и желчи?» – думала она, разглядывая лицо Саманты, побелевшее, искаженное, с тонкими губами, в уголках которых залегли жесткие складки.
Саманта, перегнувшись через спинку сиденья, на котором сидел Лукас, вцепившись в нее побелевшими пальцами, шипела ему в самое ухо:
– Нет, дружок, меня ты сейчас не обманешь. Не тот случай.
– Можешь не кривляться, ты не телепат! – Голос Лукаса дрожал от негодования.
– А мне и не нужно им быть. Думаешь, я не чувствую, что у тебя в башке? Как бы не так. Я тебя знаю как облупленного и всегда знала. Ты просто не догадывался. А теперь – думай! – вдруг заорала она.
– Сэм…
Саманта не дала ему говорить. Голос ее стал мягким и вкрадчивым. Сквозь рокот двигателя вездехода Кейтлин едва разбирала слова.
– Мне и о Брайане известно. Ну, что скажешь, Люк?
Кейтлин заметила, что после этих слов Саманты в глазах Лукаса сначала мелькнул страх, а затем лицо его перекосилось, как от дикой боли, словно кто-то вонзил в него нож. Она поспешила отвернуться.
– Откуда… – прохрипел Лукас.
– Напрягись и почувствуй, – медленно, отчетливо выговаривая каждое слово, произнесла Саманта.
– Послушайте, вы не могли бы перенести свои свары… – заговорил было Глен.
Саманта резко оборвала его:
– Ты ведешь машину? Вот и веди, не вмешивайся! Почувствуй, – она снова обратилась к Лукасу, – откройся и почувствуй. Если ты не войдешь в контакт с Уайатом, он умрет. Где он находится? Действительно там, куда мы едем? Убийца не хотел, чтобы Линдси умерла, он дал тебе шанс найти ее, но ты его упустил. Сейчас у тебя нет ни одного шанса – убийца спрятал от тебя Уайата, и сделал он это намеренно.
– Я не… – Лукас изменился в лице.
– Где он?! Где Уайат?! В каком месте?! Где оно на карте?! Назови его, если оно есть в списке. Если ты не отыщешь Уайата, то получишь очередное издевательское письмо. Ты этого хочешь? Да? Останови машину, – бросила она Глену.
Тот резко нажал на тормоз, и тяжелый вездеход встал.
– Люк, где Уайат? – спросила Саманта почти ласково.
– Север, – отстраненно отозвался он.
– На старой мельнице?
– Нет, севернее.
– Эта дорога идет точно на северо-восток, – недоуменно заметил Глен. – А других дорог тут нет.
– Север, – уверенно повторил Лукас.
Лукас выглядел так, словно находится под гипнозом. Казалось, он находится не в машине, а где-то далеко. В то же время взгляд его был устремлен на Саманту, и он определенно видел ее.
– Далеко отсюда?
– С милю, наверное.
– Глен? Сколько времени нам потребуется, чтобы по такой дороге пройти милю? – Саманта посмотрела на полицейского.
– Черт подери, не могу сказать. Людям тренированным потребуется час, не меньше. Придется идти в гору, да еще по такой дикой грязи. Как вы, сможете?
– Ничего другого нам не остается, – ответила Саманта. – Все, выгружаемся.
Кейтлин и сама не знала, откуда у нее взялись силы, чтобы выйти из машины и двинуться за Лукасом и Самантой. Ее никто не просил идти, она просто открыла дверь и выпрыгнула в грязь. Глен замыкал колонну, помогая ей время от времени.
Они шли молча, взявшись за руки. Саманта то и дело посматривала на лицо Лукаса, крепко сжимая его ладонь. Изредка до уха Кейтлин доносился тихий и в то же время жесткий, даже безжалостный голос Саманты, повторявшей один и тот же вопрос:
– Что чувствует Уайат?
Лукас ответил только один раз:
– Ужас. Он страшно напуган. Он не хочет умирать, – проговорил он низким, хрипловатым голосом. – Но он знает, что скоро умрет.
Кейтлин вздрогнула, трясущейся рукой схватилась за ветки кустарника и, подтянувшись, сделала еще несколько шагов. Идти в гору по скользкой грязи было невероятно трудно.
Глава 14
Уайат почувствовал, что замерзает, но не понял отчего – то ли в помещении действительно похолодало, то ли его начал пронизывать ледяной ужас.
«Скорее всего второе», – решил он, понимая, что уже не может подавить в себе страх.
Попытки освободиться от ремней, стягивающих все его тело, привели только к тому, что он ослаб. Руки и ноги у него были словно ватные. Обливаясь холодным потом, он лежал под ножом гильотины, не сводя взгляда с часов. Жить ему оставалось меньше часа.
Все это время он пытался освободиться.
Уайат закрыл глаза, а когда открыл их, увидел, что прошло не несколько минут, как ему показалось, а целых полчаса.
– Господи! – прошептал он.
Он так и не смирился, не успокоился и никого не простил перед лицом смерти, не покаялся в грехах. Он даже не вспомнил ни об одном из своих дурных поступков и ни о чем не сожалел. Теперь каяться было уже поздно.
«Ну, вот и все…»
Ему оставалось только ждать.
Осознав всю бессмысленность сопротивления и неизбежность смерти, Уайат неожиданно для себя успокоился. Он вдруг перестал чувствовать собственное тело, из головы улетучились все тревожные мысли. Он расслабленно улыбнулся. Словно со стороны услышал свой голос, громко и отчетливо:
– Всегда подумывал – как я встречу смерть? Без истерики и боязни… Вполне спокойно. – Он вздохнул. – Прости меня, Линдси. Боюсь, я тебя разочаровал. Уверен, ты не сдавалась до конца. Правда? Ты не хотела умирать и не хотела оставлять меня…
«Они идут».
Уайат встрепенулся, заморгав, удивленно посмотрел на лезвие, нависавшее над ним. Ему показалось, что он услышал голос Линдси.
– Ничего странного, – сказал он сам себе. – Перед смертью люди часто слышат своих близких и любимых.
«Придурок, они идут. Они уже близко». Слегка нахмурившись, он проговорил:
– Не думаю, что я назвал бы себя придурком даже в собственном воображении. Хотя кто знает…
«Держись, еще чуть-чуть».
– Линдси, это ты?
Вокруг была мертвая тишина.
– По-моему, я начинаю сходить с ума. В призраков я не верю, в рай и ад – тоже. Хотя, конечно, приятно помечтать о красивой загробной жизни.
«Намечтаешься еще». Уайат хохотнул:
– Точно, моя Линдси так и сказала бы. Спасибо, дорогая, за то, что пришла поддержать меня в последние минуты.
«Не строй из себя идиота. Ты не умрешь. По крайней мере не сегодня».
Уайат решил, что временное умиротворение прошло и у него начинается истерика.
– Двадцать минуточек осталось, дорогая, а стука копыт я что-то не слышу, – сказал он и прислушался. Однако, как он ни напрягал слух, как ни надеялся, как ни убеждал себя в том, что уж лучше принять смерть, слыша любимый голос, чем что-нибудь другое, Линдси он больше не слышал.
Когда Лукас внезапно замолчал, Кейтлин машинально остановилась. Тяжело дыша, она прислонилась к мощному дубу и, развернувшись, посмотрела вперед. Казалось, легкие ее трепещут, словно флаг на ветру. Она едва держалась на ногах. Вся одежда была насквозь мокрой от пота. Кейтлин еще
