от поляны, уставившись на неаккуратный крест из двух палок. Он слегка согнулся под давлением одной из перекладин.
Тесса наклонилась, а затем выпрямилась, держа в руке кожаный ошейник. На нем висел значок, свидетельствующий о прививке против бешенства, и еще один, в виде кости, на котором было выгравировано имя Бадди. Когда она пошевелила рукой, серебряный значок поймал луч света и засиял, по- видимому, это и привлекло ее внимание, когда они стояли на поле.
Едва осознавая, что Сойер стоит рядом с ней, Тесса посмотрела через поляну на многочисленные холмики земли. На большинстве из них стояли камни или грубые кресты из палок. И практически на каждом был ошейник — прямо на земле, на кресте, или на камне. Повсюду были яркие искусственные цветы, воткнутые в стоящие на земле кофейные чашки — с обитыми краями и без ручек. Некоторые из них выцвели от времени, но большинство по-прежнему оставались яркими. Здесь так же были испачканные мячики и другие игрушки.
— Это кладбище домашних животных, — сказал Сойер. — Но слишком много могил для сообщества, которое существует едва ли десяток лет. А многие из них выглядят совсем свежими.
Тесса не собиралась открывать дверь в своем разуме шире, чтобы не раскрыть себя. Скорей даже наоборот. Но как только она ступила сюда, держа в руках ошейник, она внезапно ощутила звуки — лай, мяуканье и детский смех. Звуки становились громче и громче в ее голове, и вместе с ними ее накрыли волны боли и печали. И страха. Отчаянного страха.
— Тесса?
— Они думали, это было стихийное бедствие, — прошептала она, стараясь закрыть свои чувства, защитить себя от атаки. — Божья Воля. Он был… был ураган, и… он был зол. Они грешили. И Бог наказал их.
— Он убил их. Он убил их всех.
Тесса чувствовала муку, скорбь и старалась справиться, заглушить эти беспощадные эмоции.
— Остановись. Он использует чувства, чтобы забраться внутрь, не понимаешь? Он заставляет тебя чувствовать вещи, и это открывает ему дверь. Не чувствуй, Тесса. Не позволяй ему войти…
Она пошатнулась, ошейник выскользнул из внезапно ослабевших пальцев. Когда волна темноты резко накрыла ее, Тесса уже не осознавала, что Сойер подхватил ее до того, как она упала, и взял на руки.
Риз Демарко медленно открыл глаза и в течение минуты смотрел в пустоту в своем кабинете. Наконец, он отодвинул назад стул и встал, рассеяно потирая шею, пересек огромную комнату и открыл дверь.
Он тихо шел по короткому, покрытому коврами коридору, который отделял его кабинет от жилых помещений Преподобного Сэмюеля. Он никого не встретил. Еще не пришло время ланча, и все знали и уважали привычку Сэмюеля медитировать в середине утра и вечера, поэтому верхний этаж церкви в это время был пустым.
Демарко протянул руку к большой, филенчатой[16] деревянной двери и открыл ее без стука. Он прошел через знакомый холл — просторный и простой — какими были здесь и все остальные комнаты, затем пересек гостиную, примечательную только ярким светом, который проникал через витражные окна.
Справа находились две закрытые двери, которые вели в кабинет и спальню. Демарко на мгновение застыл перед дверью в кабинет, а затем тихо открыл ее и вошел в комнату.
Эта комната тоже было наполнено светом, проникающим из трех витражных окон. Ее обстановка тоже была очень простой. На полках стояло много книг — не элегантные тома в кожаных обложках, а красочные книги в суперобложках,[17] которые очевидно собирались долгое время. Большой стол расположился возле центрального окна, два стула для посетителей стояли на старом изношенном ковре. Кожаный диван, такое же кресло и тахта располагались напротив окон.
Сэмюель сидел в кресле. Его ступни стояли на полу, руки расслаблено лежали на коленях, голова слегка наклонена. Глаза закрыты.
Демарко молчаливо ждал.
Прошло, по меньшей мере, несколько минут, прежде чем Сэмюель, наконец, открыл глаза и поднял голову. Он не выглядел как человек, который медитировал — он казался человеком на грани истощения. Его лицо побледнело, осунулось, а под усталыми глазами залегли глубокие тени. Когда он сделал вдох, чтобы заговорить, создалось впечатление, что для этого ему потребовалось огромное усилие.
— Они уходят, — сказал он.
— Да.
— Скажи Карлу, чтобы он позволил им пройти через ворота. Не задавайте им вопросов.
— Я прослежу.
Сэмюель сделал еще один тяжелый вдох.
— Прогноз погоды?
— Дождь к выходным. Никаких упоминаний об ураганах.
Легкий смешок сорвался с губ Сэмюеля.
— Закон Мерфи.
— Со всем уважением, это — напрасная трата вашей энергии, — сдержанно проговорил Демарко.
— У меня нет выбора.
— Согласно Пророчеству, пока мы в безопасности — Вы говорили, что было лето. И она была старше.
— Я мог и ошибаться.
— Пророчества, — сказал Демарко, все тем же ровным тоном, — коварные животные. Действуя прежде, чем наступит время, можно привлечь то, чего стараешься избежать.
— Возможно, я не могу избежать этого. Возможно, никогда не мог. — Губы Сэмюеля изогнулись скорей в гримасе, нежели в улыбке. — Они не понимают. Они никогда не поймут. Риз, они хотят, чтобы я умер. Даже хуже. Чтобы я был сломан. Уничтожен. Особенно он.
— Все не должно так закончиться.
— Этого не будет, если я не уничтожу его первым.
— У них нет доказательств. Нет улик. Если бы были, они пришли бы за вами уже давно. Вы здесь в безопасности.
— Среди моих людей.
— Отец…
— Они ведь мои люди? Преданы мне телом и душой?
— Конечно, Отец.
— Они умрут за меня, Риз? А ты?
— Конечно, Отец, — ровно, без колебаний ответил Демарко.
Губы Сэмюеля скривились в еще одной гримасе.
— Хорошо. Теперь, скажи Карлу, что он может позволить Кавено и миссис Грей уехать. И пришли ко мне Рут.
— Конечно, Отец.
Демарко вышел и тихо закрыл дверь. Он направился к выходу из апартаментов. И только когда за ним закрылась главная дверь — давление на его плечи ослабло.
Лишь немного.
На мгновение он остановился, практически привалившись спиной к двери, затем сделал глубокий вдох, выпрямился и направился выполнять распоряжения Отца.
— Я бы положил тебя на заднее сидение, — сказал Сойер, его голос был мрачным. — Но подумал, что тогда будет больше вопросов.
Тесса взглянула на него из-под опущенных ресниц, чувствуя легкую тошноту и огромное смущение.
