никогда так не уставала.
Больше двух часов они карабкались по скользкому холму и теперь стояли на его вершине. Перед ними расстилалась широкая равнина, за которой снова начинался холм, правда, не такой крутой, как тот, что они преодолели.
Чем дольше Кейтлин смотрела на него, тем больше убеждалась в том, что преодолеть его она не сможет. «Что угодно, только не это», – подумала она, собираясь предупредить остальных, чтобы дальше они шли без нее.
– Люк, где он? – Саманта говорила тихо и ровно, в голосе ее не слышалось и намека на одышку, словно она несколько часов гуляла по парку, а не ползала по круче.
– Он успокоился. Он больше не боится.
Саманта нахмурилась:
– Но ты все равно его чувствуешь?
– Да. Он спокоен. Страх у него прошел.
Глен посмотрел на часы и умоляюще взглянул на Саманту.
– Пятнадцать минут осталось, – прохрипел он. – Где же шериф?
Лукас несколько мину: пристально смотрел на него, затем повернулся и уверенно зашагал вперед, все быстрее и быстрее.
– Он на старой шахте.
– Здесь разве есть шахта? – удивился Глен, потом немного подумал и простонал: – Черт подери, как же я мог забыть? Действительно, шахта есть. Она закрылась очень давно, еще когда мой дедушка был мальчишкой.
Кейтлин, собрав остатки сил, чертыхаясь себе под нос, двинулась вслед за остальными. Перепрыгивая с камня на камень, они перебрались через шестиметровый неглубокий ручей.
Вход в шахту, скрытый густыми зарослями жимолости, был почти незаметен. Кейтлин подумала, что внутри должно быть очень темно.
Глен долго возился с сумкой с инструментами, предусмотрительно захваченной из машины. Наконец он извлек оттуда мощные фонари и протянул их Саманте и Лукасу, Держа в одной руке фонарь, другой он потянулся к кобуре.
– Можешь не беспокоиться. Внутри никого нет, кроме Уайата, – заверил его Лукас.
Ладонь Глена застыла на ручке пистолета.
– Да ладно, на всякий случай вытащу. – Он принялся расстегивать кобуру.
Лукас включил фонарь и, отодвинув ветки, скомандовал:
– Вперед!
Ствол шахты, достаточно широкий, чтобы идти свободно, уходил вправо и вверх, внутрь горы. Он шел прямо метров семьдесят или восемьдесят, после чего резко поворачивал налево и, постепенно расширяясь, заканчивался громадным помещением, похожим на пещеру.
Картина, представшая их глазам, заставила всех содрогнуться.
В центре пещеры, под яркими люминесцентными лампами, поблескивала гильотина, а под ней, привязанный ремнями к столу, лежал шериф.
Глен и Лукас бросились к нему. Кейтлин, изможденная, запыхавшаяся, бессмысленно прислонилась к холодной и влажной стеке. Широко раскрытыми от ужаса глазами, потеряв дар речи, она смотрела на огромный нож, под которым лежал Меткалф. Только когда Глен обоими руками ухватился за веревку гильотины, она облегченно вздохнула. Пока Глен удерживал нож, Лукас расстегивал ремни на руках и ногах шерифа.
Кейтлин повернулась и увидела, что в нескольких метрах от нее стоит Саманта. Руки ее заметно подрагивали. Однако спустя минуту она уже была совершенно спокойна и, подойдя к столу, спросила Лукаса:
– Помочь?
– Да мы уже сами справились, – ответил он, приподнимая доску с вырезанным в ней полукругом, упиравшуюся в шею Меткалфа. – Уайат, как ты? Встать можешь?
Шериф приподнялся, сел на край стола, поспешно отодвинулся от желоба. Лицо его было бледным и осунувшимся, но неестественно спокойным.
– Пришли все-таки, – прошептал он. На губах его мелькнула жалкая улыбка. – Все нормально.
Он замолчал, потом запрокинул голову и посмотрел наверх, на часы, заканчивающие свой отсчет.
Все проследили за его взглядом. Гробовое молчание длилось две минуты, после чего, когда секундная и часовая стрелки сошлись на двенадцати, Глен медленно отпустил веревку, и лезвие гильотины с мягким стуком опустилось в желоб.
– Проклятие! Я уже думал, что я покойник, – проговорил Уайат дрожащим голосом.
– Да, немного тебе оставалось. – Лукас залез на стол и принялся рассматривать часы. – Вот сукин же сын! Установил их так, чтобы ты каждую секунду прочувствовал.
– Знаешь, мне кажется, я больше никогда не смогу смотреть на часы! – Меткалф посмотрел на Саманту, а затем на подошедшую к нему Кейтлин. – Приветствую вас, дамы. А где мы с вами находимся?
– В шахте, возле ручья Шести Вершин. – Глен заметно повеселел. – Простите, шериф, я выйду, сообщу по рации остальным, что поиски закончены. Если, конечно, сигнал пройдет. – И он устремился к выходу.
– Ну а вы-то что здесь делаете? – обратился шериф к Кейтлин и Саманте.
– Если бы не они, ты бы сейчас лежал без головы, – ответил за них Лукас.
– Понятно… Значит, Линдси и с кем-то из вас разговаривала?
Все с изумлением уставились на него. Одна только Кейтлин нисколько не удивилась.
– Она со мной разговаривала… Нет, не совсем так – записку оставила.
– …в которой было указано направление. Но нашел тебя Лукас, установив контакт с тобой, – закончила Саманта.
Уайат едва заметно вздрогнул и усмехнулся:
– Ладно, давайте закроем эту тему.
– Закрыли, – немедленно согласился Лукас.
– Так, значит, Линдси говорила с тобой? – обратилась к шерифу Саманта.
Своим ответом Меткалф еще раз удивил всех.
– Да, – просто сказал он. – Говорила. Сначала я подумал, что начал галлюцинировать, но потом понял, что это точно была она. Линдси сообщила, что вы идете.
Саманте очень хотелось узнать у него, не после этих ли ее слов он перестал бояться, но она больше ни о чем не расспрашивала шерифа. В конце концов, все, что он испытал здесь, глядя то на гильотину, то на часы, уносящие у него жизнь, его частное дело.
– Люк, ты будешь осматривать пещеру? Если да, то приступай сейчас, а то придется возвращаться в кромешной темноте.
– Осмотр подождет, – ответил он. – Пошлем сюда двоих-троих полицейских подежурить до утра. Хотя я не думаю, что тут найдется что-нибудь интересное для нас. Уайат, преступника ты, конечно, не видел?
– Я его даже не слышал. Проснулся я уже здесь, и никого, кроме меня, не было.
– Очень осторожный урод, – заметила Саманта. – С большинством своих жертв он разговаривал, включая Линдси.
– Мы этого не знаем, – отозвался Лукас. – Единственное свидетельство – еще не доказательство.
– Перестань спорить, ведь ты же знаешь, что я права.
Он бросил на нее быстрый взгляд и кивнул:
– Да, лично я абсолютно уверен, что со всеми жертвами он вел довольно долгие беседы, хотя только до определенного момента.
– После чего уходил, – добавила Саманта. Лукас снова кивнул.
Саманта перевела взгляд на шерифа.
– Не понимаю, почему с тобой он вел себя иначе. Боялся, что ты его опознаешь? По голосу?
За шерифа ответил Лукас:
– Возможно. Теперь ему придется менять логово.
– Слушайте, давайте поговорим об этом где-нибудь в другом месте, – устало сказал шериф. – Мне очень
