленных
Глаз не сводя с моих следов, неистовый
Пастух, землей рожденный, по пятам гнался.
Его внезапно жребий неожиданный из жизни вырвал.
А меня из края в край
Слепень безумья гонит. Это божий бич.
Теперь ты все услышал. Если что-нибудь
О предстоящем знаешь, не щади меня,
Скажи всю правду. Ничего постыднее
Неискренних, нечестных слов на свете нет,

Хор

О, погоди, помолчи!
Сниться не снилось мне, что таким
Странным рассказом смутят мой слух,
Невыносимо, невыразимо
Сердце мне, словно мечом, ледяным, двуострым,
Горечью, жалостью, ужасом, болью пронзят.
Доля ты, доля, горе ты, горе!
С дрожью на муки Ио гляжу.

Прометей

Пугаешься и стонешь преждевременно:
Сначала остальное ты узнать должна.

Предводительница хора

Так говори же. Облегченье страждущим
Всю боль, что суждена им, наперед узнать.

Прометей

Легко мне было просьбу вашу прежнюю
Исполнить. Вы хотели от нее самой
Сперва услышать повесть об ее беде.
Теперь о том, что волей Геры вытерпеть
Отроковице этой предстоит, скажу. А ты,
Инаха семя, ты слова мои
Впивай душою, чтоб конец пути узнать.
Отсюда ты сначала, на восток свернув,
Ступай вперед по землям нераспаханным
К кочевьям скифов, что в плетеных коробах,
Высоких, на колесах, с дальнострельными
Не расставаясь луками, привыкли жить.
Не подходи к ним, а скалистым берегом,
Где волны гулко стонут, дальше путь держи.
Там слева кузнецы, с железом дружные,
Живут, халибы.[62] Этих опасайся ты:
Народ суровый, круты с чужеземцами.
К реке Дикарке выйдя[63], — та и впрямь дика, —
Вброд не пускайся: брода не найти тебе,
Покуда до Кавказа, всем горам горы,
Не доберешься, где поток неистово
С вершины хлещет. Кручи, что у самых звезд,
Перемахнув, дорогой прямо на полдень
Спуститься надо. К амазонкам, воинству,
Враждебному мужчинам, ты придешь (они
Близ Териодонта, в Темискире,[64] некогда
Осядут, где коса у Салмидесса[65]  путь
Судам закрыла, мореходам мачеха).
Дорогу там покажут, не чинясь, тебе.
Ты выйдешь к перешейку Киммерийскому,
К воротам узким моря, безбоязненно
Пересечешь теснину меотийских вод,
И вечно среди смертных славной памятью
Об этой переправе будет имя жить —
«Боспор»[66] — «Коровий брод».
На материк придешь Азийский из Европы.
Не находите ль, что царь богов во всех своих деяниях
Равно жесток? Желая с этой смертною
Совокупиться, бог в такое странствие
Погнал ее. Поклонник грозный, девушка,
Тебе достался. Все, что ты услышала,
Еще и не начало даже мук твоих.

Ио

Горе мне, горе мне!

Прометей