– Ты ведь здесь находишься не против своей воли, правда?
Марианна замотала головой, а я пробурчал что-то о том, что вышло недоразумение.
– Йенс и Кай дружат с детства. Кай на несколько лет постарше, и Йенс – словно его младший брат. Вам не стоит беспокоиться – раз я говорю, что вы нормальные, значит, так и есть. Если он причинит вам какое-то неудобство, просто скажите, и Кай поговорит с ним.
В этой ситуации я подумал, что и Карен не лишена такта. Она взглянула на Марианну и спросила:
– Ты хочешь остаться с Николаем наедине?
– Буду вам очень признательна.
– Пошли, Йеппе, оставим их.
– В каком смысле?
– Идем со мной.
– Зачем? – Он явно начинал нервничать.
– Потому что им надо побыть одним, а мне нужна помощь по саду. Пока они пообщаются, ты поможешь мне косить газон.
Он пытался было найти поддержку у меня, ведь понятие «наедине» для него означало «я и он». Но я дал ему понять, чтобы он пошел с Карен. И ему пришлось проследовать к газонокосилке вместе с Карен, пока она говорила ему, что он слишком худой и ему надо больше кушать.
Мы сели. Воцарилась звенящая тишина, пока Марианна не нарушила ее, пробурчав:
– Мне просто стало интересно, почему ты сказал, что мы тебе нужны.
– В таком случае почему же ты не пришла? Я приглашал тебя.
– Мне не хотелось соглашаться, не разобравшись, в чем дело.
Справедливо. Я бы тоже не поверил, если бы такой чудак, как я, попросил меня о помощи.
– Теперь ты все знаешь. Присоединишься?
Я уже начал воспринимать этот вечер как вечер большого успеха, ведь у нее не осталось никаких отговорок. Но, оказалось, я был неправ.
– Я не доверяю тебе.
– Почему? Другие доверяют.
– Что значит «почему»? Ты бьешь мальчика по голове, избиваешь свою подругу, доводишь сестру до самоубийства. Остальные думают, что ты крутой, потому что твоя мама – Грит Окхольм. Но согласись, это дурацкий повод тебе доверять.
Я понимал ее опасения, но не разделял их.
– Я изменился.
– Ты похитил меня.
– Не я, а Йеппе, – оскорбился я.
– Вы вместе с Йеппе.
– Если ты не хочешь присоединиться к нам, то зачем же ты здесь? Почему ты не сказала правду полицейским?
– Я не сказала, что я не присоединюсь. Я только говорю, что не чувствую себя комфортно.
– Так ты с нами? – Я совсем запутался.
– И этого я тоже не сказала.
– А что ты сказала?
– Не знаю. – Ее взгляд, обращенный на меня, был преисполнен ожидания.
Чего она от меня хотела? И я довольно улыбнулся, осознав, что в конце концов она согласится. Она может возражать сколько угодно, но выбор ею уже сделан. Иначе совсем ничего не выходило. Если ей было со мной настолько неуютно, то зачем она солгала полицейским? Почему не ушла? Она явно ждала приглашения.
– Мне очень хочется, чтобы ты была с нами. Как мне убедить тебя?
Она тщательно взвешивала свои слова:
– Послушай меня внимательно. Если я говорю «нет», это значит – нет. Иначе я отказываюсь.
– Некоторые не хотят вступать в «Свидетели Иеговы», и ничто не сможет убедить их поменять свое мнение.
Она посмотрела на меня как на идиота. Надо было привыкать к этому взгляду, потому что стоило мне сказать какую-то глупость – Марианна даже не пыталась скрыть презрения к моим словам. Ей было необязательно напрямую говорить, что я идиот, но выражение лица было красноречивее слов.
– Хватит дурить. Я уже сама не своя.
– С какого момента?
– С того момента, как вы пришли ко мне в офис.
– Только из-за этого?
Снова этот убийственный взгляд.
– Конечно нет. Есть много других причин, но это личные причины, которые вам знать необязательно. Мы сейчас говорим не обо мне. Просто не надо причинять боль другим.
Я кивнул с серьезным видом. Я абсолютно согласен с ней. Нельзя причинять боль другим. И я постараюсь больше никогда этого не делать.
Первые недели с НАТО
Мы встречались, чтобы расслабиться, узнать друг друга лучше и как-то сблизиться. Мы с Йеппе готовили на всех еду, и я с удивлением обнаружил, что Йеппе не так уж плохо готовит. Мясное рагу, конечно, получилось у нас не так хорошо, как у Силье, но весьма неплохо. Я попросил каждого коротко рассказать о себе, чтобы познакомиться поближе.
Карен рассказала про Кая и дочек. Старшая поступила в Орхусский университет и изучала датский язык.
– Она читает романы все дни напролет, и Кай считает это каким-то бредом. Читать романы – ну какое же это образование?
Свищ рассказал, что он бывший чемпион Ютландии в тяжелом весе.
– Парень, с которым я бился в финале, стал мастером спустя год. Я бы тоже мог, но для этого мне надо было тренироваться каждый день, и тогда я не смог бы так часто выбираться на тусовки. Довольно скучная была бы жизнь.
Велик с воодушевлением поведал о случае, когда он снимал на камеру Свища, который трахал какую-то подвернувшуюся ему в Скьерне пьяную шлюху.
– Хотите посмотреть? – И он достал мобильный телефон и показал нам задницу Свища, двигающуюся взад-вперед.
– Что-то я не вижу никакой шлюхи.
– Она прямо под его задницей.
Анита рассказала о своем бывшем парне. Они уже почти поженились, но, к сожалению, она не понравилась его четырехлетнему сыну, так что он вынужден был порвать с ней отношения.
– Он сказал, что я очень прикольная, но совсем не подхожу на роль матери.
Карен раскраснелась:
– Какой бред. Несомненно, ты справилась бы.
Анита никак не могла понять, можно ли принять это как комплимент.
Йеппе считал, что ему рассказать нечего, а Марианна просто не захотела ничего рассказывать, по крайней мере при всех. Чуть позже Марианна и Карен уединились и разговаривали один на один. Я слышал лишь обрывки фраз.
– Они связывались с тобой?
– Матиас. Он объяснил мне, что я снова сломала свою жизнь, на этот раз навсегда. Я сказала, что чувствую себя одинокой ханжой. Он не понял и стал утверждать, что мне это необходимо. Но все это настолько ненормально, что не может не влиять на многое в жизни.
