злишься.
— Глупости! И с чего это ты вспомнила Режиса? При чем здесь он?
— Да при том, что ты такой же упрямый, как и он! Раньше я обожала слушать о Режисе, ради него я даже все наше генеалогическое древо изучила. Но больше всего мне нравилось читать про любовь. Помнишь, он ведь любил одну девушку…
— Прекрасную Наташу?
— Да, я никогда не понимала, почему они не поженились? Так глупо. Уверена, что во всем виноват был Режис. Мужчины так бестолковы.
— Что за чушь ты несешь, Мадлен?
— Возможно, но эта легенда меня всегда интриговала. Эта Наташа была так красива, я видела ее портрет в поместье Согюр. Она завоевала сердце твоего Режиса!
— Глупости. Он никогда не признавал это, — воскликнул Рауль, неожиданно вспомнив тот самый портрет. Нынешняя Наташа так похожа на ту красавицу!
— Я очень скучаю по Марии Луизе, — с грустью в голосе произнесла Мадлен. — Она была прекрасной старушкой. Помню, как любила играть с ней, когда была совсем маленькой. А кто наследник?
— Ее внучка из Англии, — сухо ответил барон. — Как насчет паштета из гусиной печенки?
— Что ты говоришь? Я и забыла, у графини же был сын.
— Он был старше нас, поэтому мы его и не помним. Он женился на англичанке, и графиня была в ярости.
— И выгнала его из дома?
— Точно, но перед смертью она смягчилась и пригласила к себе внучку. Теперь она наследница всего состояния.
— Вот это история. А как ее зовут?
— Наташа.
— Что? — удивленно переспросила Мадлен. — Серьезно? Но в этой семье больше никто не называл девочек Наташами после того, что случилось.
— Откровенно говоря, никогда не обращал на это внимания.
— Как типично для мужчины! Но таких совпадений не бывает!
— Ерунда! Ты слишком увлеклась.
— Скажи, на кого она похожа? — взволнованно спросила Мадлен. — Сколько ей лет?
— Она молода. Ей двадцать три. Интересная девушка, последние несколько лет жила в Африке, занимаясь благотворительностью.
— Здорово, — задумчиво произнесла Мадлен. — Звучит неплохо.
— Да уж, ты как всегда права. У меня создалось такое впечатление, что это очень ранимый человек. Она не такая, как все.
— Да? Так ты с ней близко общался? — спросила Мадлен. Она прекрасно знала своего двоюродного брата, поэтому не сомневалась в том, что он очаровал англичанку.
— Глупости. Я познакомился с ней для того, чтобы выразить свои соболезнования.
— Конечно, конечно, — улыбнулась она. — Рауль, кому ты это говоришь? Я прекрасно знаю, как ты реагируешь на молодых женщин, выглядящих более или менее привлекательно.
— Да, Мадлен, ты меня понимаешь.
— Значит, твоя новая соседка очень красива, да?
— Она симпатичная и естественная. Вот и все.
Мадлен ухмыльнулась. Она хотела еще поговорить с Раулем об этой девушке, но потом передумала. Что-то подсказывало ей, что эта история так просто не закончится.
— Давай делать заказ, — предложила она. Рауль с облегчением согласился.
Вечером Рауль сидел в кресле и думал о Наташе. Эта девушка никак не выходила из его головы. И он сам не понимал, почему. Может быть, она действительно понравилась ему, в ее улыбке было что-то особенное. А может быть, во всем виновато его тщеславие. Наташа так и не позвонила ему, и он начал волноваться. Больше всего на свете ему хотелось затащить ее в постель, и он обязательно это сделает, не будь он Раулем д'Аржантаном.
Утром он проснулся оттого, что увидел во сне виллу на берегу моря. Ему приснилось, что он совсем маленький, а вокруг много взрослых, и все они мешают ему делать то, что он хочет. Но самое главное заключалось в другом. Он вспомнил, что точно такая же вилла была у Марии Луизы. Когда-то он отдыхал там, когда был совсем маленьким.
Он быстро вскочил с кровати, оделся и выбежал на улицу. Наскоро позавтракав в кафе, он сел в свою машину и рванул на побережье Ниццы. Ему предстояло ехать около трех часов, но его это совершенно не волновало. Он позвонил в свой офис и предупредил, что его не будет до завтра.
Рауль счастливо улыбался. Сон был знаком. Как же он сразу не догадался, что Наташа поехала именно туда.
Наташе очень нравилось отдыхать на вилле. Она валялась на пляже, наслаждаясь солнышком, читала книги или журналы, слушала музыку и купалась в бассейне. Здесь она решила получше узнать историю своей семьи. Ей было интересно, как Режис д'Аржантан был связан с Наташей де Согюр. Эта история никак не выходила из ее головы.
Еще Наташа все время думала о Рауле. Она очень гордилась тем, что уехала из Парижа, не попрощавшись с ним. Однако по ночам она вспоминала его поцелуи и объятия, и тогда ей становилось грустно, она чувствовала себя одинокой и несчастной.
Сегодня она решила покататься на бабушкином «роллс-ройсе» 1960 года выпуска. Мадам Бюрсен и ее муж прекрасно следили за машиной, так что она была в отличном состоянии.
Погода была великолепная. Наташа собралась уже отъехать от виллы, как неожиданно услышала гудок автомобиля. Боже, это был Рауль! Она узнала его спортивную машину.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она.
— Думаю, ты знаешь, почему я здесь, — улыбнувшись, ответил он.
— Нет, я не знаю! — воскликнула Наташа. — Тебе повезло, что ты застал меня дома. Я собиралась поехать покататься.
— О, я с удовольствием составлю тебе компанию, — весело сказал он. — Хочешь, я буду твоим гидом?
— Мне не нужен сопровождающий.
— Нет, дорогая моя, ты не права. Любой приличной девушке нужен сопровождающий. Тем более такой красавице! — Он вышел из своей машины и подошел к ней. — Наташа, позволь мне быть твоим другом? Просто другом? Ты согласна? — он улыбнулся и запрыгнул в ее «роллс-ройс».
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Поездка была удивительной. Таких красивых мест Наташа еще никогда не видела. Тем более Рауль сдержал свое слово и рассказал ей огромное количество легенд и историй, связанных с этим райским уголком.
Девушка была просто очарована. У нее было такое чувство, что она не сможет уехать отсюда ни в Африку, ни в Англию, никуда. Та жизнь потеряла для нее смысл, теперь перед ней раскрылись новые возможности, и она не хотела их упускать.
Девушка посмотрела на Рауля. Он больше не приставал к ней, и от этого ей было спокойно и комфортно. Наташа не хотела, чтобы они снова поругались. Рядом с ним она чувствовала себя счастливой и… привлекательной. И ей действительно хотелось получше узнать его.
Кто знает, может, сказка все-таки станет явью?
